Как я ездила в Китай. Часть вторая.

vare4ka70 — 17.06.2014 Прибыв с нашим скарбом на рынок, мы в мгновение ока оказались окруженными плотной китайской толпой. Толпа всячески нас донимала: мяукала на своем языке, хихикала, дергала за рукава. В этой сердечной обстановке у одного из наших моментально украли фотоаппарат, который он неосмотрительно повесил на плечо.  
Осклабившиеся в вечной улыбке мелкие китайские мужчины обнажали немногочисленные выпирающие зубы. На их желтых подбородках топорщилась редкая щетина. Почти все они поголовно были одеты в синие застиранные робы фасона времен культурной революции.
Впервые очутившись среди представителей данной этнии, я не переставала удивляться многообразию форм ее несовершенства - тогда стало ясно, что их - миллиард еще и потому, что для того, чтобы  собрать там одну полноценную по физическим параметрам особь, требовалось объединить как минимум несколько человек. Нехорошие мысли, я знаю.

Худо-бедно пристроившись в шеренге продавцов, мы вытащили наши богатства. Юрец настоял на том, чтобы устроиться подальше от наших соотечественников, торгующих приблизительно тем же самым. Таким образом он захотел избавиться от конкуренции, полагаясь на свой собственный предпринимательский нюх. Замечу, что после предварительной перлюстрации рынка, наша надежда разбогатеть на топориках заметно скукожилась - подобным хламом было завалено все вокруг, причем торговали им и сами китайцы.  В ногах у каждого продавца покоились горы фотоаппаратов, свернутые рулонами шинели, зеркала, дуршлаги, столовые приборы и т.д. Некоторые были увешаны гроздьями из наручных часов. Многие, несмотря на жару, были наряжены в женские драповые пальто с меховыми воротниками. Мы с Юрцом переглянулись на предмет целесообразности нашего предприятия, но отступать все равно было поздно. Посему дали начало торговле.

И она пошла на удивление бойко. Нас моментально обложили со всех сторон тщедушные барыги, которые стали визгливо лапать товар и выкрикивать непонятные фразы. Мы набрались смелости и вступили с ними в диалог, объясняя на пальцах стоимость того и этого. Больше всего удивило, что китайцы, покупающие наш скарб, практически не торговались - это шло вразрез с услышанными до этого рассказами бывалых челноков. Данный факт тут же придал нам уверенности в собственных коммерческих способностях: мы смело называли желаемую цену, китайцы тут же ссыпали нам свои бумажки-юани, и, довольные, самоустранялись, унося в клювах  наживу. В течение получаса мы ликвидировали добрую часть наших запасов, не переставая дивиться такому успеху.

Единственное, что сильно раздражало в процессе продажи - это обосновавшийся рядом высохший китайский дедок, который отвлекал нас от дела: дьявольски хохотал, корчил страшные рожи, тыкая в нас пальцами и хлопая себе по лбу.  Он верещал без остановки, демонстрировал нам смятые китайские деньги, но намерений что-либо купить не показывал. Иногда он домахивался до наших клиентов, вступая с ними в полные модуляций диалоги, после которых те раздраженно удалялись. "Пшел вон, шайтан!" - ругался на него Юрец, - всех покупателей распугаешь". Дед по-прежнему настойчиво теребил наши рукава, и подсовывал юани, и пытался что-то объяснить, и мы уже смирились с его присутствием, по-возможности его игнорируя.

А тут к нам забрел один из наших одногруппников, совершающий познавательный рейд по окрестностям. Поинтересовался, как идут  продажи и пожаловался на то, что рынок чрезмерно насыщен и что не удается продать почти ничего из привезенного. Мы самодовольно сообщили ему о наших успехах, не преминув заметить, что нам удается продать товар, ничуть не торгуясь. В качестве доказательства Юрец показал ему ворох китайских денег. Стоящий рядом дед снова оживился и снова запричитал, размахивая руками. Наш товарищ посмотрел на деньги, на нас, опять на деньги, и недоверчиво спросил - "А по каким ценам вы продаете свою барахло? "Что значит "по-каким"? " - язвительно спросил Юрец.- " Вон, фотик за сто юаней ушел, шинель -  за пятьдесят..".

Внезапно товарищ наш заржал, как конь. С ним захохотал и назойливый дед. Мы с Юрцом смотрели на них, как на умалишенных, в ожидании объяснений.  Наконец, проржавшись, товарищ объяснил нам, что те лиловые бумажки, на которых было написано "пять", отнюдь не означали "пять юаней", а являлись мелкой бумажной монетой "цзяо", из которых юань и состоял. То есть, если сравнить юань с рублем, один "цзяо" равнялся десяти копейкам, а купюра с цифрой "пять", соответственно, означала "пятьдесят копеек". Ушлые китайские недомерки, воспользовавшись нашим неведением тонкостей местной валюты, все это время платили нам за товар в десять раз меньше. Когда мы, к примеру, просили за что-то пятьдесят юаней, нам давали десять купюр по 5 цзяо, что означало... ну да,  как там у нас с математикой? Этим как раз и объяснялась предельная сговорчивость китайцев на предмет цены, и большой приток к нам покупателей: весть про двух русских обалдуев разнеслась по рынку немедленно.

И на ту кучу бумажек, которая за утро осела у нас в кошельках, может быть, нам удалось бы разжиться несколькими бутылками пива и пачкой печенья, чтоб заесть и запить горечь торгового фиаско. Что мы и сделали, махнув рукой на все и впарив остатки товара русским коллегам.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив