КАК УЗНАТЬ МАЛОГРАМОТНОЕ БЫДЛО ПО ПАРЕ СЛОВ. О глобализации и клише, убивающих русский язык

kibernetika — 19.02.2016 До сих пор помню случай на кассе. Пожилой дедок и девочка рядом, внучка, с немыслимым чувством собственного превосходства провозглашающая на весь магазин: «Я ещё раз тебе повторяю: это не картошка, а чипсы!» Дед пристыжено опустил голову. Отстал от жизни совсем, бедняга...







Ну чипсы и чипсы. Вообще, в Великобритании чипсами называют то, что бельгийцы и французы именуют «френч фрайз»,  а мы — картошкой фри. А «чипсы» — «криспы». В Советском Союзе тоже были «чипсы». Назывались они «Хрустящий картофель в ломтиках», выпускались объединением «Колосс», я помню до сих пор упаковку.


Обратите внимание, что больше всего вставлять иностранные слова в русскую речь любят те, кто не знает ни одного иностранного языка в совершенстве. Это малолетние школьницы и тупые мажоры. Именно они испакостили русскую речь, лишив её блеска.


Чем вы занимаетесь? Работаю в Сименс


Последнее время регулярно сталкиваюсь с такими нелепыми ответами.


 — А чем вы занимаетесь, Матвей?

 — Сейчас — в банке «Развитие».


Раньше так сроду не говорили!


— Где вы работаете?

— Я — младший научный сотрудник в одном научно-исследовательском институте. А Дашенька тоже с нами работает, но она убирает помещения…


Видите, в чем разница? Оба работают в институте. Но один сотрудник, а другой — полы моет. Никого не интересует тот факт, что вы — числитесь в Лукойле или Газпроме. Всех интересует сначала ваша должность и обязанности, а уже потом — компания. Потому что управляющий в небольшой организации всё равно получает больше, чем уборщица в солидной организации.


На вопрос о работе называть имя компании, а не свою должность или образование — чисто американская манера:


— Кто вы? — Работаю в Макдональдсе.

— На кассе или вы возглавляете корпорацию и являетесь держателем акций?


Если второе — то это же просто отлично. Россияне всегда на вопрос о том, чем они занимаются, говорят о профессии и образовании, полученном в институте, так как у нас это всегда было решающим моментом и фундаментом. Затем называется должность, занимаемая человеком на данный момент. “Who are you with? I work for Siemens” — не надо так!



Квартира с двумя спальнями


Понятное дело, что считать количество комнат по «спальным местам» — полный идиотизм. У нас, как это и логично, любое помещение, кроме кухни и ванной с туалетом, — комната. Почему гостиную, которая также может быть спальным местом, или библиотеку, вы не называете? А если у меня две огромных библиотеки и кабинет с детской, которые спальнями не являются?  “Two bedrooms apartment” — не годится для нашей ментальности.


Мне около тридцати

Английские идиомы и фразеологизмы плохо приживаются на русской почве. Например, “I’m in my thirties” — Я — «в моих тридцати» ещё один пример странно звучащей фразы. То есть, «мне от 30 до 39». Согласитесь, разница немалая.


Иногда политкорректность и вежливость доходит чуть ли не до идиотизма.  Ещё говорят «в моих ранних двадцати», то есть, от 20 до 25 или «я в моих поздних сорока», что может значить «мне от 47 до 49 лет». Устроил бы вас такой ответ собеседника? Меня — нет.


Я стою 20 долларов в час


Никто не спрашивает, какую стандартную цену за свой труд ты назначил. Ты можешь стоить 300 долларов в час и при этом работать два раза в месяц по одному часу. А можешь стоить 20 долларов в час и иметь 9 часовой рабочий день, работая в офисе без выходных.


У нас так говорить не принято. Русские называют зарплату «нетто», после вычетов и удержаний, в месяц в местной валюте. Например, редактор часто «стоит» 30-50 тысяч рублей в месяц. Но ты можешь прийти с улицы в маленькую местную газету в Липецке и получать 20 тысяч рублей, а можешь попасть в корпоративную газету Лукойла по знакомству и твоя зарплата будет гораздо выше. Точно также тебя могут уволить через пару месяцев, и тогда ты не будешь стоить ни копейки.


Пуристичность языка


Любой язык тянет за собой множество культурных и исторических ассоциаций, а тексты, созданные в рамках той или иной культуры, полны аллюзиями, символами, идиомами, расхожими метафорами и поговорками. Языковые средства позволяют нам обходится без новых слов-уродов, дублирующих и вытесняющих уже имеющиеся, а также создавать новые для каких-то понятий, возникших недавно. Так Бен Иегуда поступил, возрождая иврит. Он использовал корни еврейских и арабских слов для того, чтобы образовать слова, которых не было в древнееврейском.  Русский язык, слава богу, никогда и не умирал, но деградирует сейчас. Французы борются за свой язык всеми возможными средствами. Даже иностранные названия, которые изменить в принципе невозможно, они произносят на свой манер, например, говорят «КокА-КолЯ», ставя ударение на конец! И только мы захламляем русский всякими фрачайзингами, лизингами и мониторингами.


Знаете, как очень просто проверить, насколько язык — чист? Возьмите, к примеру, слово «компьютер», которого, разумеется, не могло существовать в древнеисландском или финском. Узнаете ли вы слово «компьютер» в потоке речи француза? Скорее всего, нет, ведь он скажет «ординатёр». А финн скажет «тиетоконе».  Они не стали копировать английские слова, а нашли свои собственные. А мы чем хуже? Глядите, что происходит с русским языком: у нас скоро будет английская и американская лексика, слепленная  русским синтаксисом. Мы, совместными усилиями, создаём кривобокого монстра! Таким образом, мы скоро будем говорить: «На эту фешн стрит я поеду на афтер пати вместе с бойфрендом-маркетологом, гоу с нами». Хотя, подождите, так уже говорят…


Что значит быть рабом


Как вы знаете, в таких странах, как Филиппины или Индия, английский язык имеет официальный статус государственного языка, притом, что страны давно освободились от колониальной зависимости. При этом  если вы обратитесь к индусу на одном из языков Индии, он недовольно поморщится, потому что это будет означать, что вы — сочли его малограмотным и деревенским, ведь только самые малоимущие индусы и пакистанцы из поселений совсем не говорят по-английски.


Это тот случай, когда историю многих стран Азии и Африки пишут не её жители, а бывшие колонизаторы. Такой, своеобразный стокгольмский синдром, вас убивали, а теперь ваши правнуки предпочитают говорить между собой и вести бизнес на языке завоевателей. Хотите сделать целый народ своим слугой и бесполезным придатком? Поставьте под сомнение значимость его языка — и в нации произойдёт раскол.


Иностранные языки, безусловно, нужно знать. Прежде всего, для того, чтобы оградить от них собственную культуру и свой родной язык. Гоу со мной на афта пати, пипл!

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив