Преимущества услуг израильского маркетолога Михи Кор и какую информацию можно получить на его сайте 
Не советую работать, находясь на даче. 
"Спешить на поезд" 
В Куркино за наследием Фёдора Шехтеля 
Проза жизни 
Укрощение сил 
10 способов взбодрить свой ум 
Живем ли мы в симуляции или нет ? 
Утреннее
22.10.2018 —
Кохайтесь...хлопцы и дивчины!
Как союзники встретили власовцев в Баварии.
oper_1974 — 29.10.2018
"Немецкие колонны в Альгойе (Бавария)
отступали на Россхауптен и Лехбрух. Моя семья, Малышкин и я
заночевали в лесу, и тут наша дочка Деля и ее подружка Карин спасли
мне жизнь, остановив пьяных солдат, собиравшихся меня
расстрелять.На следующий день, в близлежащем местечке Зееге, умерла моя мать. Я не смог ни увидеть, ни проводить ее к месту последнего упокоения. Когда я прощался с женой и дочерью, моя дочь, четырнадцатилетняя девочка, дала мне на дорогу наказ, казавшийся ей очень важным:
- Папочка, если ты дойдешь к американцам, то ты должен им сказать, что ты вовсе не русский полковник. Веревкин, а немецкий офицер. Ты должен всегда говорить правду.
Когда мы, наконец, наткнулись на передовые американские заставы, один сержант забрал нас и доставил с завязанными глазами в штаб какой-то американской дивизии. Представившись принявшему нас подполковнику Снайдеру, мы предъявили ему выданные нам Власовым полномочия. - Русские офицеры? Союзники! Но как же это русские части уже в Баварии, да еще тут, в Альгойе?
Мне пришлось пространно и долго разъяснять подполковнику Снайдеру то, что казалось для него непостижимым. Он потребовал немедленно соединить его по телефону со штабом армии. Я слышал, как он договаривался о нашей доставке туда на следующий день и вместе с тем просил, чтобы к нашему допросу был привлечен советский связной офицер при штабе армии. Я тотчас же вмешался: - Нет, господин подполковник, только не это!
- Нет, - сказал Снайдер в телефон, - они этого не хотят. Я объясню... - и он попытался рассказать о необычайном событии своему командиру на другом конце провода.
Я перевел Малышкину то, что говорил подполковник. Едва я сказал о советском связном, Малышкин, словно его толкнули, положил руку на вилку аппарата и прервал разговор. Это было бессознательное движение, и Малышкин тут же извинился. Снайдер улыбнулся. Потом он пригласил нас поужинать с ним. - Генерал, прошу, - он пропустил Малышкина вперед. - Полковник, теперь вы, - сказал он мне, - я только подполковник.
Я вспомнил вдруг слова дочери: - Я только капитан, - сказал я, - капитан германской армии. Я объяснил, что моя задача – переводить и помочь, чем я могу, генералу Малышкину в выполнении его тяжелой миссии.
Почти сразу нас провели в другую большую комнату, где нас принял генерал Пэтч, командующий 7-ой американской армией. Рядом с ним стоял сравнительно молодой человек в американской офицерской форме; он приветствовал нас по-русски и сказал, что он сын бывшего царского генерала Артамонова. - Кто это генерал Власов? Как попали русские дивизии в Баварские Альпы? Чего вы хотите? - были первые вопросы американца.
Хотя было видно, что Пэтч уже знает от Снайдера (или его начальника) о нашей миссии, он не пожалел времени, чтобы внимательно выслушать Малышкина. Малышкин превзошел сам себя. В сжатой форме он рассказал о борьбе русского народа за свободу - против сталинской тирании.
Он рассказал о русских добровольцах, боровшихся на немецкой стороне, но не за немцев, а против Сталина, причем уже в то время, когда Америка еще не вступала в войну. Он рассказал о Власове, поставившем своей задачей помешать использованию русских добровольцев в качестве наемных войск на службе Третьему рейху, и о том, как Власов старался придать смысл их борьбе.
- Вы говорите, что ваши добровольцы боролись только против Сталина и не немецкие наемники. А как же это мы во Франции встречали так много русских в немецкой форме? - спросил Пэтч.
Этим вопросом Пэтч впервые прервал Малышкина. И как раз именно это было самое уязвимое место. Как мог американец, как мог вообще разумный человек понять, что Гитлер отверг своих естественных союзников против Сталина, что эти антисталинские добровольцы против своей воли попали в германские наемники, а потом были брошены в бой на западном фронте.
Малышкин сделал всё от него зависящее, но, казалось, в этом пункте генерал Пэтч не принимал никаких объяснений. - Позвольте, - сказал он, - но многие русские действительно ожесточенно сражались на немецкой стороне, против нас.
- С этими "хиви", как их называли немцы, Власов не имел никаких отношений, - ответил Малышкин. - И они никогда не были ему подчинены. А если они хорошо дрались, то лишь потому, что русские всегда были хорошими солдатами.
- Вы утверждаете, что их заставили воевать против американцев. Хорошо. Но против Сталина они шли драться добровольно. А Сталин и русские, в конце концов, наши союзники.
И вот, однажды утром произошло невообразимое. По дороге к столовой маленькую русскую группу американцы остановили и окружили. Стали выкликать имена, среди них Малышкина, Жиленкова и других офицеров. Меня отделили от русских. Им же приказали принести свои вещи. Русские обнимали меня и целовали на прощание.
- Это конец, - сказал Малышкин. - Спасибо вам, Вильфрид Карлович, за всё, что вы сделали для нас и для нашего народа. Когда-нибудь военнопленные, красноармейцы и остовцы также поблагодарят вас. Но мы не доживем до этого дня. Нас разделили. Я побежал к фельдмаршалам и крикнул им: - Это выдача!
Фельдмаршалы Лист, Вейхс и генерал-полковник Гудериан пошли к стоявшему поблизости американскому капитану, бывшему всегда лояльным и даже дружелюбным в отношении нас, и закричали: "Мы протестуем? Наши русские товарищи не должны быть выданы Советам!"
Славный парень - американец - успокаивал нас, говоря, что он только выполняет приказ и что русских переводят в другой лагерь. Он лично не допускает мысли о выдаче русских. Это шло бы вразрез с традициями американского народа.
Еще и сегодня я вижу их стоящими там - трех немцев: двух маршалов и одного генерала, - некогда могущественных людей, а теперь беспомощных просителей, а перед ними - молодого американца, явно искренне верящего в традиции своей великой нации.
Вечером того же дня Вейхса и меня посадили на грузовик и повезли в неизвестном направлении. Вейхс был совсем больной и еле шел. Нас высадили во дворе какого-то барачного лагеря.
Когда нас вели по длинному коридору, Вейхс шел согнувшись и с большим трудом. В последний раз я видел Вейхса в тот момент, когда солдат пинком ноги втолкнул его в камеру. Старик рухнул на пол.
Меня ввели в камеру № 97. Дверь за мной захлопнулась." - из воспоминаний гауптмана В.Штрика-Штрикфельдта ближайшего помощника и связного от вермахта при генерале Власове.
Оставить комментарий
Популярные посты:
Предыдущие записи блогера :
22.10.2018 —
Как ФСБ ловила "террориста".
22.10.2018 —
Недолгий марш завоевателя.
21.10.2018 —
Только мертвые с косами стоят.
21.10.2018 —
Немцу Советы пенис оторвали...в марте 1945-го.
21.10.2018 —
Прокуратура не слезает со злых калмыков...
20.10.2018 —
Школьницы и мент.
Архив записей в блогах:
Вот и начинается новая неделя. Ну что, на взлет? ) ...
Тощемта, если бы инфа не просочилась в сеть, деньги бы мне если и вернули, то в лучшем случае через несколько месяцев... А так, уже 19 числа мне позвонили и сообщили о том, что банк провел расследование и принял решения вернуть деньги. Но я девушка не доверчивая, а потому на следующий ...
Недавно посадила одиннадцатимесячного внука в стульчик и начала его кормить. Вдруг ребенок увидел на полуострове пару бананов, протянул к ним руку и начал кричать.
А потом, видимо, испугался, что мы не поймем, чего он хочет и крикнул: «дай бана!». Вот ведь, когда приспичит, так сразу ...
Ах, Навальный, Навальный, что же ты делаешь… Знающие меня читатели поймут, это я просто такую риторическую форму использую. С целью подчеркнуть тоскливую интонацию последующего текста. А вообще-то, вы знаете, я к незнакомым людям на «ты» не ...
Россельхознадзор выпустил специальную маркировку в форме медали «За отвагу» для производителей молочной продукции, которые выпускают не фальсифицированные товары. Награда похожа на медаль «За отвагу», которая вручалась в СССР «за личное мужество и отвагу, ...
