Как дуре дать понять, что она дура...

uctopuockon_pyc — 17.03.2025 66-летний Лев Толстой сделал это однажды вот так...

           
              
Но по порядку

Летом 1894 года Софья Андреевна Толстая пригласила в Ясную Поляну выпускника Московского университета В.Ф. Лазурского (1869-1947).
Владимир Фёдорович Лазурский был рекомендован в семейство Льва Николаевича
в качестве репетитора для старших сыновей Толстого по греческому и латинскому языкам.

Но он не только всё лето занимался с сыновьями Толстого мёртвыми языками,
но и живо беседовал с самим Толстым - о литературе, музыке, живописи.
Старался не упустить ни малейшей возможности пообщаться с Толстым.
И после таких общений всё-всё подробно записывал к себе в дневник.
Чтобы потом выпустить свои воспоминания о Толстом.

Вот Лазурский вспоминает, как 10 июля Толстой обратился к нему за обедом:

   "Я получил от вашей знакомой, Фоминой, письмо.
Она прислала мне книжку Марселя Прево.
Пишет, что перевела уже около половины; думает, что роман будет иметь нравственное значение;
просит меня написать к нему предисловие; говорит, что она хочет издать его для дохода, пока муж пишет диссертацию.
Я прочёл роман: грязный и безнравственный.
Хочу в письме к ней дать понять как-нибудь в вежливой форме, что она дура."


Ещё Лазурский добавляет, что в продолжение обеда Толстой несколько раз обращался к нему
с вопросами относительно Фоминой, говоря, что целый день думает о письме к ней.

           

На следующий день, 11 июля 1894 года Толстой написал Фоминой письмо:

-----------------------------
1894 г. Июля 11. Я.П.

Н[адежда] Д[митриевна], очень сожалею, что то, что я имею сказать о присланном вами мне романе, не может служить ему предисловием.
В романе этом автор притворяется, что сочувствует нравственному и хочет обличать безнравственное,
но как нельзя утаить в мешке шила, так нельзя в художественном произведении скрыть того,
что составляет предмет любви автора, и в этом романе видно, что автор любит только самое гадкое, безнравственное,
и потому роман этот не только не может принести никому никакой пользы,
но может быть только вреден, как всякое порнографическое сочинение.
Советую вам бросить этот перевод и очень сожалею,
что в эту минуту не могу предложить вам вместо него что-нибудь другое.

С совершенным уважением
Лев Толстой.
11 июля 94.
------------------------------

Ну, блеск!
Хотел "дать понять как-нибудь в вежливой форме" дуре, что она дура и дал...
Вот она, вежливая форма - в длинном-предлинном изящном предложении сначала приложить автора романа. Как любителя гадкого и безнравственного.
Потом назвать сам роман порнографическим.

Ну и потом сказать дуре, что  такое переводить не нужно.
И уж тем более не предлагать ему писать предисловие к  такому роману.
Понятно, что переводчице очень хотелось и именем, и мнением маститого писателя Толстого засветиться...

Правда, на мой взгляд, ещё стоит обратить внимание на начало письма и обращение: - "Н.Д., очень сожалею.."

Потому что Н[адежда] Д[митриевна] - квадратные скобки с раскрытыми именем-отчеством -
так делают при архивации и нумерации письма, составляя каталог обширной переписки Толстого.

То есть, Толстой в письме даже не удосужился обратиться к ней "Надежда Дмитриевна", а только "Н.Д."...

        P.S.



Эжен Марсель Прево (1862—1941) — французский буржуазный писатель,
автор ряда романов, изображающих деморализацию и нравственный упадок буржуазного общества.

Фомина прислала Толстому роман Марселя Прево "Les demi-vièrges" ("Полудевы")
с начатым ею переводом этого романа и просьбой к Толстому - написать к этому начатому предисловие.

P.P.S.
Любопытно, что эти "Полудевы" - роман о сексуальных утехах парижской богемы, 1894 год написания -
принесли Марселю Прево наибольшую известность. И деньги, разумеется.

А в русском переводе "Les demi-vièrges" вышли в 1898 году
(в Википедии пишут - в 1895, но кто верит википедии...)
Про 1898 год пишет и энциклопедия Брокгауза-Эфрона, и БСЭ.
А как книжка роман вышел изданным в 1899 году, "Издание Д.П.Ефимова, Москва"
Переводчик приэтом не был указан.

Интересно, кто всё-таки сделал русский перевод?
Неужели дура Фомина всё же не бросила и перевела?
Наплевав на мнение самого Толстого?
Но ведь она собиралась "издать его для дохода"? Пока муж пишет диссертацию.
Может, и издала, для дохода... А переводчиком решила остаться неизвестным...

Рисунок в посте - Репин, 1891 год, Толстой за круглым столом.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив