Как Ассунта промахнулась

chipka_ne — 12.01.2021

Что-то я наступивший 2021-й проигнорировала. Не припала к корням, не поплакалась на попрание традиций и вообще...

Белого бычка, правда, котику выставила. И кактус для него же мишурой обвешала — нехай играется.

И шампанское у меня в холодильнике вторую неделю стоит — но я им вторую прививку обмою — как путёвку в новую жизнь.

А сейчас вот увидала у себя на страничке сверху новую фишку — «235 идей». Заглянула — а там про очередной марафон, кто бы сомневался. Ну, марафоны — это без меня, марафонов мне на работе хватает. А вот идеи оттуда таскать буду — пока милиция не остановит.

Тем более, что куча идей у меня и так реализованы. Например, «написать пост по мотивам хорошей новости» — уже, предыдущий. Или «написать пост о том, что вас возмутило» — пятничный последний — подумаешь. бином Ньютона!

А сегодня напишу сразу по двум идеям «рассказать о случае на морозе» и «написать пост о том, кого очень сильно любите и цените».

Я об этом ещё летом собиралась написать. Когда, гуляя с доберманом по бульвару, встретила такое вот чудичко.

У нас в деревеньке собак можно встретить всяческих — и модных йорков, и померанцев, и редких биглей, и бульдожиков французских, и колли, и хаски, конечно. Есть даже кане корсо, чёрный терьер и бордосский дог. Среднеазиатов имеется парочка — правда, их на верёвочке не водят, предпочитают за прочным забором держать. Веймарера видела своими глазами у чьей-то виллы. А вот шнауцеров мы сто лет не встречали. Он, похоже, об этом сразу догадался — и кинулся приветствовать со словами: «здрасьте, сто лет не виделись!»

Мы сперва приняли его за миттеля-подростка, но ошиблись — оказалось, что это цверг-переросток. Зовут Арни — Арнольд. Усатенький-бородатенький, обаяния нечеловеческого — доберман аж обиделся и потащил нас подальше от этого мультяшика, ревниво сопя: «было бы на что смотреть! нешто я вам уж не мил?»

А я вспомнила нашу малышку Ассунту. Она была миттель-шнауцером — хотя по размерам — ненамного больше Арни. И сторого говоря, была она не вполне нашей.

У нас тогда в Ташкенте уже жил доберман Юнг, купленный отчасти, чтоб детей охранять, а в основном — всем нам на радость и утешение. А свекровь моя, страстная собачница, держала боксёршу, которая была не только усладой души и генератором хорошего настроения, но и хорошим подспорьем к пенсии — боксёры в Ташкенте пользовались популярностью, и Динкиных щенков расхватывали, как горячие пирожки. Скромный бизнес шёл так успешно, что свекровь стала задумываться о том, чтобы завести ещё одну производительницу, но другой, более мелкой породы.

И тут, на её беду, мы с мужем увидели на одной из собачьих выставок недавно завезённых в Ташкент миттель-шнауцеров — и влюбились немедленно.

Миттель и в самом деле великолепная порода для городских условий, хоть и держали их в прежние времена в конюшнях, чтобы крыс ловили.

Собачка компактная, не прожорливая, весёлая и отважная, при небольших размерах — прекрасный охранник и компаньон для детских игр. Что важно для городской квартиры — не пахнет псиной (от нашей Ассунты пахло мёдом — серьёзно!) и не линяет, если вовремя тримминговать.

В общем — разрекламировали мы свекрови этого чудо-зверика. А её долго уговаривать не пришлось.

Дело в том, что свекровь своим бизнесом на пенсии закрывала давний детский гештальт. В детстве она страстно мечтала стать ветеринаром или дрессировщицей — все собаки на её и соседней самаркандских улицах её знали, все бесприютные кабыздошки вереницей за ней ходили, для всех у неё в голодное военное время находился припрятанный от пайка сухарик, чистая тряпочка забинтовать больную лапку, а то и просто ласковое слово. Но в ветеринарный техникум строгая мама не пустила. В те годы ходили слухи о расплодившихся в степях бешеных лисах и шакалах, о страшных эпидемиях среди домашнего скота, о ящуре, бруцеллёзе и стригучем лишае, которые передаются людям, а зоотехник после техникума — это не айболит в накрахмаленном халатике в городской клинике — это, будь добр, ступай в кишлак по распределению возиться с колхозным стадом — овдовевшая незадолго до войны мать, к тому же потерявшая на фронте единственного сына, ни за что для дочки такого ужаса не хотела.

Так что послушная девочка пошла в техникум при хлопкообрабатывающем заводе, где и проработала до рождения младшего сына. Потом и вовсе ушла в торговлю, но любовь к животным никуда не делась. И вот на пенсии она наконец-то занялась тем, о чём в детстве мечтала, удачно сочетая приятное с полезным.

Человеком она была не любящим ничего откладывать в долгий ящик: задумано — сделано!

Связалась с клубом служебного собаководства (миттели, невзирая на несолидный размер, числились в служебных собаках) нашла несколько адресов, созвонилась — и вскоре получила ответный звонок — ощенилась собачка, живущая неподалёку от нас, да какая ещё собачка! — производительница с медалями и регалиями, привезённая из известного понимающим людям Подольского ДОСААФовского клуба.

Через два месяца забирать подросшую девицу мы отправились всем семейством. Выбирать долго не пришлось — как это часто бывает при покупке щенков, собачка сама нас выбрала.

Отбилась от дружной стайки однокорытников и принялась нас облаивать, припадая на передние лапки — голосок у неё был удивительно красивый, не тявканье щенячье, а такое вполне уже многообещающее контральто.

— Ишь какая боевая! — изумилась свекровь, — от горшка два вершка, а туда же!

— Да! — радостно подтвердила девица и, подпрыгнув с места, ухватила будущую хозяйку за подол, но не удержалась, шмякнулась на попу, отряхнулась, как ни в чём не бывало, перевернулась на спину и глянула на публику из-под лохматой чёлки торжествующе, — вот какой я забавный зверёк! а кто мне пузико почешет!

Разумеется, желающие немедленно нашлись. После недолгой борьбы право нести нового члена семьи за пазухой домой досталось мне — у меня была самая вместительная для этого вельветовая куртка-балахон с напуском (в благодарность пригревшееся дитя мне на неё срыгнуло — но то таке...). И имя (велено было дать на букву «А») тоже придумала я — в честь несравненной Моники Витти, точнее, её героини из давнего фильма «Не промахнись, Ассунта!».

И хоть фактическими хозяевами были не мы, жила Ассунта на два дома. Свекровь жила тогда в двухкомнатной квартире на Чиланзаре, и в первый раз мы Ассунту от неё забрали, когда той исполнилось шесть месяцев — ощенилась в очередной раз боксёрша Динка, принеся, как обычно десяток образцово-показательных мордальончиков, и в квартире стало шумновато и тесновато. Забрали на пару месяцев, пока щенят не распродадут, но отдавать не торопились ещё полгода — пока в отпуск не уехали. Да и потом она продолжала курсировать с Чиланзара на Беш-Агач регулярно — то операция у свекрови, то ремонт, то просто мы соскучились.

У нас поблизости было роскошное место для выгула собак — набережная Бурджара, одного из каналов Анхора. Место тихое, зелёное и, несмотря на малолюдность, хорошо освещённое и почти безопасное — по другую сторону набережной за бетонным забором с вышками была резиденция генсеков, которую упорно называли рашидовской даже после смерти бессмертного Шарафа Рашидовича.

Течение в этом канале было бурное — как в горной речке. Вода была чистой, никаких отходов в неё не спускали, но выглядела не слишком соблазнительно — мутная от глинистых берегов. Но любители купаться находились и не только в жару — дадада, в Ташкенте, представьте, были свои «моржи» — вода хоть и не замерзала, но была, по слухам, ледяной — и зимой, и летом. Берега были крутые и скользкие, мелководья в канале не было совсем, и для экстремалов-купальщиков каждые несколько метров располагались скользкие бетонные ступеньки со ржавыми перилами. Так и плавали они — от ступенек к ступенькам. И тонули регулярно, но никого это не останавливало — охота пуще неволи.

А меня, при всей моей любви к водным процедурам, такое купание не соблазняло — не люблю я экстрим, не нравилась мне экологически чистая глиняная взвесь, в бассейне с хлорочкой уютнее. Так что компанию ташкентским купальщикам в нашей семье составлял только Юнг, умевший плавать против течения.

А в ту зиму, вскоре после Нового года, Ассунта в очередной раз гостила у нас, уж не помню почему. Именно тогда это было не очень кстати, потому что у неё началась течка, приходилось разводить их с Юнгом по дальним комнатам, благо дом большой, и выгуливать по отдельности.

А зима тогда выдалась холодная — на Новый год даже тонкий слой снега лежал, и в тот день, когда это случилось, температура была чуть ниже нуля.

Муж с младшей дочкой отправились гулять с Ассунтой позже обычного — чтобы поменьше встречаться с остальными собачниками. В рощице вдоль набережной было пусто, и убедившись. что других собак поблизости нет, Ассунту отпустили побегать.

И она немедля нашла, чем хозяев порадовать.

У прехорошеньких шнауцеров, понимаете ли, природные инстинкты хищника гораздо ярче выражены, чем у тех же звероватых овчарок, например. А хищник на свободе старается «отбить» свой запах, чтоб незаметно подкрасться к добыче. Проще всего это сделать, вывалявшись в чём-то особо благоуханном — догадались в чём? И когда наша, мёдом пахнущая, чистенькая собачка начала уморительно кататься по снегу, муж с дочкой не сразу сообразили, что там она нашла в травке под тонкой порошей... Когда сообразили, было уже поздно — как она выглядела и как пахла, радостно подбежавши к хозяевам, лучше никому не знать.

Попытались оттереть её снегом — куда там, тут сибирские сугробы были нужны, а не жиденькая снежная пыль!

Муж, стараясь при ребёнке чертыхаться максимально литературно, взял чупирадло за шиворот и поволок к ступенькам — сполоснуть хотя бы.

Ассунте эта перспектива не понравилась, она вырвалась, бросилась прочь, поскользнулась коготками на скользком бетоне и плюхнулась в воду.

Снесло её, махонькую, на середину канала за считанные секунды. Несколько раз крутануло течением, накрыло, потом вынырнула одна мордашка с отчаянно распахнутыми глазищами.

А несло её вниз по течению прямо на каскады бурджарской ГЭС — на верную гибель.

Ð ÑÐ½ÑÐ¾ÑÐ½ÐµÑÐ°Ñ Ð½Ð°ÑÐ»Ð° - ÐºÐ°ÑÐºÐ°Ð´ ÐÑÑÐ´Ð¶Ð°ÑÑÐºÐ¾Ð¹ ÐÐÐ¡. Ð¤Ð¾ÑÐ¾ ÑÐ²ÐµÑÐ½Ð¾Ðµ, Ð° ÑÐ¿ÑÑÐº ÑÐ°ÐºÐ¾Ð¹ Ð¶Ðµ Ð¾Ð±ÑÐ°ÑÐ¿Ð°Ð½Ð½ÑÐ¹. ÐÑÐ°Ð²Ð´Ð°, Ð¿ÐµÑÐ¸Ð»Ð° Ð¿Ð¾Ð´ÐºÑÐ°ÑÐ¸Ð»Ð¸ - Ð² Ð¼Ð¾Ñ Ð²ÑÐµÐ¼Ñ Ð¾Ð½Ð¸ Ð±ÑÐ»Ð¸ ÑÑÐ¾Ð½Ð¸ÑÐµÑÐºÐ¸ ÑÐ¶Ð°Ð²ÑÐ¼Ð¸ — В энторнетах нашла - каскад Бурджарской ГЭС. Фото цветное, а спуск такой же обшарпанный. Правда, перила подкрасили - в моё время они были хронически ржавыми

Муж крикнул дочке: «Подбирай одежду!» и бросился бегом вдоль канала, раздеваясь на ходу — у него хватило рассудительности понять, что бросившись в воду одетым, он с течением не справится.

Успел. Прыгнул в воду за пару десятков метров до обрыва, поплыл против течения, перехватил трясущийся комочек и смог вырулить до ближайшей лесенки — последней на пути к каскаду.

Сейчас перечитала — всё поместилось в два абзаца. Дочке, которая неслась за папой, подбирая одежду, казалось что она плетётся вечность, проталкиваясь, сквозь ставший вдруг вязким, как смола, воздух — у меня такое однажды было, когда я выбегала с ребёнком на руках из дома во время землетрясения.

Сгоряча муж натянул брюки прямо поверх мокрых трусов. Дочка пришла домой в одном свитере — в курточку завернула Ассунту. Дрожащую, но чистенькую — отмывать не пришлось.

Идти до дома было полчаса. На улице, напоминаю, было минус два. Самое интересное — никто даже не чихнул.

А в качестве коммерческого предприятия разведение миттель-шнауцеров на тот момент оказалось, увы, нерентабельным. Мода на собак — явление непредсказуемое, тем более, в таком консервативном городе, как Ташкент. Четверых щенков из первого помёта продали с трудом и за бесценок одного, как это принято, отдали хозяевам отца-производителя, а одну — плутовку Алиску, свекровь оставила себе — она, знаете ли, с тех пор полюбила эту породу совершенно бескорыстно. А миттели лучше всего смотрятся стайкой. Или хотя бы парой.