Жизнь на королевской яхте «Британия» - Telegraph

euro_royals — 21.09.2022

Бывший капитан королевской яхты Лайонел Берд вспоминает время, проведенное им в «плавучем дворце» Ее Величества.

Приглашение на борт королевской яхты «Британия» не было чем-то, от чего сразу отказывались — даже самые ярые республиканцы. Когда королева принимала гостей, она была превосходным дипломатом, способным обезоружить самых необычных людей. После того, как мы пришвартовались в Ванкувере, чтобы поужинать на борту с премьер-министром Канады Пьером Трюдо, он настоял на том, чтобы пригласить крайне левого студенческого лидера, который рассказывал каждому встречному о жестких словах, которые он скажет королеве, когда встретится с ней, — в качестве своего гостя.

Студент примчался в порт на старом фургоне, а два чрезвычайно обеспокоенных джентльмена, сотрудника дворца, выглядывали из-за борта яхты и пытались придумать, как помешать ему подняться на борт. Я смотрел, как принц Филипп подошел к ним и твердо сказал: «Если мы пригласили его на ужин, то он должен прийти на ужин».

Студент поднялся по трапу, его походка и дерзкое выражение лица с каждой секундой становились все менее удалыми, когда атрибуты многовековой королевской власти начали действовать. Молодой конюший провел его в парадную столовую, и в этот момент появилась королева. «О, я так боялась, что вы не придете! — воскликнула она. - Подойдите сюда к столу, возьмите что-нибудь выпить, чтобы вы могли наверстать упущенное!» Достаточно сказать, что его тщательно отрепетированная республиканская тирада осталась неуслышанной, заглушенная гостеприимством королевы.



Она была настолько мужественной, насколько вы могли ожидать. Во время тура по Сингапуру, Борнео, Шри-Ланке и Сейшельским островам мы прибыли на Маэ, самый большой из сейшельских островов, где королеву и принца Филиппа приветствовали церковные колокола и торжественные оркестры. Там она присутствовала на официальном обеде, который требовал полного вечернего платья под палящим полуденным солнцем. После она, шатаясь, поднялась по сходням и, поднимаясь на борт, прошептала мне: «Это нельзя порекомендовать».

Яхта обладала безусловной аурой величия и королевской легкости. Однако сам интерьер не был роскошным. Он был уютным, даже домашним. Известно, что королева не любила перемен, и это, безусловно, проявлялось в том, что мебель и фурнитура 1950-х годов не менялись до вывода яхты из эксплуатации в 1997 году. Несмотря на то, что ее называли «плавучим дворцом», у яхты был самый минималистичный интерьер из всех резиденций королевы.

Прежде чем стать капитаном королевской яхты с 1970 по 1972 год, я прожил жизнь моряка Королевского флота, служившего на фрегатах и ​​небольших патрульных катерах. Перевод на «Британию» означал существование отдельно от проблем управления обычным военным кораблем. Вместо этого трудности исходили от службы королевской семье и необходимости брать на себя роль квази-дипломата.

Пересекая Индийский океан во время одного тура, королева почти каждый вечер приглашала на ужин трех офицеров. Сидя рядом с ней однажды вечером, я поздравил ее с недавней победой в скачках во Франции, но предположил, что на самом деле она не должна была победить, учитывая родословную и неопытность лошади.



Она возразила мне, и так начался довольно жаркий спор на эту тему. Я видел, как личный секретарь, сидя напротив, выглядел испуганным, думая, кто этот молодой офицер, который думает, что знает о лошадях больше, чем королева?

Но она получала от этого настоящее удовольствие. Я думаю, что ей, возможно, надоело сидеть рядом с людьми, которых явно проинструктировали сказать что-то, что угодно, о лошадях в надежде завязать разговор.

Говорили, что «Британия» была одним из двух мест, где королева чувствовала себя по-настоящему как дома, вторым был Балморал. Это давало передышку от общественной жизни. В таком духе мы всегда старались посетить Гебриды, когда плавали вокруг Шотландии, швартуясь у того или иного острова, стараясь свести к минимуму радиотрафик и не позволять прессе вычислить место назначения.

Однажды королева и ее семья сошли на берег для барбекю на одном из многочисленных пляжей и обнаружили, что забыли взять с собой спички и осветительные приборы. Я лихорадочно обзванивал местные пабы на острове, выпрашивая спички и умоляя сохранить это в секрете, чтобы фотографы не поспешили на пляж. Ограничусь лишь замечанием, что это не осталось тайной.

Чарльз поднялся на борт незадолго до отбытия на службу в Королевском флоте, где он сам будет служить на кораблях и в конечном итоге командовать базовым тральщиком HMS Bronington. Он был обеспокоен полномочиями, которыми вот-вот должен был быть облечен, и, как это часто случалось, искал совета у любимого дяди своего отца Луиса Маунтбеттена, который отправил его в мою каюту.

Прежде всего он искал ободрения. Я усадил его, пока мы проходили между остановками, и откровенно рассказал ему о проблемах, с которыми он столкнется во флоте и за его пределами, и о том, как командир должен с ними справляться. Даже в возрасте 22 лет наш нынешний король явно хорошо осознавал свою судьбу. Справедливости ради стоит сказать, что до этого он звезд с неба не хватал, но для такого молодого человека он задавал правильные вопросы. Он говорил разумно и прагматично, голос, который он, несомненно, будет использовать в годы своего правления.

Когда «Британия» была выведена из состава флота, это был конец длинной череды британских королевских яхт, которая началась в конце 17 века с последнего короля Карла, Карла II.

Королева была безутешна. Я присутствовал на церемонии вывода из состава флота и был свидетелем момента, когда единственная слеза, казалось, скатилась по ее щеке в редком проявлении эмоций на публике.

Были разговоры о возвращении королевской яхты или чего-то подобного, но время ушло. Другой не будет. Она выполнила свой долг, как и женщина, которая владела ею более 40 лет.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив