Жили-были две сестрицы

fem_books — 09.01.2015 Кэтрин Патерсон
Иакова я возлюбил
Издательство "Центр Нарния", 2007



Действие "Иакова я возлюбил" происходит на уединённом острове Расс, вдали от цивилизации, в методистской общине. Островитяне занимаются в основном рыболовством, и быт рыбацкого посёлка прописан с колоссальным знанием дела. Прямо из детства что-то вспоминается: Брет Гарт, Джек Лондон... а из новых впечатлений - "Корабельные новости" Энни Пру. И знаете, так всё пасторально начинается, нежно... соло для английского рожка. А вчитываешься - и начинаешь дрожать крупной дрожью.
Ну, что ж, семейная драма в трёх актах с эпилогом. В главных ролях сёстры-двойняшки. Не близнецы - двойняшки. Каролина, на пять минут младшая - сокровище, принцесса, ненаглядная мамина любимица, папочкина надёжа, талантище, умничка и красавица. Старшая, Сара Луиза... ну, она у нас девчонка обычная. Без особых способностей, на внешность так себе, не ума палата, короче говоря, Каролиночке в подмётки не годится. К тому же она была такая крупная, что мешала Каролиночке родиться! Мать, как вы понимаете, относится к Луизе более чем сдержанно, а сестра смотрит как на пустое место. Отец несколько лояльнее, но с простодушием видит в девочке эрзац сына-наследника, на рыбалку с собой таскает. А колоритная бабка, страдающая маразмом, но страдающая как-то себе на пользу и радость, напевает нелюбимой внучке из книги Бытия: "возлюбил Я Иакова, а Исава возненавидел и предал горы его опустошению, и владения его - шакалам пустыни".

Вам ещё не ясно, кто здесь Исав, а кто Иаков? Кто получит деньги на образование, а кто вечно останется на острове Расс сети латать?

Кратко говоря, девочка Лис не просто, как сказано в аннотации, считает себя никому не нужной. Она и в действительности никому не нужна. Дотошные описания подростковой дисфории, начало Второй Мировой плюс сектантское захолустье, где из позитивных стимулов только церковь да воскресная школа, придают нашей драме совсем лавкрафтианский оттенок. В судорожном порыве хоть что-то хоть как-то изменить Луиза страстно влюбляется... в бывшего жениха своей бабушки, старца лет за семьдесят. Мужчин на острове немного, на рогоже сидя, о соболях не рассуждают.

Патерсон не чужда юмору, но юмор это непривычный [эвфемизм, хотела написать матом]. Превесело описывается безуспешная раздача котов после смерти старушки-кошатницы. Но когда пристройство не удалось, Луиза и её старший друг складывают злосчастных зверьков в один мешок и едут топить. Предлагается посмеяться и над тем, как старый и малая колебались, спихивали ужасную обязанность друг на друга и наконец возвратились, никого не утопив.

Ага, и вам хочется ругаться матом? А на острове Расс это воспрещено. Даже чертыхнуться не можно: Боженька не велит.

Я сторонница того, чтобы знакомить детей с правдой жизни. Но двадцать кошек в одном мешке и мать, цинично приносящая в жертву будущее одного ребёнка, чтобы облагодетельствовать другого, - насколько это подходящее чтение для среднего школьного возраста? Горькие лекарства нужны, но только "больным", которых по-другому не прошибить. А Кэтрин Патерсон намешала в свой рассказ такого хинину, что и взрослые будут отплёвываться.

Корректно ли вообще отождествлять Лис со зверовидным Исавом? она-то первородство за чечевичную похлёбку не продавала! За что ей в неполные пятнадцать лет мыслить так: "Если бы тогда, в ноябре, я могла раздобыть спиртное, я бы, наверное, спилась... бороться незачем. Меня ненавидит Сам Бог, просто так, без причины. Бог решил меня не любить, так Ему вздумалось. А сердце у меня ожесточенное, тоже Его дело". Согласитесь, скорее напоминает кощунственный анекдот, как Иов сидит на навозной куче и взывает жалобно:
- Господи, отчего ты меня оставил?
А с неба глас Божий:
- Ну, не нравишься ты Мне, не нравишься!

Драма Луизы в том, что она не нравится родной матери. Ну, не нравится. Повергает в уныние не констатация сего факта, а вдохновенный эпилог, где утверждается: "Не любят тебя родители? Ну и что! Ты ж тоже не всех любишь, кто тебя любит. Пойми их, прости их. Насильно мила не будешь - и не пытайся. Ты не их, ты Божья и немножко своя собственная. Эрго, терпи и прилежно трудись, авось удастся подсобить и товарищам по несчастью".

Вроде всё правильно? Отчего ж на душе так погано?

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив