Жесткая сила
mikaprok — 11.10.2025

ЦРУ развёртывает целый ряд скрытых операций в Африке, где борьба за идеологическое влияние часто прикрывалась лозунгами развития, гуманизма и модернизации. Две страны — Ангола и Камерун — стали важнейшими примерами того, как американская политика в Африке сочетала мягкую силу с вмешательством.
В начале 1960-х годов Ангола ещё оставалась португальской колонией, одной из последних на континенте. Португалия при Салазаре упорно отказывалась предоставлять независимость, считая свои африканские владения не колониями, а «заморскими провинциями».
На фоне этого в Анголе набирали силу национально-освободительные движения: Народное движение за освобождение Анголы (МПЛА), Национальный фронт освобождения Анголы (ФНЛА) и позже – УНИТА. Каждая из этих организаций имела свои этнические, идеологические и внешнеполитические опоры. МПЛА, во главе с Агостиньо Нето, воспринималось Западом как прокоммунистическое из-за поддержки со стороны СССР и Кубы. ФНЛА ориентировался на Запад и конголезское правительство Мобуту. США, особенно через ЦРУ, выбрали именно ФНЛА в качестве инструмента влияния в регионе, видя в нём противовес советскому присутствию.
ЦРУ приступило к организации скрытой кампании в Анголе задолго до того, как страна получила независимость. Основная цель заключалась в том, чтобы ограничить влияние МПЛА и распространить через радио, печать и религиозные организации идею, будто коммунизм представляет угрозу африканской идентичности и традиционным ценностям. Через сеть пропагандистских структур — в том числе созданных при содействии конголезских и южноафриканских посредников — ЦРУ распространяло информацию о «советских инструкторах», «насильственной коллективизации» и «атеистической идеологии», якобы уже внедряемой в ангольское общество. На практике эта дезинформационная работа носила характер психологической операции: задача заключалась не только в дискредитации МПЛА, но и в укреплении образа США как защитника свободы.
Американская разведка вела операции под прикрытием гуманитарных миссий, религиозных организаций (это очень важный и часто пропускаемый элемент картины жизни) и неправительственных фондов. Многие из этих структур были аффилированы с ЦРУ и занимались сбором информации о националистических движениях, их связях с социалистическими странами и потенциале для мобилизации населения. Одновременно велась работа по созданию параллельных сетей — лояльных лидеров, студенческих организаций, журналистов и местных чиновников, через которых распространялась пропаганда против советской модели.
Радиостанции, действовавшие из соседнего Конго, транслировали программы, где Анголу представляли как поле борьбы добра и зла, свободы и тоталитаризма.

В Камеруне ситуация выглядела иначе. Эта страна получила независимость от Франции и Великобритании в 1960 году, но с первых же лет столкнулась с внутренней нестабильностью. Основной угрозой для власти президента Ахмаду Ахиджо стало движение за восстановление Единого Камеруна, известное как UPLC, которое с конца 1950-х годов вело вооружённую борьбу против колонизаторов, а затем против местного режима. UPLC имела сильную левую идеологическую ориентацию и поддерживалась, по данным французских спецслужб, коммунистическими структурами. Именно этот элемент стал поводом для включения Камеруна в сферу интересов США и ЦРУ.
Кеннеди, придя к власти, открыто заявлял о необходимости сотрудничества с новыми независимыми государствами Африки. Он создавал впечатление союзника национально-освободительных движений, что вызывало недовольство в Париже и Лондоне.
ЦРУ организовало тайные поставки оружия и военного снаряжения для правительственных сил Ахиджо, которые вели борьбу против партизан UPLC. Американцы действовали под прикрытием технической помощи: официально речь шла о программах модернизации армии и укрепления национальной безопасности. В действительности же инструкции по ведению контрпартизанской войны готовились в учебных центрах ЦРУ, а инструкторы из США и ФРГ консультировали камерунские спецслужбы.
Параллельно велась мощная кампания дезинформации. Проправительственные газеты публиковали статьи о «руке Москвы», об «иностранных наёмниках» в рядах UPLC, о «подрывной деятельности коммунистов», хотя большая часть этих данных была сфабрикована. Цель состояла в том, чтобы создать устойчивый взгляд «ответственных граждан»: любые протесты, любые антиправительственные действия — это результат «советского заговора». Этот образ закреплялся не только в прессе, но и в речи самого Ахиджо, который в публичных выступлениях ссылался на «агентов коммунизма».
Особенно сложной была ситуация в Анголе, где дезинформационные кампании ЦРУ тесно переплетались с деятельностью транснациональных компаний. Американские корпорации, заинтересованные в контроле над нефтяными и минеральными ресурсами, активно поддерживали антикоммунистические инициативы. Финансирование поступало не напрямую, а через благотворительные фонды и культурные ассоциации, до сих пор активно действующие в Африке. Эти структуры публиковали журналы, проводили выставки и семинары, где прославляли идеалы демократии и рыночной экономики, противопоставляя их «тоталитарной угрозе». Вместо шпионов и диверсантов действовали журналисты, педагоги, миссионеры и исследователи, все они — в той или иной мере — служили агентами влияния.

В Камеруне ЦРУ пыталось создать «позитивный образ» США через культурную дипломатию. Организовывались курсы английского языка, образовательные обмены, медицинские миссии. Но параллельно в тени действовали сотрудники разведки, которые через эти программы собирали сведения о политических группах, движениях и их лидерах. Иногда одно и то же лицо могло утром читать лекции о демократии, а вечером составлять отчёт для американского посольства о «коммунистических тенденциях» среди студентов.
К концу 1962 года кампания в Камеруне начала приносить результаты. Восстание UPLC было подавлено, лидер движения Эрнест Уанде бежал, а Ахиджо закрепил власть. США получили надёжного партнёра, а Франция — гаранта стабильности в бывшей колонии. Формально всё выглядело как успех модернизации, но была и неприглядная реальность: массовые репрессии, внесудебные казни, пытки, уничтожение целых деревень, подозревавшихся в поддержке партизан.
Аналогичная двойственность прослеживалась и в Анголе. В то время как американская пресса писала о «героической борьбе африканцев за свободу», ЦРУ готовило планы по созданию вооружённой оппозиции МПЛА, чтобы не допустить советского влияния после неизбежного ухода Португалии. Именно в этот период формируется база для будущих ангольских войн 1970-х годов: США, ЮАР и Заир действуют в одной коалиции, опираясь на антикоммунистические аргументы, но фактически защищая доступ к ресурсам.
ЦРУ воспринимало африканские конфликты как лабораторию политического воздействия. Африка представлялась «чистым полем», где можно было экспериментировать с моделями информационной войны, социального контроля, манипуляции элитами. Эти методы позже будут развёрнуты в Латинской Америке и Юго-Восточной Азии. Кампании дезинформации в Камеруне и Анголе стали прототипом современных «операций влияния»: использование медиа, культуры, образования и экономической помощи для формирования нужной картины мира.
В одном из меморандумов, направленных в 1963 году в Совет национальной безопасности, говорилось, что «в Африке свобода и безопасность идут рука об руку только тогда, когда свобода не используется против Запада».
https://telegram.me/mikaprok
https://boosty.to/mikaprok
|
|
</> |
MoneyFest отзывы 2025: стоит ли доверять онлайн-школе
Итало-турецкая война на море, 1911–1912 гг. (часть 3).
Волки вошли в Париж. 1940-1944.
3 ноября
Листья жёлтые
Беременная пенсионерка-попаданка разводится с драконом
Вон оно чё, Михалыч!
Исландия-тринити. Тьёрсардалур. Радуги Хайфосса

