История обычного города, и почему об этом не говорят.

radmirkilmatov — 26.12.2022

Для меня существуют две разные России. Первая страна — из прошлого. Она в составе СССР выиграла Войну, запустила людей в космос, создала передовую науку, качественное образование и доступную медицину. И словно напротив нее — другая Россия, которую мы ежедневно видим вокруг себя. Которая (объективно) не дотягивает до своего прошлого. Увы, это две разные страны. И так же — про любую другую страну в мире.

Скудное настоящее в сравнении с богатым прошлым — означает, что человек не научился уму-разуму. Но глупо сравнивать две эти страны. Любые слова будут звучать, как политика и лозунги. Хочу сказать, что на месте моего родного города — тоже два разных города. Первый — город трудовой славы, где люди буквально сжигали себя — для страны и Победы, делая каски и снаряды. Где в послевоенное десятилетие только Орден Ленина вручили больше двух сотен... И есть другой город — где за полвека умудрились просрать почти все свое славное наследие. И если не задаваться вопросом — почему, то следующие поколения будут жить еще хуже.

Как такое произошло — в книгах не напишут. Все книги о моем городе заканчивают его Историю задолго до сегодняшнего дня. И о том, что происходило здесь в последние полвека не говорится почти ничего. Никто не пишет про то, как город славных традиций превращается в унылое захолустье... Надо попробовать. Ведь сравнивая прошлое с настоящим — самый надежный способ увидеть «правильное будущее».

Человек исправляет ошибки только когда он понимает эти ошибки. Возможно, что развал города начался еще до войны, в 1938 году, когда Уральский край разделился на Пермскую и Свердловскую области. Раздел провели по хребту — без учета экономических и социальных связей. Промышленный город-завод, исторически связанный со Свердловском — оказался приписан к провинциальной Перми, где все жизнь жили на транзите, и где властям было глубоко наплевать на металлургию и машиностроение.

Пермь сегодня — это даже не Урал, а Поволжье. Край стал дотационным, потому что местную нефтянку раздербанили москвичи. Налоги они платят не здесь. Промышленность, обслуживающая нефтянку, оказалась закрыта. Региональные власти «сдали» свой регион... И зачем им был далекий город, из-за которого в потенциале одни проблемы? Ведь когда бывшие губернаторы российских регионов сегодня живут в Швейцарии или Британии — это ли не объяснение того, как эта власть работала?

Говорят, что у города есть проблема с логистикой. Здесь транспортный тупик. Потому мол, за полвека город почти не развивался. Потому мол, здесь не было смысла вести реконструкцию, развитие... То есть, вместо того, чтобы решать транспортные проблемы — про них забыли. Хотя, для того, чтобы производить в годы войны на заводе ежегодно 125 тысяч тонн стали — никакая «логистика» не мешала принимать по сотне вагонов в день.

В итоге в 90-е город вступил с устаревшими оборудованием и старыми технологиями. Дальше началось то, что называется «приватизацией». Законы о приватизации принимались в СССР, а проводили приватизацию уже в новой стране. Контрольный пакет государства, который должен был обеспечить стабильность, развитие и социальную защищенность — пошел по рукам бандитов.

Почему «бандиты»? Потому что менеджмент завода вывел заводские средства на свои частные счета, организовал скупку акций, когда людям не платили зарплату и под угрозами увольнения заставляли продавать акции... Городские, региональные и федеральные власти — должны были остановить «беспредел» и «скупку» акций. Однако они фактически занимались тем же самым на уровне города, области и всей страны. По сути, менеджмент злоупотребил доверием — для своего незаконного обогащения. Финансовые потоки завода — стали собственностью нескольких (в будущем конкурирующих) групп.

Кто мог это остановить? Москва? Но там занимались воровством государственной собственности «в особо крупных». Там шла приватизации стратегических предприятий нефтяной и металлургической промышленности? Почему беспредел не остановили в регионе и городе? Там было не до какого-то завода. Чиновники были заняты, «распилом» коммунального сектора.

В начале 1990 года Верховный Совет СССР отменил шестую статью Конституции СССР о руководящей роли Партии. Но парткомы в СССР были не просто бестолковой надстройкой. В них выполняли функции общественного контроля над элитами. Тогда исчез инструмент контроля над разницей зарплат директоров и работников, над торговлей, ценами, складами, над банковским сектором, над дорогами и сетями, над уровнем жизни населения... Закрытые клубы, где контролируют эти вопросы, существуют при любом строе. Исчез партийный контроль — и советские элиты стали борзеть. Вначале осторожно, потом все смелее.

Исчезновение СССР через полтора года — привело к тому, что на Заводе оборвались все старые инвестиционные обязательства Центра. Проекты покупки за рубежом крупного металлургического модуля, прорабатываемые с начала 80-х — окончательно исчезли.

Свободные цены с января 1991 года привели к тому, что на этапах закупок и продаж на каждом российском заводе возникли посреднические структуры, которые вынимали оборотные средства этих заводов в свою пользу. Теневой капитал работал через биржи. Так что обрыв связей привел к появлению теневых посредников на каждом предприятии. Инфляция рубля и падение спроса не давала деньгам идти в других направлениях.

Налоговая политика первых российских лет была втрое выше сегодняшней. Она отбивала предпринимательскую инициативу — и не нужно осуждать тех, кто стали уводить деньги — в тень. Заводы столкнулись с неплатежами, их работники — с невыплатой зарплаты, а жители страны с несоответствием доходов — росту цен на продукты.

Вернусь в свой город. Там сменилось несколько руководителей завода. Первого сняли с должности в 1989 году. После 15 лет работы директором. Сняли за то, что через пару лет стало нормой. За превышение полномочий и покупку автомобиля для сына. Почему сняли на самом деле? Достал — так, что за него не вступился никто. Время было шумное. Вначале развитой социализм. Потом дебильная анти-алкогольная кампания. Затем не менее идиотский курс на «ускорение», потом «перестройку». Раздражение против власти вылилось на директора. За власть и ее ошибки — кому-то всегда приходится платить.

Второго директора убили и сожгли в 1993-м. Такое тогда происходило по всей стране. После недолгого пребывания третьего директора — на 15 лет пришел четвертый. Который дефицит мозгов заменил волевыми качествами.

Металлургия — сложное производство. Новые собственники решили, что сталелитейное производство следует закрыть. RIP. Но после сразу оказалось не нужным смежные производства: сутуночное и листопрокатное производство. А раз так, то оказалось не нужным производство своих инженеров. Одно из крупнейших технических училищ Урала — закрылось.

Современное машиностроение держалось дольше, но без новых кадров оно тоже умерло. Кадры - это развитие и будущее. И это богатство исчезло, как бы, само собой...

Дальше — децентрализация. Завод оказался разбит на 25 юридических лиц. Якобы, каждое лицо сможет лучше управляться со своими проблемами. По сути, это была агония. Из 25 потенциал выжить был только у пяти. Началось «сбрасывание» за бесценок непрофильных активов: Заводской поликлиники, ДК, имущества в городе, жилых квартир, запасов, оборудования. За бесценок, за «откаты» продавалось все, что мело хоть какую-то цену. Параллельно что-то похожее происходило во всем городе, области, стране...

Разборки бандитских кланов на заводе усилились. Владеть заводом местные бандиты не смогли. Один из ключевых собственников продал завод чужим бандитам из бывших тольяттинских комсомольцев. Сразу же свой пакет акций продал и второй. У Тольятти оказался пакет, который был сформирован незаконно, который по законам приватизации и по Антимонопольному законодательству нельзя было даже концентрировать в одних руках.

Приход иногородних бандитов привел к тому, что прибыль завода перестала оставаться в городе. Они рулили по беспределу — и не останавливались ни перед чем. Выручка завода выросла, а прибыль упала до нуля. По сути, бывшие менеджеры завода продали всех: своих соседей, работников, коллег, свой город — .... Но ни в городе, ни в области, ни в стране — не оказалось силы, которая остановила бы преступников. Почему? Потому что Москва занималась приватизацией земли и энергетики. Чиновники Перми были увлечены, пиля московские субвенции. А что город? Тот, кто продал свой город оказался депутатом пермского законодательного собрания. И представлял собой ту самую Власть, которая предала жителей и продала город — сразу на нескольких уровнях.

Но беспредел не закончился... бандиты из Тольятти купили весь завод, но нужен им был только один его участок, и ни к чему история и «социальные обязательства». Тогда была реализована иезуитская «схема». У завода (вдруг) оказались непомерные долги перед его акционером из Тольятти — и он продал свой самый важный участок — именно тольяттинцам. Тем стали собственниками напрямую — и остальной завод им оказался не нужен.

Кто в городе, в области, в стране остановил еще один «виток» воровского беспредела? Вы опять угадали — никто. Имя у завода было выведено, по сути — украдено. Его стал носить бывший участок завода, не имеющий никакого отношения в металлургии. А все социальные обязательства, архивы, заброшенные здания и миноритарии — были оставлены бандитами под новым именем. Разве где-то в стране в эти годы происходило иначе?

Тольяттинцы заработали деньги, как все другие в то время, на воровстве финансовых потоков. Но управлять заводом они не смогли, потому наняли менеджеров. Однако выбрали они таких же болтливых беспредельщиков, как были сами. Через десять лет они пересрались между собой — и продали завод Магнитке. Которая появилась оттого, что тамошние бандиты хотя и делали у себя в Магнитке то же самое... Но там хватило Ума и Воли не убивать металлургию.

Настоящая реальная история — слишком ужасна, чтобы быть открытой, доступной и для детей. Ее напишут — когда не останется свидетелей, чтобы можно было врать и не извиняться. Должно пройти минимум полвека. Ничего личного — История это голимая Политика, и как Наука — она существует только для этого.

Два разных города: вчера и сегодня. Каким он будет завтра? Понимание своего настоящего прошлого — должно учить избегать ошибки. Мы надеемся, что человек — тварь разумная. Если таким тварям про грабли рассказать — большинство их обойдет. Хотя бы для того, чтобы посмеяться над неразумными... А если на месте истории — одна пропаганда?

В конечном счете, проблема не в тех прохиндеях, которые сейчас форматируют мозги будущих поколений. Дело в «настройках» среди нас, потому что наши мозги были когда переформатированы другими прохиндеями...

Что останется в полит-корректной версии нашей жизни через 20 лет? Выдохните...

Советская экономика была не эффективной. Ельцин начал проводить экономические реформы, но не справился. Путин десять лет укреплял спецслужбы, чтобы с 2014 года показаться свое настоящее лицо. Концовку этой истории мы пока не знаем, но зная наших историков — до новых поколений дойдут совсем не те уроки.

И все... В истории, которую услышат про нас через 50 лет — не будет моего города, и ничего того, чем я жил и что чувствовал. О нас останется только то, что не имеет к нам никакого отношения. Эта та самая История, которой извините, совершенно насрать на нас с вами.

Так почему мы пользуемся такой Историей, а не той, которая относился к нам, и по которой надо строить свое будущее?

Представления об истории и современной политике — постоянно лажают. Мы видим, что мир вокруг не такой, о котором нам говорят из СМИ. Но держимся за ту рухлядь, которая гарантированно не помогла уже нескольким поколениям...

Оставить комментарий

Популярные посты:

pius

Настольная лампа с абажуром: сочетание стиля и мягкого света

abrod

Поразительное фото

svinsent

Шашлык на шпажках в духовке

rivka381

Эпидемия.

majstavitskaja

"Сато" семейно-психологический триллер Рагима Джафарова

vixenn

Без названия

periodika_com

Весёлые картинки № 10 \ 1979

nosikot

Забавные наклейки на виски - познавательные

galik_123

Фотохроники тихого времени. Два берега одной реки

• Ранее
• Архив