История о больнице

evo_lutio — 14.03.2019 Думала, какую бы вам иллюстрацию привести к посту про чужую боль и показать, как хорошие границы вызывают поток вложений в вашу сторону.

Как щипцы снижают желание вкладываться, вроде всем очевидно. А вот как хорошие границы вызывают, очевидно не всем.

Некоторые так и пишут мне, что растолстели или приболели, и их поэтому бросил мужчина, разорились, и сразу стали женщине не нужны.

При небольшой СЗ снижение ОЗ действительно критично, вы и так были не очень нужны, а стали еще меньше. А вот при высокой СЗ, нет.

И охлаждение к вам в период ваших неудач вызывают не сами неудачи, а ваше ноющее, жалкое и требовательное состояние.

Вам кажется, что это тесно связанные вещи, неразрывные даже: беда и нытье. Но связаны они не совсем и не у всех.

Я иллюстративных историй знаю сотню. У рыбаков и даже просто нерыб. Но большинство вам будут не так очевидны, вам покажется, что человек на той стороне был очень добрым или ОЗ на этой стороне была большой, поэтому беда и не повлияла на любовь.

Поэтому расскажу-ка я опять историю про хищника. Она яркая, поскольку, как всегда у хищников, там огромный перевес вложений с той стороны, несмотря на проблемы с этой.

Равные вложения намного красивей, но на перевесе вложений лучше видно механизм работы хороших границ.

Большинство думают, что если партнеру приходится слишком вкладываться, он быстро отмораживается и сбегает, за исключением случаев какой-то особенной, редкой, "настоящей любви", которая если уж существует, то ничем ее не вытравишь. Но в такую любовь верят не многие.

На самом деле лучший способ вызвать к себе ту самую настоящую любовь, которая не исчезает от ваших бед, это хорошие границы.

История будет про Рому.

Около пятнадцати лет назад он попал в больницу с огнестрельным ранением живота.

Сначала у него еще были травмы и кровоподтеки на лице, то есть имидж со всех сторон был не очень.

Денег не было тоже и ситуация была такова, что обратиться было не к кому, приходилось скрываться от знакомых.

Только здоровье было хорошее, от природы, поэтому он не сдох при всей плачевности ситуации.

Его зашили изнутри, но никто не верил, что это все будет работать, и парень не останется инвалидом, если вообще выживет.

Больница была самая обычная, медсестры хмурые в основном и утомленные недостатком зарплат и избытком пациентов, привыкшие к смертям как к снегу зимой.

Мужики и парни, идущие на поправку, с медсестричками то сально шутили, то сопливо заискивали, на что получали грубоватые отлупы, но и такому общению с девушками были рады. Такие были обычаи.

Рома был совсем молодой, но услышав, как отвечают другим, решил вообще никогда ничего не просить.

Его считали умирающим, он переезжал из реанимацию в палату, снова в реанимацию, на операционный стол, под аппарат искусственного дыхания, снова в палату, опять в реанимацию. И так долго. Все вены были исколоты, все тело в синяках из-за хрупкости сосудов, худой уже был, поскольку даже через зонд пища не усваивалась, питание было в вену, в общем не буду описывать, иначе образ красивого Ромы совсем исчезнет. Но он и исчез тогда.

Тем интересней узнать, почему в него влюбились все медсестры? Да?

Медсестры очень быстро поняли, что Рома ничего не просит. Лужа крови под ним, а он молчит.

Конечно это рискованная тактика, во многом противоречащая самосохранению, я не была бы психологом, если бы рекомендовала ее, я наоборот рекомендую спасать свою жизнь во что бы то ни стало, и в экстремальных ситуациях звать на помощь, жечь костры, посылать SOS и орать, пока есть силы, не молчать. Но это когда рядом никого нет, а если есть, но помогать вам не хотят почему-то, требовать и умолять может дать обратный эффект. Лучше искать другие рычаги.

Пару раз медсестры заметили, что он не сигналит даже в случае ЧП, а молчит, уставившись в стену, и стали уделять ему особое внимание. Получилось как в известной истории про мальчика и волков, только наоборот. Тот все время звал на помощь и когда помощь понадобилась, никто не пришел, надоело бегать. В больнице было много таких пациентов, на крики которых никто не обращал внимания. Здесь получилось напротив. Сестры сами стали уделять повышенное внимание, поняв, что просьб не будет. Одновременно выросла симпатия к Роме. Его стали опекать и это быстро стало коллективным. Он был так терпелив, что это восхищало сестер. Ни одного звука в ответ на те процедуры, от которых орали даже взрослые мужики. Только: "Спасибо, мне приятно".

"Рома, какой там приятно!" - часто говорили ему. "Правда приятно, такие ласковые руки", - нежно отвечал Рома. Да, у него чарующий тембр голоса, но разве в этом было дело?

Морда тем временем совсем зажила. Рома оказался красивым, но любимцем он стал не поэтому. Красота оказалась приятным бонусом, особенно на дрожжах высокой СЗ.

Некоторые сестры то и дело уходили в сестринскую рыдать, им было жаль, что Рома умрет. А в том, что он умрет сейчас или позже, мало кто тогда сомневался.

Врачи, приходя на осмотр, говорили Роме: "Ну что, герой, как настроение?" "Отличное", - отвечал Рома. "Сейчас посмотрим. Температура 39,5? Готовьте операционную. Недолго ему геройствовать осталось, походу". Если Рома был в сознании, он старался шутить. Он и до сих пор говорит, что ему не было так уж больно, у него очень высокий болевой порог. Но я думаю, не в пороге было дело. И даже не в геройстве. Для настоящего геройства нужна общечеловеческая цель. А здесь дело было в личном самоуважении, в том, что он не хотел никакой жалости, даже полезной для его выживания, все равно не хотел.

Сама бы я так делать не стала, даже если бы смогла. Никому такого не советую, даже мужчинам. Лучше кричать, когда есть угроза жизни (и молчать по мелким поводам, чтобы на крик реагировали лучше). Но все-таки давайте посмотрим эту историю до конца.

Уход за Ромой стал таким хорошим, внимания сестер и врачей так много, что он начал выкарабкиваться. Потом врачи договорились о переводе его в другую клинику, в которой были специалисты и препараты, которых не было здесь. Одна медсестра, влюбленная в Рому по уши, уволилась и устроилась работать туда санитаркой и сестрой. Она была практически бесплатной личной сиделкой. Рома был ласков с ней, часто говорил что-то приятное. И смешное тоже. Чувство юмора в тяжелые моменты поднимает вашу СЗ до небес даже для незнакомых людей, а тем более для близких. В приятные моменты всякий умеет шутить, а попробуй в такие.

В другой больнице ему сделали очень удачную операцию и он пошел на поправку. Его наблюдала женщина-врач (довольно молодая и приятная внешне) и сначала ругала Рому по двум поводам. Он то и дело пытался заниматься физкультурой, подтягиваясь и отжимаясь на кровати, отчего однажды разошлись швы. И он занимался чем-то вроде секса с медсестрами. Даже не с одной. Врач однажды застала его, второй раз застала с другой. И пришла серьезно поговорить. Она сказала ему, что увольняет одну сестру, но пусь это будет на совести Ромы. Рома сказал, что виноват только он, попросил ее не увольнять и твердо обещал, что подобного не повторится. Вскоре врач стала свидетельницей сцены, где медсестра делает ему массаж ступней, очень эротично. Рома спросил у врача, можно ли ему массаж или это тоже безнравственно, и врачу стало почему-то очень его жаль. Она едва не заплакала. Точнее это она потом описывала так начало своей влюбленности - пронзительное и острое чувство жалости. Те, кто знают врачей хорошо, в курсе, что опытным врачам это не свойственно, они повидали на своем веку такие беды, что особенной жалостливостью не грешат, сформировались защиты. Так что это не жалость скорее была, а завуалированная под жалость влюбленность, плохо отрефлексированная. Врач стала понемногу лично общаться с Ромой, сексуальное напряжение между ними росло, руки и губы врача дрожали, но Рома никак не выдавал, что понимает, что она влюбилась в него. И своего желания не выдавал, пока она первая не призналась. Он был в слишком зависимом и жалком положении, чтобы инициировать сближение.

Через некоторое время эта врач забрала Рому к себе домой и стала его лично выхаживать, готовить ему диетическую пищу, долечивать и наблюдать на дому. Ну и любила его конечно. Обожала точнее.

А Рома ничего не делал, только гулял с ее собакой. Больше ему ничего делать и не давали. Даже продукты из магазина носить, хотя он и предлагал. Иногда он срывался и напивался где-то, но женщина-врач его прощала каждый раз. Рома до сих пор говорит о ней с благодарностью, как о человеке, которая его спасла, и с нежностью. Он говорит, что она все время ворчала на него, но в ее непрерывном ворчании было столько любви, что он слушал его именно так. "Какая же ты скотина, ты опять не съел пюре из цветной капусты. А что ты ел? Купил какую-то дрянь на улице? А почему табаком опять воняет? Ты понимаешь, на что похожа твоя поджелудочная сейчас? Показать тебе? Поедем покажу? Ты не хочешь выздороветь? Ты хочешь вернуться в больницу и сгнить там? В мою больницу я тебя не положу, езжай в другую, я не хочу смотреть, как ты сдохнешь" А Рома слышал это все иначе: "Какой же ты красивый, как я тебя люблю, как я хочу вылечить тебя, а ты все время мне мешаешь, ешь вредную еду, куришь, я не знаю, как на тебя повлиять, мне хочется рыдать, я боюсь, что ты опять будешь на краю смерти". Ну и отвечал Рома соответственно. Сидел очень грустный и иногда говорил: "Ты права, прости. Я понимаю. Я не буду. Спасибо тебе".

После таких скандалов ее любовь к Роме становилась только сильней.

Давайте проанализируем историю. Харизма харизмой, но она ведь не из воздуха берется, она возникает от образа человека, а свой образ человек строит сам. Внешность дается от природы в какой-то мере, но и собственная работа над имиджем важна. А уж работа над своими границами - тем более.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив