История и развитие образа кошки в мифах, легендах и символиках мира, часть первая

anastgal — 08.07.2010 1. Топоров В. Н. из книги "Мифы народов мира"
Кошка – священное животное многих традиций, зачастую выступающее как воплощение божеств высшего уровня.

Древнейшее изображение домашней кошки в Египте относится ко второму тысячелетию до н.э., а ее захоронение – к концу 15 – началу 14 вв. до н.э. (кладбище кошек обнаружено в Бубастисе – центре их культа и Бени-Хасане).

Богиня Бубастиса Баст, связанная с радостью и весельем, обычно изображалась в виде женщины с кошачьей головой, один из ее атрибутов – эгида с головой кошки. Случайное нанесение ущерба кошкам, посвященным Баст, и особенно их убийство каралось смертью.


Баст-кошка нередко смешивается с богинями-львицами Тефнут и Сехмет (Баст иногда изображается с головой львицы), а позже и с Исидой, что обнаруживает связь кошки с идеей царственности.


Эта взаимосвязь под воздействием последующей экспансии патриархальных культов послужила основой для соотнесения женских лунных сил с «нечистью» и злом. Так, в низшей мифологии кошка выступает как воплощение (или помощник, член свиты) чёрта, нечистой силы.

У индейцев кечуа существует поверье об особом кошачьем дьяволе, злом духе, у которого колдуны заимствуют свою силу.

В японской традиции кошка рассмат­ривался как злонамеренное существо, обладающее сверхъестественной силой. В ряде традиций ей приписыва­ются черты вампиризма (хотя в Китае, напротив, верили в ее способность рассеивать злых духов).

Подобное толкование сохранилось до наших дней, тогда как во многих традициях кот является ипостасью прибывающего солнечного бога-змееборца.

В «Книге мертвых» кот, сражающийся при дереве ишед (сикомора) в Гелиополе со змеем Ими-Ухенеф, выступает как воплощение бога солнца Ра (ср. восхваление Ра на гробницах царей 19 и 20 династий: «Ты великий кот, мститель богов»).


В других традициях (например, в ряде литовских мифологических текстов) кот-змееборец инвертируется в противника змееборца, выступающего в отдельных случаях в виде кота.
В кота может превращаться и змееборец, сказочный герой, победитель чудовища, например Иван Попялов, герой одноименной белорусской сказки.
Мотив превращения героя в кота известен и в восточнославянском цикле об Иване – Кошкином сыне. В некоторых таких сказках кот (наряду с ним иногда выступает Кот Котович, брат Ивана Ца­ревича) может быть и воплощением или помощником змея и змееборцем. Обе эти функции соединяются в сказке о Воле Воловиче, который после каж­дого сражения со змеем встречается с «Котищем, вытращи глазища», грозящимся его съесть. Герой убивает кота, надевает на себя его шкуру и под видом кота входит к Бабе-Яге. Оппозиция змееборца и змея в трансформирован­ном виде (через оппозицию «кошки-мышки») широко представлена в ри­туалах и их вырожденных формах — детских играх.

Мотив превращения кота в человека и обратного превращения человека в кота, как и его следствие — наличие форм, совмещающих элементы кота и человека, неуловимость границ между кошачьим и человеческим, отчасти позволяет объяснить происхождение фольклорных имён типа Кот Котофеич, Котофей Иванович, Котонайло и т. п., а также использование «кошачьих» имён в ономастике.


В различных мифопоэтических тра­дициях распространены мотивы учёно­го кота. Ср. пушкинскую рецепцию этого образа кота, научающего добывать огонь, чудовищ­ного Кота-баюна, сидящего на столбе, побивающего весь люд, напускающего неодолимый сон и сказывающего сказ­ки, кошки как награды герою за службу и др.

Автор: PavlovaEV


продолжение следует

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив