Интервью Балуты

miguel_kud — 09.04.2016 Интервью бывшего харьковского гауляйтера Балуты, интересную половину которого я воспроизведу ниже, лишний раз раскрывает заведомую ложность хитроплановских тезисов о том, что разный исход восстания в одних регионах Украины и неудачи в других были обусловлены внутренней готовностью или неготовностью регионов, ленивыми дончанами, одесситами или харьковчанами, которые недотягивали до героических крымчан. Несмотря даже на то, что в ряде тезисов экс-чиновник привирает, на примере Харькова выясняется, что:

1. Ядро активного русского населения было вполне многочисленным – не менее многочисленным, чем ядро промайдановского населения в центральной части Украины. Просто в Киеве это ядро получило поддержку Запада, а в Харькове было спровоцировано на самоубийственное выступление и брошено под укротеррор.
   
2. Несмотря на массовые русские настроения в Харькове и нелояльность харьковской милиции, хунта не побоялась силой брать город под контроль и переформатировать его под себя. При этом представители хунты на месте, а также работники СБУ до последнего были не уверены в исходе противостояния – настолько всё у них «висело на волоске».
   
3. Влияние Добкина и Кернеса на события в Харькове было достаточно велико, чтобы просто надавить на них и договориться о выходе их из подчинения Киеву, если бы на то была воля руководства РФ.
   
4. Представители хунты сумели оперативно создать агентурную сеть в среде харьковского сопротивления.
   
5. В период с 6 по 22 апреля ход противостояния оставляет стойкое впечатление совместной операции спецслужб Украины и РФ. Сначала протестовавших провоцировали на обострение, потом оставляли один на один с украинскими силовиками-карателями. Прибывшие «на помощь» товарищи в последний момент уходили, ни разу не вступив в силовое столкновение, завезённые средства противостояния ни разу не были использованы и т.д.
   
6. Домыслы эрэфян о принципиальном отличии исходной ситуации Харькова от ситуации в Крыму и Донецке – прямое искажение действительности. Харьков имел не меньше внутренних факторов для победы восстания. Отличались только внешние условия – неготовность хунты идти на силовой сценарий в Крыму и её неспособность реализовать его на первых порах в Донецке, циничное провоцирование и предательство восстания со стороны госструктур РФ.
   

– Какое было ваше первое распоряжение на посту руководителя области?

– 2 марта я сразу попросил провести социологию. Исследование проводилось в двух направлениях. Первое – это опрашивалось население Харьковской области. Второе – был опрос среди силовых структур. Результаты были неутешительными. Социология по населению показала, что практически 8 % жителей Харьковщины хотели видеть здесь Российскую Федерацию, почти 25 % видели федеральное устройство Украины. В совокупности – это был серьезный массив для противостояния. Что касается силовых структур. В Харькове примерно 32-34% сотрудников милиции хотели видеть здесь Российскую Федерацию. Похожая ситуация была практически в каждом районе области – около 25%. Рассчитывать на харьковскую милицию на тот момент мы не могли. В среднем где-то 30% сотрудников МВД были не готовы исполнять присягу до конца. Остальные были готовы пойти за пассионарной группой. Вот именно с этого мы и начали свою работу.

– На митинге, предшествовавшем штурму, звучали прямые призывы к федерализации Украины?

– Совершенно верно. 1 марта был митинг возле администрации. Когда он начинался, ничего не предвещало тех событий, которые произошли позже. Затем мы с Анатолием Дмитриевым уехали – встречались с активистами, которые уезжали в сторону Луганска. А потом был штурм 1 марта. Мы с Дмитриевым вернулись, к сожалению, через час-полтора, когда штурм закончился. Когда я приехал, там уже был мэр Харькова Геннадий Кернес – с камерами, с журналистами – пиар шел полным ходом. Подготовкой моих документов для назначения на должность председателя Харьковской ОГА занимался областной совет. Естественно, информация о том, кто станет главой администрации, уже была известна 1 марта. И не только на местном уровне: накануне назначения моя супруга пересекала границу между Российской Федерацией и Абхазией и ее задержали на несколько часов: в России уже знали о том, что меня должны назначить главой администрации. Я все это рассказываю, чтобы стали понятны причины и организаторы митинга, приведшего к штурму администрации сепаратистскими силами. Митинг был назначен и проведен явно для того, чтобы показать Киеву, что люди, которых представляет Геннадий Кернес, контролируют эти процессы.

– То есть ответственные за этот штурм, по большому счету, организаторы этого штурма – это Михаил Добкин и Геннадий Кернес?

– Я убежден в этом. Помню, как выбиралось место проведения митинга. Я хотел отодвинуть его как можно дальше от здания администрации. Общался тогда напрямую с Первым заместителем городского головы Игорем Тереховым. Я говорю: "А чего вы делаете митинг так близко возле администрации, давайте его вот так перенесем ближе к памятнику Ленину. Там достаточно места и есть возможность подключить электроэнергию". В ответ: "Нет-нет-нет, мы будем подключаться только на этой стороне". Вы помните, какой была идеологическая направленность митинга: масса российских флагов и флагов Советского Союза, Военно-морских Сил, Вооруженных Сил СССР. И вдруг, как по мановению волшебной палочки, начали звучать призывы: "Мы освободим наш город!" и т.д. А после этого начали продвигаться боевые группы в сторону администрации. Но уже к вечеру и в последующие дни здание администрации контролировалось украинскими властями.

– 1 марта – это был первый крупный антимайдановский митинг на то время?

– Митинг был не масштабный. Самый массовый митинг пророссийских сил был 8 марта. Тогда собралось примерно 7 680 человек.

– Было установлено, кто отдавал приказ о штурме ХОГА?

– Точно – нет. Дело в том, что 3-4 апреля, не могу точно назвать дату, руководство Службы безопасности в Харьковской области смалодушничало и отдало приказ о ликвидации многих имеющихся у них документов. У сепаратистов была попытка подойти к зданию, и эсбэушники, видимо, испугались захвата. Я не знаю, дали им разрешение на ликвидацию документации или нет. Там было много важных документов, видеоматериалов и записи про штурм в том числе. По линии милиции записи остались, а на уровне Службы безопасности лишь частично. На тех записях мы видели и Моторолу (позывной боевика-террориста Арсения Павлова – ред.), и других известных лиц.

– Значит, начиная с 1 марта и по 6-7 апреля, ситуация была настолько нестабильная, что неизвестно было, чья сторона победит?

– Да. Дело в том, что хотели собрать сессию Харьковского областного совета. Но тут надо отметить очень важный момент – сессию провести не удалось. В тот исторический важный момент Харьковский облсовет никаким образом не легитимизировал создание сепаратистской "ХНР".

– Когда Геннадий Кернес сделал разворот в другую сторону? Если во время штурма 1 марта он, по вашим словам, хотел показать, "кто в доме хозяин", то когда он решил отказаться от прямой поддержки сепаратистских сил?

– Я думаю, что после 16 марта. До этого он завышал ставки, показывал новой власти свою необходимость в регионе. После этого, видимо, как я понимаю, он получил определенные гарантии для себя.

– Кто вошел в харьковский штаб по борьбе с сепаратизмом?

– В первую очередь в него вошел начальник областного Управления внутренних дел Анатолий Дмитриев, его заместители. Вокруг нынешнего первого заместителя начальника управления СБУ в Харьковской области Александра Скакуна стала образовываться команда из патриотически настроенных офицеров Службы безопасности, около 20 человек. Также в кризисный штаб вошли Степан Полторак (на тот момент – командующий Внутренними Войсками), ректор Национального Университета внутренних дел Сергей Гусаров, другие офицеры. Непосредственное участие в выработке решений принимал народный депутат Украины Виталий Данилов, депутат Харьковского областного совета Игорь Котвицкий, ныне он депутат Верховной Рады. У нас был острый дефицит информации о планах пророссийских, сепаратистских сил. На тот момент органы правопорядка давали нам недостаточно информации. На заседаниях штаба мы приняли решение – нам нужны свои глаза и уши среди сепаратистов. Я был вынужден создавать нашу сеть агентурную сеть непосредственно в сепаратистской среде. <�…>

– 6 апреля 2014 года возле здания администрации была "провозглашена" так называемая "Харьковская народная республика" и Дом советов был взят сепаратистами во второй раз. Каким был этот день? Вы ожидали штурма?

– Мы ожидали провокаций каждый день. 6 апреля я попросил оставить здание раньше окончания рабочего дня на полтора часа. Еще через час примерно покинули здание и некоторые заместители, в том числе и Игорь Райнин. На улице продолжался пророссийский сепаратистский митинг. Ко мне пришли представители митингующих, от координационного совета "Гражданского форума Харькова" Юрий Апухтин, председатель общественного фонда "Честь и достоинство" Игорь Масалов. Алла Александровская также была среди этих представителей. Они потребовали в очередной раз направить письмо Председателю областного совета Сергею Чернову о созыве сессии, на которой и планировали провозгласить "ХНР". Конечно, ни о каком созыве сессии не могло идти речи, и наш явно недружеский разговор закончился ничем. Они по традиции называли украинскую власть "хунтой", меня – "гауляйтером", но после этого ушли.

– С чего начался захват здания администрации 6 апреля?

– Дом советов – это здание не областной администрации, а Харьковского областного совета. Много людей находилось в холле. Они мотивировали это тем, что в холле размещены информационные стенды и люди имеют полное право находиться в холле. Запретить было нельзя. По закону любой гражданин имеет право подойти, ознакомиться с работой депутатов. Во-вторых, это могло привести к ненужной эскалации. Напряжение было высоким. Там всегда находилось около 30-40 человек: пенсионеры, женщины, дети. Но 6 апреля эта публика резко поменялась, мы поняли – что-то готовится. На тот момент уже начала хорошо работать созданная нами агентурная сеть, которая непосредственно замыкалась на мне. Также "ожило" и харьковское СБУ. Их доклады также свидетельствовали об этом. Сепаратисты стали занимать администрацию где-то в 10 часов. Но здание контролировалось нами. В тот момент у меня в кабинете находились Степан Полторак, Анатолий Дмитриев, Сергей Гусаров, депутат областного совета Александр Бандурка. Мы высоко оценивали наши шансы на оборону. Несмотря на тяжелые ранения милиционеров, в здание никто не проник. Но когда начался пожар, в огонь стали бросать колеса, возник большой уровень задымления. Загорелась канцелярия, начала гореть оргтехника, был такой дым, что клапаны противогазов забивало сажей, и бойцы не могли дышать. Тогда Полторак принял решение, чтобы курсантов отвести из центральной части во внутренний двор. Митингующие сепаратисты окружили здание, они не пропускали ни скорую помощь, ни пожарные машины. Незадолго до захвата мы на случай пожара проверили гидранты – они все были под давлением. Но в момент пожара мы вместе с курсантами внутренних войск разматываем шланги, открываем возле канцелярии, а воды нет.

– Кто принял решение о привлечении винницкого "Ягуара"?

– Арсен Аваков. Это была уже фактически ночь 6 апреля. Операция была назначена на утро. Мы ждали, когда будет полная концентрация наших силовиков. Но важен еще один момент. Мы в Харькове очень ждали прибытия спецподразделений ВСУ. Транспортными самолетами они прилетели в Харьковский международный аэропорт 6 апреля, когда мы еще контролировали здание ОГА. Я выехал их встретить, но командиры сказали: "У нас приказ Министра обороны – мы будем защищать только две взлетно-посадочные полосы аэропорта "Харьков" и Харьковского авиационного завода на случай приземления российских десантников".

– Вопрос защиты Харьковской обладминистрации этими спецподразделениями не рассматривался?

– Нет. Только два объекта, которые я назвал. У меня с командирами спецподразделений был долгий разговор, но мне ответили отказом. Я приехал в здание Главного управление МВД в Харьковской области, где находился Арсен Аваков, Анатолий Дмитриев, новый начальник областного управления СБУ Михаил Кубрицкий, Виталий Данилов, Игорь Котвицкий, офицеры Главного управления МВД. Арсен Аваков постоянно был на связи с Валентином Наливайченко, и.о. министра обороны Михаилом Ковалем, Александром Турчиновым. Вели переговоры по поводу привлечения спецподразделений ВСУ. И тогда, видя сложившуюся ситуацию, Арсен Борисович принимает решение привлечь винницкий "Ягуар". К тому моменту бойцы въехали в Полтавскую область. Почему не привлекли бойцов ВСУ? Потому что, все мы переживали не только за Харьков, а были еще другие непростые точки: Купянск, Лозовая, Изюм. Это тоже не надо сбрасывать со счетов.

– Как развивались события 7 апреля?

– Было назначено время освобождения здания ХОГА от террористов. Харьковские милиционеры, которым мы могли доверять, блокировали квартал вокруг Дома советов. В это время я находился с Даниловым возле памятника Ленину, мы в бинокль наблюдали, что там делают митингующие. И видели, как восемь очень хорошо сложенных ребят, совершенно выделяющихся от общей толпы сепаратистов, сели в микроавтобус и уехали. Я послал за ними машину, но таксисты заблокировали машину с нашими людьми. Видимо, тогда террористам поступила информация, что начнется операция по освобождению администрации любым способом. И люди, которые координировали действия захватчиков, ушли, чтобы не попасться. Граждане Российской Федерации координировали этот процесс. Если внимательно просмотреть видеозаписи, видно, как они четко дают указания, даже при штурме.

– Сепаратисты продолжили сопротивление?

– После освобождения здания администрации ничего не закончилось. Лично для меня главное событие – это не 7 апреля. Потому, что, все-таки, освобождали здание винницкие ребята, а не харьковские. Для меня решающим стало 22 апреля – ликвидация сепаратистского городка возле памятника Ленину. В ночь с 22 на 23 апреля мы его ликвидировали. В это время у нас уже была патриотически настроенная группа профессиональных харьковских милиционеров, сотрудников СБУ. Они вели круглосуточное наблюдение за сепаратистским палаточным городком. Начали докладывать: в парке Шевченко прячут коктейли Молотова, у людей из палаточного городка замечено оружие. К городку буквально каждые 3-4 минуты подъезжали автомобили и привозили мешки с песком. Подвезли полевую кухню, новые палатки. Стало очевидно – они готовятся к принятию большого количества людей на следующий день. В ночь с 22 на 23 апреля мы блокировали весь так называемый "правительственный" квартал в Харькове. В операции принимало участие 850 милиционеров. Это были наши харьковские ребята. В 5 часов 15 минут, если не ошибаюсь, милиционеры одновременно выдвинулись со всех сторон и ликвидировали городок сепаратистов. Вот это была действительно наша победа – харьковских правоохранителей и патриотов.

– Тогда Вы поняли, что можете опираться на наших харьковских милиционеров?

– Да, это очень важный фактор. Ведь при штурме 1 марта некоторые члены подразделения харьковского "Беркута" отказывались выполнять приказы и содействовали сепаратистам. Поэтому, отчасти, при освобождении администрации 7 апреля был задействован винницкий "Ягуар". Мы освободили администрацию – показали, что можем действовать жестко. Главное, чтобы все понимали – противостояния в Харькове, выдвижение сепаратистских группировок, захват ОГА произошли раньше событий в Донецке и Луганске. В Харькове мы были первые, кто остановил сепаратистов. Даже в Донецке в то время было все не настолько жестко, ведь 11 апреля премьер-министр Арсений Яценюк проводил совещание в Донецке».



Хозяин журнала будет признателен читателям, имеющим соответствующую возможность и желание, за поддержку журнала. Перечислить деньги на яндекс-кошелёк № 41001361182693 можно либо с карточки или другого яндекс-кошелька, либо через уличные терминалы; карта Сбербанка № 4276 3800 7809 0888; реквизит кошелька в PayPal – [email protected].

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив