Художник СССР будущего

maysuryan — 03.03.2025 Александра Лабаса (1900–1983), чьё 125-летие отмечается 3 марта, вполне можно назвать «художником будущего СССР». Даже научно-фантастического будущего – поэтому у него есть не только «Полёт на Луну», написанный в 1935 году, но и целая серия «Жители отдалённых планет», как он их себе представлял.


Музыка. 1968

Чисто беспредметное искусство он не принял, хотя и понял по-своему. «Будучи ещё совсем молодым художником, я показывал свои работы Казимиру Малевичу. Он утверждал, что изобразительное искусство закончилось, на смену ему пришло беспредметное. Я же считал, что беспредметная живопись – самостоятельное явление… Оно подсказывает пути выражения чувственного, но незримого мира человека, чем прекрасно владеет музыка; она всегда беспредметна, но тем не менее конкретна и способна передать самые сложные нюансы чувств и переживаний… Если художник находит и в беспредметной живописи свой язык, ему будет легко находить формы выражения в изобразительном искусстве…»


Жители отдалённых планет. Отдыхает. 1977


Жители отдалённых планет. Фрагмент

А в современной ему реальности Лабас старался разглядеть ростки будущего. А где они? А вот – в современной передовой технике.


Дирижабль. 1931

Сын художника Юлий Лабас писал: «Но всё-таки главное и основное в творчестве отца – это стремительный бег и полёт разнообразных самодвижущихся механизмов XX века: паровозы и поезда с красноармейцами, мотоциклы, трамваи, легковые и грузовые автомобили, гигантские дирижабли, самолёты разных типов и эпох, даже межпланетные ракеты и станции, написанные за много десятков лет до первых спутников и полёта Гагарина. Более того, есть картины, изображающие краснофлажные дома отдыха на будущих искусственных спутниках Земли».


Дирижабль и детдом. 1930

Посмотрите только, как мастер изображает обычный эскалатор в только что построенном тогда московском метро. Это же какая-то абсолютно фантастическая конструкция, ведущая в новые измерения. Как метко кто-то сказал, это как будто часть четвёртого сна Веры Павловны.


Метро. 1935


Город будущего. 1935


Полёт на Луну. 1935

«Мне иногда кажется, – писал художник, – что мир человеческих знаний и представлений как бы висит над нашей планетой параллельно с атмосферой, с космическими лучами, гравитацией, и, хотя мы его не видим, он так же реален, как мир видимый и осязаемый. Как грандиозен невидимый мир! Он живёт в сознании миллиардов людей, он, как величайшая энергия, существует сам по себе и в прямой зависимости от окружающей обстановки, и во взаимодействии с собой».


В полёте. 1935

Стоило в 1926 году в газетах появиться сообщению об открытии регулярного пассажирского авиарейса Москва — Харьков, как Александр Лабас мгновенно приобрёл на него билет. Смельчаков, подобных ему, нашлось лишь трое, хотя пассажирских мест в салоне было 12. Но ведь если хочешь писать самолёты изнутри и пейзажи с их борта, то это надо увидеть своими глазами!

«Ведь раньше не знали, каково состояние пассажира в полете, надо было его почувствовать. У меня не было образцов. Я ни у кого не видел изображения людей в самолёте... Когда я впервые поднялся в воздух, это было большим переживанием, видеть землю сквозь облака с большой высоты, ощущение удивительного спокойствия, философское равновесие. Я помню, что испытал гордость за человека, который поднялся в воздух, победил природу и осуществил грёзы Леонардо да Винчи. Ни в какой академии, ни в какой школе не учили художника, как надо писать эти чувства и ощущения...»

«Самолёт рванулся с места, и я почувствовал, как он оторвался от земли. Это было первое странное и не совсем приятное ощущение. Но в следующее мгновение я увидел, как всё на земле начинает уменьшаться, и вот открылась чудесная панорама Москвы. Так неожиданно всё это было видно с совсем новой точки зрения. Я не сразу сориентировался и даже запутался — Петровско-Разумовское принял за Сокольники. Я увидел Москву-реку и, пробежав по ней взглядом, наткнулся на переулок, в котором сразу нашёл небольшой домик, где жил мой отец. Я ясно представил себе, что там ещё тишина и все спят. А по Москве-реке едет малюсенькая лодочка, единственная на всей протяжённости реки. И мне так захотелось представить себе этого человека там — кто же он, почему в такую рань вздумал плыть на своей лодочке?»

А между тем остальные, те, кто не стали раскупать билеты на этот рейс, опасались совсем не зря! Потому что закончился этот первый полёт, по описанию самого художника, так: «...Мы стали падать с головокружительной скоростью. Открыв глаза, я увидел за окном плотный слой воды. Какую-то долю секунды самолёт, видимо, держался на поверхности, а затем вода хлынула в люк, где сидел лётчик. Она стала заливать кабину пилотов, и нос самолёта мгновенно погрузился в глубину. Мы инстинктивно бросились в хвост самолёта, но это не помогло — с бешеной скоростью заливало кабину и салон. Мы начали разбивать окна. Всем удалось выбраться из уходящего на дно самолёта. Из последних сил гребу к берегу. Почти одновременно все пять человек, насквозь мокрые, в пальто, куртках, ботинках вылезают на берег. Мы изумлённо смотрим друг на друга. Самолёта не стало, как будто его и не было, только спокойная гладь воды. Мы потрясены...»
Разумеется, после такого финала все спутники Лабаса предпочли возвращаться домой более привычным транспортом, по железной дороге. Но только не он! Он без колебаний снова приобрёл авиабилет и с восторгом полетел обратно... :)

Наверное, после такой истории никто не усомнится, что критика художника, как оторванного от народа «формалиста», в 1930-е годы, не заставила его ни разочароваться в прежних взглядах, ни изменить их. «В чём я уверен, — говорил он убеждённо, — так это в том, что с каждым десятилетием мои работы будут более и более понятны, ну а через 50 или 100 лет – вот тогда они зазвучат в полную силу, и все увидят в них наше время, которое, мне кажется, я удивительно чувствовал и умел разобраться в очень сложных явлениях нашего потрясающего ХХ века. Я рождён был удивительно точно во времени, мне этот век подходит, как ни один другой».


В мастерской художника. 1982

Это уже из последних работ мастера, на закате его жизни. Кого, чей портрет он рисует в своей мастерской? А, ну конечно, это же Светлана Савицкая, вторая в мире женщина-космонавт и первая женщина, вышедшая в открытый космос. Как раз тогда, в 1982 году, она совершила свой первый полёт.

А вот другая поздняя работа, тоже прощание автора с будущим:


Девушка 1980-х годов. (Ольга Лабас). 1981

Современная девушка, внучка художника, Ольга, сидит между его же портретами «жителей отдалённых планет». И верно, ведь и она, и они представляли для него будущее, которого ему уже не суждено было увидеть...

«Мне хотелось бы дожить до 2000 года, – но, конечно, со способностью видеть, чувствовать, переживать, что уже очень трудно, почти невозможно, – но мне хотелось бы помечтать прожить весь ХХ век целиком, самый удивительный век, век потрясающих открытий, революций в жизни, науке, технике, искусстве. И всё это было у меня на глазах. Всё было реальным переживанием и во многом с моим непосредственным участием».
Ох, может быть, и не так плохо, что художник уже не увидел то, что наступило с 1984 года – перестройку и весь последующий грандиозный откат в прошлое. Вряд ли он его порадовал бы...


Октябрь 1917. 1930


Мы из Берлина!

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив