"Христианство ещё только начинается..."

pretre_philippe — 07.02.2022 - Так любил говорить отец Александр Мень. Но что побуждало его утверждать именно так, когда повсюду вокруг многим полюбилось говорить о "постхристианстве", о том, что христианская цивилизация дряхлеет и чуть ли не изжила себя вообще и т.д.? Очень просто: отец Александр был одним из сторонников концепции будущего тысячелетнего царства Христа и святых на Земле, как оно описано в 20-й главе Откровения Иоанна и как его понимали древние святые первых трех веков христианской истории. В общем, о. Александр подходил к данному пророчеству, исходя из того, как оно написано, как оно есть в связи со многими другими библейскими пророчествами, но не увлекался аллегоризмом, как это стало модно после Оригена и его ученика Дионисия Александрийского, который был категорическим противником этой концепции и просто считал книгу Откровения подложной, но не апостольского происхождения. В церковной истории точка зрения Дионисия Александрийского, а потом и блаж. Августина как противника хилиазма, в основном восторжествовала, хотя последняя книга НЗ была в конце концов в священный канон всё-таки принята, но только лишь в пятом веке по Р.Х более-менее повсеместно, включая восточную половину Римской империи, где в её подлинности сомневалось дольше всего. Но после принятия этой книги в сборник НЗ она не вошла в богослужебный обиход восточной Церкви, очевидно, ввиду немалых прошлых споров и сомнений вокруг неё, и в частности, как следует понимать финальные главы Апокалипсиса и прежде всего 20-ю главу, где повествуется о будущем тысячелетнем царстве Христа и святых на Земле.
Отец Александр, в частности, указывает:
"Главное, о чем повествуется в этой главе — это тысячелетнее царство. Среди богословов, среди учителей и отцов Церкви с самого начала возникли разномыслия по этому вопросу. Такие отцы-учителя, как св. Ириней Лионский, св. Иустин Мученик, Папий, Мефодий Олимпийский и другие считали, что действительно в каком-то предконечном периоде мировой истории Царство Христово восторжествует здесь, на земле, по это сторону истории, а не по ту. Другие же, в частности, Блаженный Августин, наиболее резко выступавший против теории тысячелетнего царства, объяснял эти слова Иоанна так: тысячелетнее царство, царство праведников, которое царствует с Христом, — это Церковь, ее странствия по земле и т.д.
Это толкование было принято с молчаливого согласия очень многих богословов, оно вошло почти во все популярные толкования вплоть до нашего времени. Между тем. Блаженный Августин явно расходится с прямыми словами Иоаннова Откровения. В нем описано прежде всего некое таинственное вторжение духовных сил, средоточие зла, метафизический центр всякого черного импульса, названного здесь драконом... этот морской образ связан с противящимися Богу силами, он называется сатаной, что по-русски значит “противник”. Здесь он назван “змей древний”, что напоминает рассказ об Эдеме и падении человека. Вот это самое существо, которое вмещает все темные силы, сковано, оно на какой-то срок оказывается парализованным.
Теперь поставим вопрос: можно ли, положа руку на сердце, не обманывая себя, сказать, что в истории Церкви был период, когда сатана был скован? Только человек, который не знаком с историей Церкви, может так сказать. Наоборот, сатана выстоял все это время, а часто и преуспевал. Сказать, что он был скован, значит просто не считаться ни с фактами, ни с тем текстом, который есть.
Некоторые светские толкователи говорили следующее: во времена земной жизни Спасителя у некоторых книжников было такое мнение, что царство Мессии будет земным процветанием. Это называется хилиазм, учение о тысячелетнем царстве; считали, что виноград будет давать в миллион раз больше, что пшеница будет, как в стране великанов… Наивное представление. Так вот, полагали, что это представление было как-то воспринято Апокалипсисом. На это мы отвечаем, что какие бы народные, мифические, традиционные представления книжников, фарисеев, персов, египтян, кого угодно ни воспринял апостол Иоанн, Апокалипсис — это откровение Божие, значит мы должны за этими символами и формами прочесть слово Божие, нам возвращенное. А оно говорит о том, что рядом с торжеством зла, которое произойдет неоднократно, будет и торжество добра. Это не так нелепо, как кажется, потому что в конце концов царство Антихриста началось уже давно и периодически оно все время возникает и возобновляется, периодически переоснащается или перевооружается. Но нельзя считать, что дело Божие никогда не сможет хотя бы в какой-то степени заявить о себе на земле, кроме как в “запредельном” состоянии.
Человечество будет участвовать в божественном процессе воссоздания мира, и если люди откликнутся на Божий призыв, не осуществятся те угрозы, которые обещает Апокалипсис, а произойдет, как бы условно выражаясь, плавное вхождение мира в Царство Божие. И уже здесь, на земле, начнется преображение твари с участием человека. (Нечто подобное говорит и Тейяр де Шарден.)
Мысль эта не противоречит Писанию, хотя тайна остается тайной. В какую сторону пойдет человек — нам неизвестно. Но тем не менее в какой-то период будет явление Церкви в Духе и силе. Может быть, это будет через миллион лет, я не знаю, никто этого не знает, но важно, что это будет. Маленькая оговорка: тысячу лет здесь, конечно, не следует понимать хронологически, и шесть дней творения могут значить шесть тысяч лет, потому что у Бога один день, как тысяча лет. И вот, некоторые считают, что это будет как бы восьмой день творения. Много есть всяких расчетов, но так или иначе, это какой-то срок, и причем именно срок, так как апостол прямо говорит, что этот срок кончается. (Читая Апокалипсис).

История хилиастических воззрений, конечно, сама по себе непростая: ей пользовались разные еретики древности, её воспринимали слишком чувственно, и отсюда было в основном молчаливое её отторжение. По некоторому недоразумению позже даже любили утверждать, что хилиазм был осужден на втором вселенском соборе, хотя осуждены были просто ереси Аполлинария Лаодикийского и Маркелла Анкирского. Но к пониманию 20-й главы Откровения это никак не относилось, тем более, что само это пророчество имеет связь с более древними библейскими пророчествами.
Например:
«И будет в последние дни, гора дома Господня будет поставлена во главу гор и возвысится над холмами, и потекут к ней все народы. И пойдут многие народы и скажут: придите, и взойдём на гору Господню, в дом Бога Иаковлева, и научит Он нас Своим путям, и будем ходить по стезям Его; ибо от Сиона выйдет закон, и слово Господне - из Иерусалима. И будет Он судить народы, и обличит многие племена; и перекуют мечи свои на орала, и копья свои - на серпы; не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать» (Ис. 2:1-4); почти слово в слово это же написано у Мих. 4:1-3

"И застроят пустыни вековые, восстановят древние развалины и возобновят города разоренные, остававшиеся в запустении с давних родов. И придут иноземцы и будут пасти стада ваши; и сыновья чужестранцев будут вашими земледельцами и вашими виноградарями. А вы будете называться священниками Господа, служителями Бога нашего будут именовать вас; будете пользоваться достоянием народов и славиться славою их. За посрамление вам будет вдвое; за поношение они будут радоваться своей доле, потому что в земле своей вдвое получат; веселие вечное будет у них» (Ис. 61:1-7, и много других подобных мест в последних главах Исайи).
Библейский хилиазм вытекал из мессианских ожиданий в Израиле. Представления об этих временах были, конечно, еще смутные, они подвергались искажениям в сторону излишней чувственности и политизированности, но сама пророческая интуиция, очевидно, превосходит чисто временные рамки.

В средневековье было предчувствие о наступлении конечной эпохи "духа" у Иоахима Флорского, несомненно, вдохновленного этой же концепцией. Ну и, наконец, представление о будущем светлом коммунистическом царстве, где "от каждого по способностям, каждому по потребностям" - это светский секулярный вариант иудео-христианского хилиазма библейских пророков и раннехристианских святых. Любая идея может быть искажена или превратно понята, но само по себе это еще не может отрицать саму идею и связанный с ней для кого-то из нас интерес.

И тогда мы стоим перед развилкой, в частности, в понимании человеческой природы и её истории в целом. Человек или человечество в целом настолько ли испорчены, что вся дальнейшая его активность лишь приведёт к некоему катастрофическому сценарию и к умножению зла на Земле и ничего больше? То есть, к "апокалипсису" в его дурном и широко распространенном обыденном понимании? Или всё-таки у человечества есть потенциал, пока ещё не раскрытый (и тем более он есть у церкви земной, несмотря на ее непростую историю), и он должен раскрыться в дальнейшем? Несомненно, от этой изначальной веры в людей, вопреки их разным грехам, или же неверия в них, будут прочитываться по-разному одни и те же строки Апокалипсиса. Но можно вспомнить одно из утверждений уже в современную эпоху (обычно их относили к разным безымянным старцам, но если верить Н. Мотовилову, то их высказывал ещё преп. Серафим Саровский), что "перед концом будет расцвет". Если это верно, то эту мысль никак нельзя понимать иначе, чем в свете будущего 1000-летнего царства, описанного в Откр., гл. 20.

Конечно, аллегорическая точка зрения на тысячелетнее царство и его замена на церковь земную, здесь и сейчас, восторжествовала не случайно. Напряжённый и оптимистичный эсхатологизм первых христианских поколений в эпоху гонений сменился эпохой встраивания церкви в империю, её легализации и последующих полученных ей бонусов. Это, безусловно, давало повод думать, что обещанное царство уже настало. Далее, в каком виде будет Христос царствовать со святыми эту "тысячу лет"? Главный вопрос, который не прояснен, поскольку остаётся таинственным. Или Он уже приходит к нам и каждый раз среди нас в Евхаристии? Мы молимся как раз во время совершения литургии, упоминая Его "второе славное паки пришествие", которое отличается от первого, как и от "на небеса восшествия" и "одесную Отца седения", но это просто попытка выйти за временные рамки в молитвенном созерцании; это не значит, что это славное пришествие уже состоялось. И что это за "первое воскресение", которого сподобятся святые для царствования с Христом (Откр. 20:5)? Согласно житиям некоторых святых и разным свидетельствам об их помощи, есть впечатление, что они уже и так воскресли в этом "первом воскресении". Как считает о. С. Булгаков (и я охотно готов принять эту точку зрения), ««первое воскресение» означает наибольшую степень жизни умерших и участия их в жизни живых. Эта полнота является действенной, энергетической, она определяется как участие в земном царствовании со Христом, а это означает, очевидно, их земное служение и действование. В чем оно выражается и как совершается, не открыто нам, это есть тайна будущего, которая не поддаётся вообще преждевременному раскрытию и остаётся для нас недоступна или же не нуждается в таком раскрытии» (Апокалипсис Иоанна). Как далее пишет о. Сергий, между смертной жизнью этого мира и будущим веком воскресения будет иметь место некоторое промежуточное состояние, в котором земная жизнь будет объединена, по крайней мере, для избранных, с жизнью загробной, на основе чего возникнет новая жизнь, пока нам неведомая. Если это всё наступит после низвержения сатаны, который препятствовал единению обоих миров, земного и загробного, то тогда граница между обоими мирами устранится или же не будет иметь того значения, как она имеет сейчас. Во всяком случае, здесь можно некоторым образом примирить раннехристианскую точку зрения о будущей эпохе и более позднюю, аллегорическую или же отождествляющую её с бытием земной церкви, таким образом, что приходится признать, что святые некоторым образом уже участвуют в жизни нашего мира с Христом, но их степень этого участия пока весьма далека от той, которая еще только ожидается. "Тысячелетнее царство" пока не столько на земле, сколько "параллельно" ей. Но мы молимся каждый раз: "Да придет Царствие Твоё, да будет воля Твоя на земле, как на небе" - зачем тогда? если всерьёз сами в это не верим, но отдаём землю и весь наш мир просто на катастрофическое уничтожение как ни к чему не годного, перенося само Царство лишь в отвлеченную духовную сферу? С некоторых пор в христианской среде, увы, обосновался своеобразный "эсхатологический терроризм", по выражению о. Сергия Булгакова. И он некоторым образом обострился в последние два года по всем известной причине. Конечно, можно это Царство воспринимать индивидуалистически, приведя в помощь слова Иисуса о том, что "Царство Божие внутрь вас есть". Но это просто другая сторона этого Царства (к тому же там смысл не только "внутри", но и "посреди" вас). Если Бог вездесущ, то где бы Он вообще ни царствовал? Но Он желает царствовать именно среди людей, созданных по Своему образу и подобию, когда это Царство реализуется в том числе в соответствующих отношениях...

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив