«Христианами должны быть вовсе не все…»?

pretre_philippe — 05.11.2010 В моей недавней теме про уход из монашества, где обсуждение еще продолжается, сделал любопытный комментарий hgr. Он поставил весьма интересную проблему: кого вообще считать христианином и верующим в наше время?

Bсе эти проблемы -- со вторым браком мирян и браком монашествующих или клириков после принятия сана -- кажутся такими острыми из-за ложной догмы, будто все должны быть христианами. действительно, если все должны быть христианами -- то христианство нужно очень существенно менять.

но можно быть хорошим человеком, а христианином не быть. христианами должны быть вовсе не все, а только верующие. верующий тем и отличается от неверующего, что для него христианство важнее семьи и т.п., что он готов претерпевать какие-то искушения. поэтому те грехопадения, которые, по канонам, означают решительное отпадение от Церкви, суть просто маркеры, отличающие христиан от нехристиан.

поэтому моя позиция -- что не надо навязывать христианство всем подряд. слава Богу, сейчас христианство не обязано обслуживать социальные связи, и выпадая из христианства, можно не выпадать из общества. и даже в храм заходить будет можно все равно.
http://pretre-philippe.livejournal.com/183793.html?thread=8219377#t8219377.

Действительно, христианин (православный, католик и т.д.) в социологическом плане или по самоидентификации – это одно понятие, а по существу, в мистическом плане, - совсем другое. То же самое со словом «вера» - здесь может быть много разных уровней и смыслов. В плане слов Иисуса – «не бойся, только веруй», «все возможно верующему» или «Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле?» - такой веры, которая превозмогает человеческую природу, почти нет, наверно, ни у кого. Или, вернее, она может быть, но эпизодически, не пребывая в сердцах людей постоянно, поэтому в целом подавляющее большинство верующих, если их рассматривать в социологическом плане, суть трости, ветром колеблемые. Верой еще можно назвать и общую направленность жизни, ее главный смысл: пусть нам не дано пока так верить, как призывает Иисус (это дар, сообщаемый людям, как и многие другие дары, неодинаково), но мы понимаем, чувствуем, что «Господи! К кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни» (Ин. 6, 68). Вера - также синоним доверия и верности Богу.

О. Сергий Желудков лет 50 назад справедливо указывал, что есть христианство веры как особый дар, «поцелуй божественной благодати», и есть христианство воли, которое может включать в себя и людей вне видимой церковной ограды. Он даже ставил вопрос о «христианстве для всех», имея в виду это самое христианство воли, в противовес христианству веры, которое не для всех. Ему подчас справедливо возражали, что это типа как «физика для всех» или еще что-нибудь в этом роде: так можно приспособить христианство и низвести его до той степени, что Христос Сам будет не нужен, если достаточно просто быть человеком доброй воли. Но остается непреложный жизненный опыт: есть среди нехристиан не просто хорошие люди, а те, кто исполняет заповеди Божии в отношении к ближним своим лучше многих христиан (в общепринятом социологическом смысле, разумеется). Конечно, не без косвенного влияния всего дела Христова, совершившегося в Его пришествии 2000 лет назад и таинственно совершаться продолжающего. Но тогда и по сути они будут восприниматься бОльшими христианами, чем многие названные христиане заданной конфессии. И если посмотреть на миссию Христа шире, чем обычно, что Христос пришел в этот мир ко всем, просто потому, что возлюбил всех, - и тех, кто последует за Ним, и тех, кто останется глух к Его словам, и тех, кто будет распинать Его, и тех, кто будет просто руководствоваться доброй волей, не имея веры мистического плана, - то избранные и верные (верующие в полном смысле слова) как раз и являются малой закваской в тесте этого мира, притом, что любой человек доброй воли потенциально будет более расположен для принятия Христа, чем люди религиозные, но самодовольные, какими были фарисеи. Но малая закваска, как известно, квасит все тесто (1 Кор. 5, 6), как в дурном, так и в благом смысле. Соответственно, границы христианства, используя как социологический, так и мистический подход, в любом случае провести трудно – они в большей степени неопределенны. Не говоря уже о том, что настоящим христианином своими силами невозможно стать никому. Однако, кто был больший и лучший христианин – Лев Толстой или Иван Грозный? Для меня очевидно, что первый, но по воле, а не по вере. Но, впрочем, что стоит сама догматически правильная вера при порочной жизни, тем более, что и не такую веру Иисус имел в виду, когда говорил, с одной стороны, «Вера твоя спасла тебя», а с другой, «По плодам их узнаете их»?..
Ну а раз своими силами невозможно стать христианином веры, то все-таки употребление слова «христианин» в общепринятом социологическом смысле мне видится неизбежным. Пусть не по полноте веры, а по ориентации, по ценностным характеристикам. Тогда все ли призваны быть христианами?... Если по воле – это было бы уже замечательно. Архимандрит Спиридон (Кисляков, 1875-1930), например, считал, что если бы весь мир пробовал следовать учению Толстого, то он уже наполовину был бы христианским. Не в плане богопознания, а по воле и этике, разумеется.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив