Guantanamera Йом-Кипура

Вчера тут у нас произолшло одно забавное мероприятие. В нашу деревню занесло пяток совершенно отмороженных и безбашенных лабухов.

Причем ничто не предвещало беды. Никаких афиш и вообще любой рекламы, даже по местному радио. Только в городской ленте на Фейсбуке буквально за день до этого промелькнуло обявление, что послезавтра состоится концерт группы "Латино джаз".

Но то ли экзотическое название привлекло, то ли дешевизна билетов, они оказались неожиданно совершенно копеечными, раз в пять-семь дешевле обычных, но зал консерватории набился полным.

Сначала на сцену вышли четыре мужика лет тридцати, может, с небольшим с чисто рязанскими мрачными физиономиями и подозрением на не менее русские фамилии, что впоследствии и подтвердилось. Их руководитель пианист Сережа подошел к микрофону, внимательно оглядел зал, опытным взглядом определил, что там процентов девяносто девять чисто советские пенсионеры и с облегчением сказал: "Ну, как я понимаю, на иврите здесь говорить не обязательно..."

Из зала ему довольно резко ответили, что говорить вообще не надо, играй уже, наконец, раз приехал. Но Сережа извинился и сказал, что обязан произнести некую обязательную речь, текст которой ему прислали на телефон. Но, поскольку она очень сложная, выучить он её наизусть не смог, так что прочтет с этого самого телефона. После чего зачитал с экрана, как и обещал:

" Мы благодарим вдминистрацию города и дирекцию Консерватории, которые в связи с наступающим Судным днем решили сделать подарок жителям и профинансировали наше выступление, благодаря чему мы и смогли сделать билеты столь дешевыми. И так же вместе с администрацией и дирекцией поздравляем всех с предстоящим празником и желаем самых лучших записей в Книге Судеб".

Справившись с этой тяжелейшей задачей, он сел за инструмент и вместе с бас-гитаристом, ударником и духовиком, играющем поочередно на трех видах чего-то очень похожего на саксофоны, вмазал по полной программе.

Честно говоря, мне довольно быстро вспомнился старинный анекдот:

- Рабинович, говорят, ты устроился работать в негритянский джаз. И много у вас там негров?

- Нет, только я и Хаймович, остальные евреи.

Это я к тому, что слово "Латино" в названии и группы, и концерта так исталось мне непонятным. Правда, Гуантонамеру они сыграли, но, если честно, то это ведь хоть и кубинская песня, но совсем не джаз, хотя ребята и честно попытались, и не без успеха, на её тему поимпровизировать. Остальное же и вовсе никакого отношения к "латино" вообще не имело. Чистая джазовая классика луизианского уровня с берегов Миссисипи. 

Но играили они её с каким-то уж совершенно отчаянным остервенением. Саксофонист Миша Куликов вообще совершел просто фантастические чудеса, по мощности и чистоте звука напоминающие Алексея Козлова в лучшие годы, только ещё более отвязного и полностью опрокинутого в себя. В какой-то момент даже моя супруга заметила, что, похоже, ребят пару месяцев продержали где-то в подвале без всякого доступа к инструментам, а вот сейчас выпустили порезвится, вот они и дорвались.

А потом на сцену вышла пятая участница банды. Девушка лет двадцати пяти. Соня Чудновская. Я не специалист, ну, то есть совсем, до уровня полного лоха и профана, так что не могу дать никой оценки профессиональному мастерству этой певицы. Способен лишь отметить, что она по всем параметрам меньше всего похожа на джазовую. Голос у неё скорее оперный совершенно невероятного диапазона. А по мощности вернее всего будет определить простым народным выражением "луженая глотка".

И всё это вместе полностью окунуло меня в атмосферу Москвы середины семидесятых. Когда в "Новом Белграде" пела Танюша Конькова. Сама она называла этот стиль "Когда мне резали аппендикс, бо я орав як Джими Хендрикс". 

И это продолжалось практически без пауз часа полтора. По блаженным улыбкам, блуждающим на лицах окружающих, я понял, что подавляющее большинство из них испытываеет похожие на мои ощущения. 

После чего ребята завернули ещё что-то уже совершенно невероятное на "бис" и попрощались под восторженные стоны изнемогающих от настальгического наслаждения стариков. 

Обещали вернуться из своего веселого портового города Яффо. Сказали, что им у нас тоже понравилось.