Гражданские войны и миф

И вот там интересное про гражданские войны в США , России и Корее. Про действия и восприятие результатов действий сторон. В общем про мифотворчество, которое возникает на руинах таких войн. Как по-разному могут трактоваться по сути похожие события и отношение к ним.
В Корее и России:
В девяностые годы маятник интеллектуально-политической жизни в Корее ощутимо сдвинулся влево, и сторонники левонационалистических взглядов практически монополизировали преподавание истории в южнокорейских университетах. После этого в южнокорейских изданиях стали говорить почти исключительно о «белом терроре», то есть о жертвах кровавых акций правительственных войск и полиции, направленных против партизан. У рядового южнокорейского читателя, особенно молодого, сейчас всё чаще создаётся впечатление, что пытками и казнями в те кровавые годы занимались только корейские «белые», в то время как корейские «красные» были рыцарями без страха и упрёка.
Лично мне это напоминает тот образ российской гражданской войны, который сформировала у молодёжи постперестроечная российская печать: благородные поручики Голицыны и корнеты Оболенские, ведущие героическую борьбу против пьяных садистов-комиссаров. В одном случае в роли «безупречных воинов Света» незаслуженно оказались белые, в другом, столь же незаслуженно, — красные. Показательно, впрочем, что в обоих случаях задним числом идеализируется именно проигравшая сторона. Похоже, лучший способ спасти свою историческую репутацию на гражданской войне — это её проиграть. В действительности, конечно, к террору прибегали и те и другие: на гражданской войне в принципе не бывает иначе.
Пожалуй, тут к месту будет вспомнить Бориса Пастернака, который, говоря о другой Гражданской войне, писал: «изуверства белых и красных соперничали по жестокости, попеременно возрастая одно в ответ на другое, точно их перемножали». Так оно, в общем, бывает всегда и на всех гражданских войнах — ведь на таких войнах сражаются люди с примерно одинаковым образованием, с похожими представлениями и добре и зле, о долге, о границах допустимого. Сражающиеся друг с другом на гражданской войне стороны могут сильно отличаться по своей исторической правоте (впрочем, о правоте можно судить только потомкам), но вот по уровню взаимного озверения они друг от друга отличаются не слишком сильно…
В США:
Гражданская война завершилась почетной сдачей генерала Роберта Э. Ли, и дальнейшие усилия общества и государства были направлены в значительной степени на реинтеграцию Юга в состав США.
Это дало возможность поддерживать два нарратива войны и предшествовавших ей событий. В памяти Юга солдаты в сером защищали свою родину под руководством генерала Ли, борясь за благородное, хотя и безнадежное дело. Север в это же время создавал собственную возвышающую историю об Аврааме Линкольне и своих героях Гражданской — генералах Гранте и Шермане, адмирале Фаррагуте и солдатах в синих мундирах. На протяжении последней трети XIX и начала XX веков учебники истории для северных и южных школьников радикально различались. Южные штаты требовали, чтобы авторы учебников изображали Конфедерацию с симпатией, а на Севере дети изучали измену южан. Большие издательства выпускали отдельные учебники истории для Юга и Севера.
Сосуществование в одной стране двух исторических мифов об одном и том же событии было платой за восстановление гражданского мира после кровопролитной войны. Именно в силу этого компромисса Соединенные Штаты долгое время служили исследователям исторической памяти примером сосуществования разных систем коммеморации в одной стране, оставались важным доказательством того, что свобода слова позволяет обществу обойтись без единого взгляда на историю.
Компромисс, которым закончилась Гражданская война, не уничтожил внутренний раскол, но загнал конфликт в рамки национального государства, единство которого отныне не подлежало сомнению. Несмотря на огромные жертвы, пророчество Линкольна не осуществилось в полной мере: после уничтожения рабства дом остался разделенным. Сохранившееся внутреннее напряжение оставалось вызовом для национальной идентичности, резонируя при каждом политическом или экономическом кризисе.
У этого компромисса была и дополнительная цена: он исключал из общей истории войны черных американцев. Согласие Севера и Юга было достигнуто за счет вытеснения из истории Гражданской войны рабовладения и исключения из нее рабов. Это было соглашение между двумя частями белой Америки. Образ благородного Юга с идиллическими отношениями белых и черных был представлен в чрезвычайно популярном кинофильме 1939 года по роману южанки Маргарет Митчелл «Унесенные ветром». Фильм отражал господствующее на тот период представление американцев о Гражданской войне.
|
</> |