Голуби мира

chatlanin — 25.11.2023

Крайне примечательно, какими ангелами, голубями мира и соловьями пели американские потусы в 1960-е, только что нимбов и крылышек не хватало, как они ценили ООН, когда Союз нерушимый был силён и не давал империалистам из Вашингтона баловать.

Обращение Кеннеди к Генеральной Ассамблее ООН

25 сентября 1961 г., Нью-Йорк

Господин Председатель, уважаемые делегаты, дамы и господа!

Мы встречаемся в час горя и испытаний. Даг Хаммаршельд мертв [генсек ООН в 1953—1961 годах, погиб в авиакатастрофе во время миротворческой операции ООН в Конго — та самая история с поддерживаемым бельгийцами сепаратистом Чомбе — ch.]. Но Организация Объединенных Наций жива. Его трагедия глубоко в наших сердцах, но задача, ради которой он умер, находится на первом месте в нашей повестке дня. Благородного служителя мира больше нет. Но перед нами стоит стремление к миру.

Проблема не в смерти одного человека, проблема в жизни этой организации. Она либо взрастет, чтобы ответить на вызовы нашего времени, либо исчезнет с ветром, без влияния, без силы, без уважения. Если бы мы позволили ей умереть, ослабить ее силу, подорвать ее полномочия, мы бы приговорили наше будущее.

Ибо в развитии этой организации лежит единственная истинная альтернатива войне, а война больше не является рациональной альтернативой [in the development of this organization rests the only true alternative to war — and war appeals no longer as a rational alternative]. Безусловная война больше не может привести к безусловной победе. Она больше не может служить средством разрешения споров. Это больше не может касаться только великих держав. Ведь ядерная катастрофа, распространяемая ветром, водой и страхом, вполне может поглотить великих и малых, богатых и бедных, преданных и нерешительных. Человечество должно положить конец войне — или война положит конец человечеству [For a nuclear disaster, spread by wind and water and fear, could well engulf the great and the small, the rich and the poor, the committed and the uncommitted alike. Mankind must put an end to war — or war will put an end to mankind].

Итак, давайте примем решение, что Даг Хаммаршельд жил и умер не напрасно. Давайте объявим перемирие террору. Давайте призовем благословения мира. И по мере того, как мы создаем международную возможность для поддержания мира, давайте присоединимся к демонтажу возможности наций для ведения войны [Let us call a truce to terror. Let us invoke the blessings of peace. And, as we build an international capacity to keep peace, let us join in dismantling the national capacity to wage war].

II.

Это потребует новых сил и новых ролей Организации Объединенных Наций. Ибо разоружение без сдерживания — это всего лишь тень, а общество без закона — всего лишь оболочка [For disarmament without checks is but a shadow — and a community without law is but a shell]. Организация Объединенных Наций уже стала мерой и средством реализации самых щедрых человеческих порывов. Оно уже предоставило — на Ближнем Востоке, в Азии, в Африке, в этом году в Конго — средства сдерживания человеческого насилия рамками.

Но великий вопрос, который стоял перед этим органом в 1945 году, все еще стоит перед нами: будут ли заветные надежды человечества на прогресс и мир уничтожены террором и разрушениями, можно ли вовремя укротить «зловредные ветры войны», чтобы высвободить охлаждающие ветры разума, и следует ли выполнять или игнорировать обязательства нашего Устава – обещания обеспечить мир, прогресс, права человека и мировое право [whether man's cherished hopes for progress and peace are to be destroyed by terror and disruption, whether the "foul winds of war" can be tamed in time to free the cooling winds of reason, and whether the pledges of our Charter are to be fulfilled or defied-pledges to secure peace, progress, human rights and world law].

В этом зале не три силы, а две. Одна состоит из тех, кто пытается построить мир, описанный в статьях I и II Устава. Другая, стремящаяся к совершенно иному миру, по ходу развития подорвет эту организацию [The other, seeking a far different world, would undermine this organization in the process].

Сегодня, как никогда, необходимо сохранить нашу приверженность Уставу [Today of all days our dedication to the Charter must be maintained]. Его необходимо укрепить, прежде всего, путем выбора выдающегося государственного служащего для выполнения обязанностей Генерального секретаря – человека, наделенного как мудростью, так и силой, чтобы придать смысл моральной силе мирового сообщества. Покойный Генеральный секретарь взрастил и заострил обязанность Организации Объединенных Наций действовать. Но не он это придумал. Это было в Уставе. Это все еще есть в Уставе.

Как бы трудно ни было занять место г-на Хаммаршельда, лучше, чтобы его занял один человек, а не трое. Даже три лошади из тройки не имели трех возниц, едущих в разные стороны [Even the three horses of the Troika did not have three drivers, all going in different directions]. У них был только один человек, как и у руководителя Организации Объединенных Наций. Создание триумвирата, или любой комиссии, или любого ротационного органа в административных учреждениях Организации Объединенных Наций означало бы замену порядка анархией, действия параличом, уверенности смятением.

Генеральный секретарь в прямом смысле слова является слугой Генеральной Ассамблеи. Уменьшите его власть, и вы уменьшите авторитет единственной организации, где все нации, независимо от силы, равны и суверенны [the only body where all nations, regardless of power, are equal and sovereign]. Пока все сильные мира сего несправедливы, слабые будут в безопасности только благодаря силе этой Ассамблеи [Until all the powerful are just, the weak will be secure only in the strength of this Assembly].

Эффективные и независимые действия исполнительной власти — это не то же самое, что сбалансированное представительство. Учитывая огромные изменения в составе членов этого органа с момента его основания, американская делегация присоединится к любым усилиям по скорейшему обзору и пересмотру состава органов Организации Объединенных Наций.

Но дать этой организации три движущих силы, значит, позволить каждой великой державе решать свои собственные дела, закрепить Холодную войну в штаб-квартире мира [But to give this organization three drivers — to permit each great power to decide its own case, would entrench the Cold War in the headquarters of peace]. Какие бы преимущества такой план ни давал моей стране, как одной из великих держав, мы отвергаем его. Ибо мы гораздо более предпочитаем мировое право, в эпоху самоопределений, мировой войне в эпоху массового истребления [For we far prefer world law, in the age of self-determination, to world war, in the age of mass extermination].

III.

Сегодня каждый житель этой планеты должен предвидеть тот день, когда эта планета больше не будет пригодна для жизни. Каждый мужчина, женщина или ребенок живет под ядерным дамокловым мечом, висящим на тончайших нитях, которые могут быть перерезаны в любой момент случайно, по просчету или по безумию. Оружие войны должно быть уничтожено прежде, чем оно уничтожит нас [Today, every inhabitant of this planet must contemplate the day when this planet may no longer be habitable. Every man, woman and child lives under a nuclear sword of Damocles, hanging by the slenderest of threads, capable of being cut at any moment by accident or miscalculation or by madness. The weapons of war must be abolished before they abolish us.].

Люди больше не спорят о том, являются ли вооружения симптомом или причиной напряженности. Само существование современного оружия – в десятки миллионов раз более мощного, чем любое, которое мир когда-либо видел и находящееся всего в  минутах от любой цели на Земле – является источником ужаса, разногласий и недоверия. Люди больше не утверждают, что разоружение должно откладываться до разрешения всех споров, поскольку разоружение должно быть частью любого постоянного урегулирования. И люди больше не могут притворяться, что стремление к разоружению является признаком слабости, поскольку, в условиях растущей гонки вооружений, безопасность нации вполне может снижаться, даже если ее вооружения увеличиваются [Men no longer maintain that disarmament must await the settlement of all disputes--for disarmament must be a part of any permanent settlement. And men may no longer pretend that the quest for disarmament is a sign of weakness--for in a spiraling arms race, a nation's security may well be shrinking even as its arms increase.].

На протяжении 15 лет эта организация добивалась сокращения и уничтожения вооружений. Теперь эта цель больше не мечта, а практический вопрос жизни и смерти. Риски, присущие разоружению, бледнеют по сравнению с рисками, присущими неограниченной гонке вооружений.

Именно в этом духе прошла недавняя Белградская конференция. Признав, что это уже не советская или американская проблема, а человеческая проблема, она одобрила программу «всеобщего, полного и строго контролируемого международным сообществом разоружения». Именно в этом же духе мы в Соединенных Штатах работали в этом году, с новой настойчивостью и с новым агентством, полностью одобренным Конгрессом, чтобы найти подход к разоружению, который будет иметь далекоидущие последствия, но реалистичный, настолько взаимоуравновешенный и выгодный, что его могла бы принять каждая нация [It is in this same spirit that we in the United States have labored this year, with a new urgency, and with a new, now statutory agency fully endorsed by the Congress, to find an approach to disarmament which would be so far-reaching yet realistic, so mutually balanced and beneficial, that it could be accepted by every nation]. И именно в этом духе мы представили, с согласия Советского Союза — под знаком «всеобщее и полное разоружение», который принимают обе нации — новое заявление о недавно согласованных принципах переговоров.

Но мы прекрасно понимаем, что не все принципиальные вопросы решены и что одних принципов недостаточно. Поэтому мы намерены бросить вызов Советскому Союзу не к гонке вооружений, а к гонке мира — продвигаться вместе, шаг за шагом, этап за этапом, пока не будет достигнуто всеобщее и полное разоружение. Мы призываем их выйти за рамки принципиального согласия, чтобы достичь согласия в реальных планах.

Программа, которая будет представлена этой ассамблее – всеобщего и полного разоружения под эффективным международным контролем – направлена на преодоление разрыва между теми, кто настаивает на постепенном подходе, и теми, кто говорит только об окончательном и полном достижении целей. Она создаст механизмы для сохранения мира, поскольку оно разрушает механизмы войны. Она будет проходить через сбалансированные и защищенные этапы, призванные не дать ни одному государству военного преимущества перед другим [It would create machinery to keep the peace as it destroys the machinery of war. It would proceed through balanced and safeguarded stages designed to give no state a military advantage over another]. Это возложило бы финальную ответственность за проверку и контроль на тех, кому она принадлежит — не только на крупные державы, не на противника или самого себя, а на международную организацию в рамках Организации Объединенных Наций. Это обеспечило бы необходимое условие разоружения — настоящую инспекцию — и применяло бы его поэтапно, пропорционально этапу разоружения. Это будет охватывать как системы доставки, так и вооружение. В конечном итоге, это остановило бы их производство, а также испытания, «передачу и владение ими». Под контролем международной организации по разоружению это приведет к постепенному сокращению вооруженных сил, как ядерных, так и обычных, до тех пор, пока не будут упразднены все армии и все вооружения, за исключением тех, которые необходимы для внутреннего порядка и для Миротворческие сил  ООН. Это запустит процесс уже сейчас, сегодня, даже во время выступлений.

Вкратце, всеобщее и полное разоружение больше не должно быть лозунгом, используемым для сопротивления первым шагам. Это больше не должно быть целью без средств для ее достижения, без средств проверки ее прогресса, без средств поддержания мира. Теперь это реалистичный план и проверка – проверка тех, кто готов только говорить, и проверка тех, кто готов действовать.

Такой план не принесет мир, свободный от конфликтов и жадности, но он принесет мир, свободный от ужасов массового уничтожения. Он не откроет эру сверхгосударства, но откроет эпоху, в которой ни одно государство не может уничтожить другое или быть уничтоженым.

В 1945 году эта нация предложила план Баруха [the Baruch Plan] по интернационализации атома еще до того, как другие страны овладели бомбой или демилитаризовали свои войска. Вместе с нашими союзниками? мы предложили План разоружения 1951 года [the Disarmament Plan of 1951], все еще находясь в состоянии войны в Корее. И мы делаем наши предложения сегодня, одновременно укрепляя нашу оборону вокруг Берлина, не потому, что мы непоследовательны, неискренни или запуганы, а потому, что мы знаем, что права свободных людей восторжествуют - потому что, хотя мы вынуждены, вопреки нашему желанию, перевооружиться, мы смотрим уверенно за границы Берлина на тот мир без оружия, который мы все предпочитаем.

Поэтому я предлагаю на основе этого Плана, чтобы переговоры по разоружению незамедлительно возобновились и продолжались без перерыва до тех пор, пока вся программа всеобщего и полного разоружения не только не будет согласована, но и фактически реализована.

IV.

Логично начать с договора, гарантирующего прекращение всех видов ядерных испытаний в любой среде и под реальным контролем. Соединенные Штаты и Великобритания предложили такой договор, который является одновременно разумным, эффективным и готовым к подписанию. Мы по-прежнему готовы подписать этот договор сегодня.

Мы также предложили взаимный запрет на атмосферные испытания без инспекции и контроля, чтобы спасти человечество от яда радиоактивных осадков. Мы сожалеем, что это предложение не было принято.

В течение 15 лет мы стремились сделать атом инструментом мирного роста, а не войны. Но в течение 15 лет наши уступки сопровождались обструкцией, а наше терпение — непримиримостью. И призывы человечества к миру были встречены игнорированием.

Наконец, когда другие взрывы затмили небо, у моей страны не осталось иного выбора, кроме как действовать в интересах своей собственной безопасности и безопасности свободного мира. Мы не можем поставить под угрозу эту безопасность, воздерживаясь от испытаний, в то время как другие совершенствуют свои арсеналы. Мы также не можем поставить его под угрозу еще одним длительным и неконтролируемым запретом на испытания. В течение трех лет мы принимали эти риски в нашем открытом обществе, добиваясь соглашения об инспекциях. Но в этом году, пока мы добросовестно вели переговоры в Женеве, другие тайно готовили новые эксперименты по разрушению.

Наши испытания не загрязняют атмосферу. Наше оружие сдерживания защищено от случайного взрыва или использования. Наши врачи и ученые готовы помочь любой стране измерить и устранить опасности для здоровья, которые неизбежно возникают в результате испытаний в атмосфере.

Но чтобы остановить распространение этого ужасного оружия, остановить загрязнение воздуха, остановить растущую гонку ядерных вооружений, мы по-прежнему готовы искать новые пути достижения соглашения, поэтому наша новая Программа разоружения включает следующие предложения:

— Во-первых, подписание договора о запрещении испытаний всеми странами. Это можно сделать сейчас. Переговоры о запрещении испытаний не должны и не должны откладываться до всеобщего разоружения.

— Во-вторых, прекратить производство расщепляющихся материалов для использования в оружии и предотвратить их передачу любой стране, испытывающей сейчас недостаток ядерного оружия.

— В-третьих, запретить передачу контроля над ядерным оружием государствам, которые им не владеют.

— В-четвертых, не допустить появления ядерного оружия в космическом пространстве.

— В-пятых, постепенное уничтожение существующего ядерного оружия и переориентация его материалов на мирное использование.

— И, наконец, прекращение неограниченных испытаний и производства стратегических средств доставки ядерного оружия, а также постепенное их уничтожение.

V.

Однако уничтожить оружие недостаточно. Мы должны созидать даже тогда, когда мы разрушаем – создавая во всем мире законы и правоохранительные органы, в то время как мы объявляем вне закона всемирную войну и оружие. В мире, к которому мы стремимся, Чрезвычайных Сил ООН, которые были поспешно сформированы, неуверенно снабжены и недостаточно профинансированы, никогда не будет достаточно.

Поэтому Соединенные Штаты рекомендуют президентам всех стран-членов выделить в свои вооруженные силы специальные подразделения по поддержанию мира, которые будут находиться наготове по вызову Организации Объединенных Наций, быть специально обученными и быстро доступными, а также с заблаговременным обеспечением финансовой и материально-технической поддержки.

Кроме того, американская делегация предложит ряд шагов по совершенствованию механизма ООН по мирному разрешению споров – для установления фактов на месте, посредничества и вынесения решений – для расширения верховенства международного права. Мир – это не только вопрос военных или технических проблем, это прежде всего проблема политики и людей. И если человек не сможет сопоставить свои успехи в вооружении и технологиях с такими же успехами в социальном и политическом развитии, наша великая сила, как у динозавров, станет неспособной к должному контролю – и, как динозавры, исчезнет с лица Земли.

VI.

Распространяя верховенство закона на Земле, мы должны распространить его и на новую сферу деятельности человека – космическое пространство.

Все мы приветствуем отважных космонавтов Советского Союза. Новые горизонты космического пространства не должны определяться старыми горькими концепциями империализма и суверенных претензий. Холодные уголки Вселенной не должны стать новой ареной еще более холодной войны.

С этой целью мы будем настаивать на предложениях о расширении Устава Организации Объединенных Наций до пределов человеческого исследования Вселенной, резервировании космического пространства для мирного использования, запрещении оружия массового уничтожения в космосе или на небесных телах и раскрытии тайн и преимуществ космоса для каждой нации. Мы предложим дальнейшие совместные усилия между всеми странами в прогнозировании погоды и, в конечном итоге, в контроле за погодой. Мы предложим, наконец, глобальную систему спутников связи, связывающую весь мир телеграфом, телефоном, радио и телевидением. Не за горами тот день, когда такая система будет транслировать по телевидению заседания этого органа во все уголки мира на благо мира.

VII.

Но тайны космического пространства не должны отвлекать наши глаза и нашу энергию от суровой реальности, с которой сталкиваются наши собратья. Политический суверенитет — это всего лишь насмешка без средств борьбы с бедностью, грамотностью и болезнями. Самоопределение — это всего лишь лозунг, если будущее не несет надежды.

Вот почему моя Нация, которая свободно поделилась своим капиталом и технологиями, чтобы помочь другим помочь себе, теперь предлагает официально объявить это десятилетие 1960-х годов Десятилетием развития Организации Объединенных Наций. В рамках этой резолюции существующие усилия ООН по содействию экономическому росту могут быть расширены и скоординированы. Региональные исследования и учебные заведения теперь могут объединить таланты многих людей. Новые исследования, техническая помощь и пилотные проекты могут раскрыть богатство менее освоенных земель и неиспользованных вод. И развитие может стать кооперативным, а не конкурентным предприятием, чтобы дать возможность всем нациям, какими бы разнообразными они ни были по своим системам и убеждениям, стать как фактически, так и юридически свободными и равными нациями [ба, да это почти «Один пояс — один путь»! — ch. ].

VIII.

Моя страна выступает за мир свободных и равных государств [БРИКС? — ch.]. Мы согласны с теми, кто говорит, что колониализм является ключевым вопросом в этой Ассамблее. Но позвольте полностью обсудить все факты по этому вопросу.

С одной стороны, это тот факт, что после окончания Второй Мировой войны Всемирная декларация независимости превратила почти 1 миллиард человек и 9 миллионов квадратных миль в 42 свободных и независимых государств. Менее 2% населения мира сейчас проживает на «зависимых» территориях.

Я не игнорирую остающиеся проблемы традиционного колониализма, с которыми все еще сталкивается этот орган. Эти проблемы будут решены при наличии терпения, доброй воли и решимости. В пределах нашей ответственности в таких вопросах моя страна намерена быть участником, а не просто наблюдателем в мирном и быстром переходе наций от статуса колоний к партнерству равных. Эта продолжающаяся волна самоопределения, которая так сильна, пользуется нашим сочувствием и поддержкой.

Но колониализм в его самых суровых формах — это не только эксплуатация новых наций старыми, темнокожих светлыми или порабощение бедных богатыми. Моя Нация когда-то была колонией, и мы знаем, что означает колониализм: эксплуатация и порабощение слабых сильными, многих немногими, управляемых, которые не дали согласия на то, чтобы ими управляли, независимо от их континента, класса или цвета кожи.

И именно поэтому нельзя игнорировать тот факт, что волна самоопределения не достигла Коммунистической империи, где население, гораздо большее, чем то, что официально называется «зависимым», живет под властью правительств, установленных иностранными войсками, а не свободными институтами [интересно было бы послушать его мысли по поводу оккупированной американцами Западной Германии, к примеру, я уж не говорю про современную Европу вообще целиком — ch.], под властью системы, которая знает только одну партию и одно убеждение, которая подавляет свободные дебаты, и свободные выборы, и свободные газеты, и свободные книги, и свободные профсоюзы, и которая возводит стену, чтобы держать истину в плену у чужаков, а собственных граждан — в плену. Давайте обсудим колониализм в полной мере – и применим принцип свободного выбора и практику свободных плебисцитов во всех уголках земного шара.

IX.

Наконец, как президент Соединенных Штатов, я считаю своим долгом доложить этой Ассамблее о двух угрозах миру, которые не входят в вашу насыщенную повестку дня, но которые вызывают у нас и у большинства из вас глубочайшую озабоченность.

Первая угроза, о которой я хочу сообщить, повсеместно понимается неправильно: тлеющие угли войны в Юго-Восточной Азии. Южный Вьетнам уже подвергается нападению — иногда со стороны одного убийцы, иногда со стороны банды партизан, а в последнее время — со стороны целых батальонов. Мирные границы Бирмы, Камбоджи и Индии неоднократно нарушались. А мирному народу Лаоса грозит потеря обретенной не так давно независимости.

Никто не может назвать эти войны «освободительными». Ибо это свободные страны, живущие под своим собственным правительством. Эта агрессия не становится менее реальной от того, что людей режут ножами в своих домах, а не расстреливают на полях сражений.

Очень простой вопрос, стоящий перед мировым сообществом, заключается в том, можно ли разработать меры для защиты малых и слабых от такой тактики? Если они добьются успеха в Лаосе и Южном Вьетнаме, ворота широко откроются.

Соединенные Штаты не ищут для себя ни баз, ни территории, ни какого-либо особого положения в этой области. Мы поддерживаем действительно нейтральный и независимый Лаос, его народ, свободный от внешнего вмешательства, живущий в мире с самим собой и со своими соседями, уверенный, что его территория не будет использоваться для нападений на других, и под управлением правительства (как г-н Хрущев и я согласились в Вене), подобного Камбодже и Бирме.

Но сейчас переговоры по Лаосу достигают решающей стадии. Прекращение огня в лучшем случае нестабильно. Сезон дождей подходит к концу. Территория Лаоса используется для проникновения в Южный Вьетнам. Мировое сообщество должно признать – и все те, кто в нем участвует – эта мощная угроза лаосскому миру, и свобода сама по себе неотделима от всех прочих угроз.

Во-вторых, я хочу доложить вам о кризисе вокруг Германии и Берлина. Сейчас не время и не место для неумеренного тона, но мировое сообщество имеет право знать ответы на самые простые вопросы, какими мы их видим. Если есть кризис, то это потому, что существующий мир находится под угрозой, потому что существующий остров свободных людей находится под давлением, потому что к торжественным соглашениям относятся с безразличием. Установленным международным правам угрожает односторонняя узурпация. Мирная циркуляция была прервана колючей проволокой и бетонными блоками.

Вспоминается приказ царя в пушкинском «Борисе Годунове»: «Примите меры в этот самый час, чтобы границы наши оградами оградились... Чтобы ни одна душа не перешла границу, чтобы ни один заяц не был способен пробежать или ворона пролететь».

Абсурдно утверждать, что мы угрожаем войной только для того, чтобы помешать Советскому Союзу и Восточной Германии подписать так называемый «мирный договор». Западные союзники не заинтересованы в каких-либо бумажных договоренностях, которые Советы могут пожелать заключить с режимом, созданным ими же, на территории, оккупированной их собственными войсками и управляемой их собственными агентами. Никакие подобные действия не могут повлиять ни на наши права, ни на наши обязанности.

Если в Берлине существует опасный кризис — а он есть — то это из-за угроз жизненно важным интересам и основополагающим обязательствам западных держав, а также свободе Западного Берлина. Мы не можем уступить этим интересам. Мы не можем не выполнить эти обязательства. Мы не можем отказаться от свободы этих людей, за которых несем ответственность. «Мирный договор», содержащий положения, разрушающие мир, был бы мошенничеством. «Свободный город», который не был бы по-настоящему свободным, задушил бы свободу и стал бы позором.

Чтобы город или народ были по-настоящему свободными, они должны иметь гарантированное право, без экономического, политического или полицейского давления, делать свой собственный выбор и жить своей жизнью. И, как я уже говорил, если кто-то сомневается в том, насколько желает нашего присутствия народ Западного Берлина, мы готовы вынести этот вопрос на свободное голосование во всем Берлине и, если возможно, среди всего немецкого народа.

Элементарный факт об этом кризисе заключается в том, что в нем нет необходимости. Элементарные инструменты мирного урегулирования можно найти в Хартии. Согласно ее закону, соглашения должны соблюдаться, если только они не будут изменены всеми теми, кто их заключил. Установленные права следует уважать. Политические настроения народов должны основываться на их собственных желаниях, свободно выраженных в плебисцитах или свободных выборах. Если есть юридические проблемы, их можно решить законным путем. Если существует угроза применения силы, ее необходимо отвергнуть. Если есть желание перемен, оно должно быть предметом переговоров, а если переговоры есть, то они должны быть основаны на взаимном уважении и озабоченности о правах других.

Западные державы спокойно решили защищать, какими бы средствами они ни были принуждены, свои обязательства и свой доступ к свободным гражданам Западного Берлина, а также самоопределение этих граждан. Это поколение усвоило на горьком опыте, что уступки угрозам могут привести только к войне. Но твердость и разум могут привести к мирному решению, в которое глубоко верит моя страна.

Мы не придерживаемся какой-либо жесткой формулы. Мы не видим идеального решения. Мы признаем, что войска и танки могут какое-то время удерживать нацию разделенной против ее воли, какой бы неразумной нам ни казалась такая политика. Но мы верим, что мирное соглашение возможно, которое защитит свободу Западного Берлина, а также присутствие и доступ союзников, одновременно признавая исторические и законные интересы других в обеспечении европейской безопасности.

Сейчас изучаются возможности переговоров; еще слишком рано говорить о том, какими могут быть перспективы. Со своей стороны, мы будем рады сообщить в соответствующее время, что решение найдено. Ибо нет необходимости в кризисе из-за Берлина, угрожающем миру, и если те, кто создал этот кризис, желают мира, то в Берлине будет мир и свобода.

X.

События и решения следующих десяти месяцев вполне могут решить судьбу человечества на следующие десять тысяч лет. Этих событий не избежать. Эти решения не будут обжалованы. И нас в этом зале будут помнить либо как часть поколения, превратившего эту планету в пылающий погребальный костер, либо как поколение, которое выполнило свою клятву «избавить последующие поколения от бедствий войны».

В стремлении выполнить эту клятву я обещаю вам приложить все усилия, которыми располагает эта Нация. Я обещаю вам, что мы не будем совершать и провоцировать агрессию, что мы не будем бежать и прибегать к угрозе применения силы, что мы никогда не будем вести переговоры из-за страха, мы никогда не будем бояться вести переговоры.

Террор – не новое оружие. На протяжении всей истории его использовали те, кто не мог победить ни убеждением, ни примером. Но они неизбежно терпят неудачу, либо потому, что люди не боятся умереть за достойную жизнь, либо потому, что террористы сами пришли к пониманию того, что свободных людей нельзя напугать угрозами, и что агрессия встретит свой собственный ответ [плакал — мировой спонсор терроризма режет правду-матку о терроризме — ch.]. И именно в свете этой истории каждая нация сегодня должна знать, будь то друг или враг, что у Соединенных Штатов есть и воля, и оружие, чтобы присоединиться к свободным людям в выполнении своих обязанностей.

Но сегодня я прихожу сюда, чтобы взглянуть на этот мир, полный угроз миру во всем мире. В этом поиске мы не можем ожидать окончательного триумфа, поскольку всегда будут возникать новые проблемы. Мы не можем ожидать, что все страны примут одинаковые системы, поскольку конформизм – это тюремщик свободы и враг роста. Мы также не можем рассчитывать на то, что достигнем нашей цели путем хитрости, приказа или выполнения всех желаний. Но как близки мы иногда ни казались бы к этой темной и окончательной бездне, пусть ни один человек мира и свободы не отчаивается. Ибо он не стоит один. Если мы все сможем выстоять, если мы сможем в каждой стране и офисе выйти за рамки наших собственных интересов и амбиций, тогда, несомненно, наступит эпоха, в которой сильные будут справедливы, а слабые будут в безопасности, и мир будет сохранен.

Дамы и господа члены Ассамблеи, решение за нами. Никогда еще народам мира не приходилось так много терять и так много приобретать. Вместе мы спасем нашу планету или вместе погибнем в ее огне. Мы можем – и должны – спасти его, и тогда мы заслужим вечную благодарность человечества и, как миротворцы, вечное благословение Божие.

Оставить комментарий

Популярные посты:

clemens

Эффективная огнезащитная краска для дерева: советы по выбору и использованию специальных красок

matsam

Утреннее

afirsov

Тактикульность высокого "градуса"

zavodfoto

Как выглядит главный сборочный конвейер АвтоВАЗа

ogbors

С Рождеством Христовым вас, друзья!

volynko

Рэйчел Грегор представляет лето как неизбежное чистилище

uborshizzza

Канадский гуманитарный каннибализм

padolski

Почему развивающие игрушки и загадки — ключ к обучению ребёнка

olgina67

Новогодняя Германщина

• Ранее
• Архив