Гоги.
grigoriyz — 17.01.2025
Его кратким именем было Гоги (полное - Георгий).
Звучало как что-то среднее между Гогеном и Ван-Гогом, а потому
красиво. Он был высоким, где-то под 2 метра, очень симпатичным
грузином с большими густыми усами.
Мы оказались одногодками, только он родился в самом начале, а
я в самом конце года - перевёртыша 1961 (почему именно перевёртыша,
догадайтесь сами). Оба состояли аспирантами у одного и того же
известного, но весьма уже бестолкового старика профессора. И
оба, к сожалению, так и не защитились. В общем у нас было много
общего. Как описывает подобное состояние души Исаак Бабель "В дни
затишья мы пили с ним горячий чай. Нас потрясали одинаковые
страсти. Мы оба смотрели на мир, как на луг в мае, как на луг, по
которому ходят женщины и кони.". Конечно же всё было не так
романтично, но вроде того.
Гоги пришёл в лабораторию на год раньше, а потому именно он
мне рассказывал о том, что здесь и как. Например поведал он мне
однажды как для того, чтобы быстро получить образцы для испытаний,
рабочих надо стимулировать спиртом. Так я потом всегда и делал, что
,возможно, было совершенно даже неправильно. Однако нельзя нарушать
традиции.
Несмотря на то, что парень когда-то закончил в Тбилиси русскую
школу, акцент у него был сильный и слов он многих не знал, часто
меня этим поражая: вроде бы и знает человек язык, а вроде как и
нет. Наверное сейчас я так знаю английский, но я при этом более
изворотлив в общение и умею скрыть свои слабости. Впрочем, я
тогдашнему Гоги с лихвой гожусь в отцы, а потому опыт наш с ним
тамошним (оставшимся в далёких 80-х годах) принципиально
разный.
Именно из этого общения я понял, что грузины - народ
ранимый и обидчивый, общаться с ними надо аккуратно, дабы не
сказать чего-то лишнего. Их в мире всего-то порядка 4-х миллионов
человек и почти все живут в самой Грузии. А ещё у грузин аж
21 народность! Они отличаются и внешне, и по характеру.
В общем сложный такой народ, старинный, со своими давними
традициями.
Всяких историй (и рассказанных им и произошедших у нас вместе
во ремя общения) случалось много. Кое - что помнится до сих
пор. Так вот заместителем директора по науке в нашем
подразделение был некто Дзнеладзе. На мой взгляд очень
неплохой был мужик, может даже хороший. Но наш Гоги его
недолюбливал, объясняя это тем, что тот, оставшись с ним на едине,
продолжал говорить на русском. Я возразил, что возможно этот
Дзнеладзе просто грузинского не знает: он же в Москве живёт.
Но Гоги пояснил: "Ну ты же слышишь его акцент? А это значит, что? У
него есть другой основной язык. Акцент возникает из-за различий в
языковых группах!". В общем по научном убедил.
С другой стороны, ходили мы с ним как-то на местный рынок,
дабы купить что-то к праздничному столу в лаборатории. Ну и там,
как водится, стоит грузин и какую-то ерунду продаёт. Мы её у него
купили, но я потом спросил: "Гоги, а почему ты с ним не общался на
родном языке? Он же грузин?". На что тот отмахнулся и
ворчливо изрёк: "Какой это грузин?! Так спекулянт и жулик! Буду я
ещё с ним на родном языке разговаривать!"
Иногда он заказывал междугородний звонок для разговора с
друзьями или даже родителями. Запоминалось только его
повторения "Ара, ара". Я потом спросил, что это значит и он
перевёл: значит "нет". Я уточнил: "А почему надо говорить аж 2
раза?". Гоги объяснил: "Ну в смысле, что точно нет, безо
всяких там вопросов". При этом цифры он всегда называл на
русском, говоря, что на грузинском эти слова недостаточно
звучны.
Странно всегда как-то было, когда Гоги вдруг спрашивал что-то
типа: "А что значит "с оказией"?". Был у него в нашем
огромном институте дружок - грузин, тоже аспирант и тот говорил на
русском очень чисто, да и внешне выглядел ближе к нам. Когда мы шли
втроём, обычно говорили все на русском. Но иногда Гоги извинительно
изрекал: "Прости нас, пожалуйста, мы сейчас будем говорить на
грузинском. Просто потому, что мне так легче. Я тебе потом всё
вкратце переведу". Это я тоже вспомнил и использовал, когда
уже оказался в иммиграции: не говори при людях на своём непонятном
никому языке.
Думаю, что русский язык ему казался немного смешным. Он любил
на нём всякие шутки и прибаутки. Типа "Неприятность эту мы
переживём". Ну или детский стишок очень любил всегда читать и
в конец задорно смеялся:
Сидели два медведя
На тоненьком суку.
Один читал газету,
Другой месил муку.
Раз ку-ку, два ку-ку,
Оба шлёпнулись в муку.
Курил он дорогие по тем временам сигареты "Космос" в синей
жёсткой пачке. Стоили они 70 копеек за пачку относительно скажем
Явы, стоившей 30 копеек. Я у него иногда их стрелял и было как-то
неудобно: денег он не брал. Тогда я просто покупал периодически
такие пачки и их ему подсовывал в карманы пальто. Тот этого даже не
замечал, но совесть моя комсомольская бывала при этом
спокойной.
Нам обоим очень нравился фильм "Мимино", мы любили с ним
обсуждать какие-то отдельные сцены. Однажды Гоги вдруг сказал: "А
знаешь, на грузинском этот фильм даже ещё лучше смотрится". Я
ничего тогда ему не сказал, но про себя удивился: фильм ведь был
снят на русском. Позже, оказавшись опять же в иммиграции, я
понял: на родном языке всё звучит как-то точнее и ближе к
сердцу.
У Гоги имелось в запасе множество приключенческих историй. То
как было очень холодно и гроб с чьей-то бабушкой понесли и закопали
так быстро, что те, кто шёл сзади даже не успел попрощаться. То как
он с приятелем бесплатно добирался до какого-то места на маленьком
самолёте, который (как позже выяснилось) летел уже, чтобы быть
списанным по старости. То как он однажды сунул взятку кассиру
аэропорта и к его ужасу тот вдруг стал звонить прокурору, но
выяснилось , чтобы сказать: "Прокурор, самолёт билетов нет: поездом
поедешь, да?". Я его тоже удивил, провалившись одной ногой в
воду под лёд (другая, слава Богу, оказалась на земле) , и вытащив
её так быстро, что даже ни капельки не замок. В общем много чего
было.
Потом он уехал, но нам было суждено ещё раз встретиться: меня
отправили в командировку в Тбилиси. И он меня там с большим
гостеприимством обхаживал, везде возил, накрывал дома стол. У него
там оказалась с родителями 4-х комнатная квартира. Причём одну
комнату они спокойно себе взяли, уменьшив лестничную клетку.
Родители Гоги были очень милые , в возрасте уже научные работники:
доценты Тбилисского университета. Город, к сожалению, на меня
впечатления не произвёл. Возможно я просто тогда был очень скучным
советским человеком. На прощание Гоги мне сказал: "Не знаю
пригодится ли тебе эта информация, но научу я тебя одному страшному
грузинскому ругательству". И я несколько раз тренировался,
чтобы правильно его произнести.
И однажды - таки, какое-то время спустя, у меня возник на
ровном месте конфликт с каким-то наглым грузинским парнем. Я тогда
в самый торжественный момент поковырялся в памяти и как гусь
прошипел: "Шшшш-ени траки лапораки!". К моему изумлению
парень изменился в лице и пошагал прочь. А мог ведь как дедушка
Ленин и бритвой по глазам. В общем пригодилось!