Гай Валерий Кинг

perebeia — 03.02.2024

Кинг ведь  много пишет о детях. Даже удивительно, как хорошо он помнит детство. Я свое отрочество почти забыла, постаралась забыть. Но когда его читаю - вспоминаю. Также, как когда смотрела фильм Германики. Наверное, многим повезло с отрочеством больше, хотя и в моем было много хорошего. Но неужели с вами не было никогда такого, о чем пишет Кинг, показывает Германика? Неужели они только о каких-то уродах и психопатах? Я могу написать много такого же о себе, своих одноклассниках. Разве все это неважно? Разве те страдания менее важны, чем те, что были потом?

Вот отрывки из книги Кинга Ярость:

*****

Жизнь для моего отца — что-то вроде дорогого старинного автомобиля. Поскольку эту машину нельзя заменить на другую, и она достаточно дорога, вы должны содержать ее в идеальном порядке и на хорошем ходу. Раз в год вы участвуете в какой-нибудь выставке старинной техники. И на автомобиле вашем должна быть свеженькая краска, нигде ни пылинки, ни малейшей неисправности в моторе, все смазано, гайки закручены, баки заправлены. Все схвачено, за все заплачено — вот девиз моего папочки. А если о ветровое стекло разбилась птичка, смахните ее скорее, чтобы не мешала обзору.

Такова жизнь моего отца. А я для него — та самая птичка на стекле.

— Я — некрасивая. Я никому не нравлюсь. Меня ни разу не приглашали на свидание.

Карандаш Би-Боп, — сказал Пиг Пэн. — Самые дешевые карандаши на всей земле. Их невозможно заточить. Каждый сентябрь, с тех пор как я пошел в первый класс, мамочка приходит домой с двумя сотнями карандашей Би-Боп в пластиковой коробке. И я пользуюсь ими, о Боже.

— Мама, — продолжал Пиг Пэн, — вот в чем для меня мама. Две сотни карандашей Би-Боп в пластиковой коробке. Как вам это? И все эти дерьмовые ужины. Гамбургер и бумажная миска с тертой морковкой. Она постоянно затевает споры. Это ее хобби. Постоянные споры, все время. Она подписывается на все женские журналы. Это невыносимо. Однажды сестра принесла котенка…

— Она забеременела, да? — спросил Корки.

— …И мать не разрешила его оставить. Утопила в туалете, когда никто не видел. Лилли говорила, что можно было хотя бы отнести его к ветеринару и усыпить, и то лучше, а мама отвечала, что не собирается выбрасывать четыре доллара на какое-то животное.

— Она постоянно болтает, это подавляет, от этого невозможно уйти. Карандаши Би-Боп, которые ломаются всякий раз, когда пробуешь их заточить. Это и есть ее метод подавления. Она ужасна, она тупа, она утопила котенка, маленького котенка, и она так тупа, что каждый смеется над ней за спиной. Знаете, как это действует на меня? Я становлюсь меньше и глупее. Я начинаю чувствовать себя несчастным котенком, которого по ошибке принесли в дом, и он ползает в пластиковой коробке, полной карандашей Би-Боп.

Иногда я чувствую себя какой-то нереальной. И мир вокруг нереален. Я что-то делаю, расчесываю волосы, хожу на занятия, но все это как бы не всерьез. Вы понимаете, о чем я? Все это фальшиво. Иногда мне кажется, что стены моей комнаты рухнут, словно картонные декорации, а за ними обнаружатся режиссеры и постановщики, готовящие следующую сцену. И трава, и небо — все это будто нарисованное. Фальшивое.

Не помню точно, чего он от меня хотел в тот раз. Кажется, речь шла о наклонной плоскости, будь она проклята. Помню, с какой злобой я думал тогда об этой чертовой плоскости и об этом негодяе, которому доставляло удовольствие делать из меня посмешище перед всем классом. Он спрашивал меня, знаю ли я, сколько будет дважды два, и знакомли я с делением столбиком, и называл меня «наш юный гений».

Возможно, он забыл, что мне уже не четыре года. И не девять, когда я сидел в палатке и сдерживал свое желание пописать, пока он обсуждал всякие гадости со своими друзьями. Возможно, он забыл, что маленькие мальчики вырастают. И при этом они помнят все. И хотят сожрать своих отцов живьем. Ударившись о пол, он издал странный звук, нечто вроде хрюканья. Он расставил руки, чтобы упасть на них, и я выхватил наконец ремень. Я ударил его по широкой заднице цвета хаки. Не думаю, чтобы я нанес достаточно сильный удар, но он закричал, скорее от неожиданности. Я улыбался. Щека невыносимо болела, кровь продолжала идти из нее.

— Меня тошнит от Вас, мистера Грейса и вам подобных. Вы привыкли держать меня в страхе и все еще продолжаете меня запугивать. Это утомляет, и я не намерен мириться стаким положением вещей. Плевать я хотел на Ваше мнение. Вы не имеете на меня никаких прав. Поэтому отойдите в сторону. Я предупреждаю: отступитесь. Не вмешивайтесь.

Мой голос повысился до звенящего крика.

****

В общем, там все плохо кончилось, кто читал - знает. Не всегда все так кончается, но никогда не проходит бесследно.

(

Оставить комментарий

Популярные посты:

scribonianus

Колесные погрузчики XPower Liebherr L 550 и Liebherr L 586

uctopuockon_pyc

Был - не был...

pro100_mica

Стоп-кадр

coshevka

За закатом на Химкинское водохранилище

philologist

Константин Поливанов. "«Доктор Живаго» как исторический роман" (2024)

prilepin

ШАГИ ЖЕЛЕЗНОГО КОМАНДОРА

matsam

По центрам принятия решений

id77

Интересные дети президентов США. Часть 2

irushonok

Маки. Часть 14

• Ранее
• Архив