Френды, приехавшие в Израиль в 14-15 лет, разбираются с
haraz-bey — 18.08.2011 Френды, приехавшие в Израиль в 14-15 лет, разбираются с самоощущением. Мне-то проще, я в 16 лет приехал :) А если серьёзно, в чужой стране (где ты не родился и не рос с бессознательного возраста) невозможно чувствовать себя полностью своим без искусственных обстоятельств, побуждающих к единению. Кто-то такие обстоятельства себе создаёт, вливаясь в разные социальные общины - поселенцы, религиозные, та же армия кстати. И чувство полноценного присутствия в типично израильской общине создаёт и иллюзорную психологическую проекцию, воображаемое распространение полноценной принадлежности на всё израильское общество. Но эта воображаемая проекция действует до очередной вылазки из своего социального лягушатника, до очередного обнаружения, что в "большом Израиле" ты всё-таки не свой, и неважно по какой причине - ты ли видишь, что многое вокруг для тебя чуждо, или тебе дают понять, что для окружающих ты во многом чужой. Это явление, например, чрезвычайно распространено среди друзов, у которых наблюдается диссонанс между армейской службой и последующими попытками вписаться в общество на гражданке. Не относясь к социальным группам, подразумевающим тесную общность, я подлинным израильтянином себя чувствую исключительно в армии - этой искусственной среде, где все абсолютно равны, куда, как в этот мир, все приходят голыми, и вместе растут и взрослеют. И там, в полном равенстве с "настоящими израильтянами", у меня возникает воображаемая проекция этого равенства на остальное пространство за заборами армейских баз. Однако уже через несколько дней после "милуима" этот мираж рассеивается. В "большом Израиле" я по-прежнему во многом чужой. Я не турист, но и не абориген. У меня нет бессознательного восприятия окружающей среды как абсолютно родной и инстинктивно понятной слёту, на уровне родного языка. В Израиле я привык постоянно анализировать окружающее, "рефлексировать" на него, осмысливать собственную "вписываемость" в окружающую среду и "вписываемость" окружающих явлений в мой внутренний мир. В Москве ничего такого не наблюдалось. Там я плавал как рыба в воде. Здесь я скорее как аквалангист. Как человек, всю жизнь увлекавшийся лингвистикой и филологией, я знаю, что человек, указывающий владение выученным языком как родным, просто не понимает, о чём он говорит. Как человек, всю жизнь увлекавшийся психологией, я понимаю, что человек, который говорит, что он полностью израильтянин, просто не отдаёт себе отчёт в метафоричности и превеличенности своего заявления, в выдавании желаемого за действительное. Психика эмигранта в корне отлична от психики человека, который прожил всю жизнь на одном месте. Она раскалывается на несколько состояний, и обратно им уже не слиться. Подобно тому как повзрослевший человек носит в себе ребёнка, взрослого и родителя, так же и русскоязычный репатриант носит в себе советского человека, оле хадаша, ватика и немного сабры. Состояния эти у обычных людей чередуются по ситуации, а люди комплексующие зацикливаются на каком-то одном и в нём пребывают практически постоянно, подпитывая себя сознательным убеждением в благопристойности именно этой маски и в постыдности остальных. Для психолога наблюдение за дискуссиями, в которых люди пытаются осмысленно нащупать и логически обосновать свою самоидентификацию, представляет чисто натуралистический интерес. И опять же, поскольку сам ты делишься внутри на психолога, на нормального человека и на Болванщика (он же Безумный Шляпник), два последних очень хотят поучаствовать в этой дискуссии, причём каждый на свой лад, а внутренний психолог напоминает о вопиющей бессмысленности этого акта. Потому что для подобного самовыражения дилетантские попытки описания собственных ощущений подходят мало. Здесь нужно искусство. Например, как-то так:Вы русский? Нет, я вирус СПИДа,
как чашка жизнь моя разбита,
я пьянь на выходных ролях,
я просто вырос в тех краях.
Вы Лосев? Нет, скорее Лифшиц,
мудак, влюблявшийся в отличниц,
в очаровательных зануд
с чернильным пятнышком вот тут.
Вы человек? Нет, я осколок,
голландской печки черепок –
запруда, мельница, проселок...
а что там дальше, знает Бог.