Фонвизин о Мос... Европе.

ortheos — 08.05.2024 Из писем Денис Иваныча Фонвизина из Парижу (1777-78, буквально накануне революции) (по ссылке не все письма а только опубликованные)

"Забыл я сказать вам о здешних концертах, то есть французской музыке. Этаких козлов я не слыхивал."

"Из всех ученых удивил меня Д'Аламбер. Я воображал себе лицо важное, почтенное. А нашел премерзкую фигуру и преподленькую физиономию"."

" Такой бедной учености я думаю нет в целом свете ибо как гражданские звания покупаются без справки, имеет ли покупающий потребные к должности своей знания, то и нет охотников терять время свое, учась науке бесполезной. Злоупотребление продажи чинов произвело здесь то странное действие, что при невероятном множестве способов к просвещению, глубокое невежество весьма нередко. Оно препровождено еще и ужасным суеверием. Католические попы, имея в руках своих воспитание, вселяют в людей с одной стороны рабскую привязанность к химерам, выгодным для духовенства, а с другой сильное отвращение от здравого рассудка. Таково почти все дворянство и большая часть других состояний. Я не могу сделать иного о них заключения, судя по вопросам, которые мне делаются, и по ответам на мои вопросы. Впрочем те, кои преуспели как-нибудь свергнуть с себя иго суеверия, почти все попали в другую чрезвычайность и заразились новою философиею. Редкого встречаю, в ком бы не приметна была которая-нибудь из двух крайностей: или рабство, или наглость разума."

О Руссо: "Мне обещали показать этого урода".

Лингвистический комментарий - в 18 веке "девками" называли шлюх.

"Здесь все живут не весьма целомудренно. Но есть состояние особенное, называющееся les filles , то есть непотребные девки, с ног до головы осыпанные бриллиантами. Одеты прелестно, экипажи такие, каких великолепнее быть не может. Домы, сады, стол - словом, сей род изобилует всеми богатствами века сего. Спектакли все блистают от бриллиантов, украшающих сих тварей. Они сидят в ложах со своими любовниками. БОгатство их неисчислимо. Дорогие камни стали вывеской непотребства.

Наилучшие экипажи, ливреи, лошади - все принадлежит девкам. В прекрасной карете сидит красавица вся в бриллиантах. Кто ж она ? Девка. Словом сказать, прямо наслаждаются сокровищами мира одни девки. Сколько от них фамилий   вовсе разоренных! Сколько молодых людей погибших! Вот город, ни в чем не уступающий Содому и Гоморру".

"Первое право каждого француза есть свобода: но истинное настоящее, его состояние есть -- рабство. Ибо бедный человек не может снискивать своего пропитания иначе, как рабскою работою; а если захочет пользоваться драгоценною своею вольностью, то должен умереть с голоду. Словом: свобода есть пустое имя, и право сильного остается правом превыше всех законов."

"Все отправляемые тут дела ограничиваются в одном, то есть в собрании подати. Окончив сие, за прочие и не принимаются. Первый государственный чин, духовенство, препоручает провинцию в одно покровительство Царя Небесного, дабы самому не поссориться с земным, если вступиться за жителей, и облегчить утесненное их состояние. "

"Знатнейшие светские особы считают бытие свое на свете смотря по тому, как у двора приятно на них смотрят, и конечно не променяют одного милостивого взгляда на все блаженство управляемой ими области. Словом: по окончании сего земского суда, провинция обыкновенно остается в добычу бессовестным людям, которые тем жесточе грабят, чем дороже им самим становится привилегия разорять своих сограждан. Здешние злоупотребления и грабежи конечно не меньше у нас случающихся. В рассуждении правосудия вижу я, что везде одним манером поступают. Наилучшие законы не значат ничего, когда исчез в людских сердцах первый закон, первый между людьми союз: добрая вера. У нас ее не очень много, а здесь нет и головой. Вся честность на словах, и чем складнее у кого фразы, тем больше остерегаться должно какого-нибудь обмана. Ни порода, ни наружные знаки почестей не препятствуют нимало снисходить до подлейших обманов, как скоро дело идет хотя о малейшей корысти. "

"Мыслят здесь мало, да и некогда, потому что говорят много, и очень скоро. Обыкновенно отворяют рот, не зная еще, что сказать; а как затворить рот, не сказав ничего, было бы стыдно, то и говорят слова, которые машинально на язык попадаются, не заботясь много, есть ли в них смысл какой-нибудь. "

"если кто из молодых моих сограждан, имеющий здравый рассудок, вознегодует, видя в России злоупотребления и неустройства, и начнет в сердце своем от нее отчуждаться; то для обращения его на должную любовь к отечеству, нет вернее способа, как скорее послать его во Францию. Здесь конечно узнает он самым опытом очень скоро, что все рассказы о здешнем совершенстве сущая ложь; что люди везде люди; что прямо умный и достойный человек везде редок и что в нашем отечестве, как ни плохо иногда в нем бывает, можно однако быть столько же счастливым, сколько и во всякой другой земле, если совесть спокойна и разум правит воображением, а не воображение разумом."

"В первый день, как английский посол получил курьера с отзывом, весь город заговорил о войне; на другой день ни о чем более не говорили, как о новой трагедии; на третий об одной женщине, которая отравилась с тоски о своем любовнике; потом о здешних кораблях, которые англичанами остановлены. Словом, одна новость заглушает другую, и новая песенка столько же занимает публику, сколько и новая война. Здесь ко всему совершенно равнодушны, кроме вестей. Напротив того всякие вести рассеваются по городу с восторгом, и составляют душевную пищу жителей парижских."

"мерзость нашел я и в прочих французских городах, которые все так однообразны, что кто был в одном городе, тот все города видел. Париж перед прочими имеет только то преимущество, что наружность его несказанно величественнее, а внутренность сквернее. Напрасно говорят, что причиною нечистоты многолюдство. Во Франции множество маленьких деревень, но ни в одну нельзя въезжать не зажав носа. Со всем тем привычка, от самого младенчества жить в грязи по уши, делает, что обоняние французов нимало от того не страждет. Вообще сказать можно, что в рассуждении чистоты перенимать здесь нечего, а в рассуждении благонравия еще меньше. "

"Рассудка француз не имеет, и иметь его почел бы несчастьем своей жизни: ибо оный заставил бы его размышлять, когда он может веселиться. Забава есть один предмет его желаний. А как на забавы потребны деньги, то для приобретения их употребляет всю остроту, которою его природа одарила. Острота, неуправляемая рассудком, не может быть способна ни на что, кроме мелочей, в которых и действительно французы берут верх пред целым светом. Обман почитается у них правом разума. По всеобщему их образу мыслей, обмануть не стыдно; но не обмануть глупо. Смело скажу, что француз никогда сам себе не простит, если пропустит случай обмануть, хотя в самой безделице. Божество его -- деньги. Из денег нет труда, которого б не поднял, и нет подлости, которой бы не сделал. "

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив