Европутешествие: кулер и бессвязное

grosslarnakh — 15.12.2013 Пока не забыл, надо выкинуть несколько мыслей из головы. Сорри, что не будет смешно, я пишу это, скорее, для себя. Жаль, что мысли тривиальны; переписывать несколько раз не будет времени; все равно, пусть хоть сырое, но валяется тут.

8. В поездке неожиданно пришлось распрощаться с привычным мироустройством: все, что я с детства воспринимал незыблемой целостной картиной, внезапно рассыпалось на куски. Катализатором, как обычно, выступила совершенно невинная вещь: в данном случае бутыль в гостиничном кулере для воды.

Кулер для воды, как всем известно, укомплектовывается обычными стандартными бутылями. Внешний вид бутыли надежно отпечатан в моей памяти: кулеры окружают меня последние лет двадцать. Каждый день из-за какого-нибудь офисного угла торчит очередной, родимый уже до боли, водоприбор. И когда вдруг оказалось, что многолитровая бутыль бывает и выше, и уже привычных мне, я испытал визуальный шок.

Ну то есть оказывается, что в чужеземном отеле на кулере стоит бутыль-жердь, худышка-переросток, немного непривычных вытянутых пропорций, торчит и вызывает боль в глазах. От кого угодно можно было ожидать такой измены: от телефона, лифта, фрамуги и кондиционера, но не от нее. Реально, сорвало крышу нереально.

И все, развидеть отличия не получается. (Однажды Сергей Иванович Серов на занятиях предупредил, что он сейчас расскажет про кернинг и все, больше смотреть на надписи на московских улицах без боли мы не сможем, и правда, с тех пор всё.) Так и тут - к вечеру открылась чакра наблюдательности за непохожим. И не то, чтобы как обычно - ой, смотри, какой необычный люк или там елка не так торчит в небо, как дома - нет, пиздец, решительно все другое, каждый миллиметр пространства.

Фаска на дверной ручке, наклон буквы, водосток, обводка на знаке. Столбы эти проклятущие светофорные. Черепица, палочки в китайском кафе, плотность бумаги в талоне платной дороги, клей на предупреждении о неправильной парковке - все, решительно все не такое, к чему ты привык. Светодиод на стрелке. Улица. Фонарь.

И понеслась. Предметы, бывшие со мной с детства, съежились и превратились из Того-Как-Устроен-Мир в Один-Из-Возможных-Вариантов. Тот самый Автобус из родного города превратился в один из многих тысяч разнообразных автобусов, тетрадка с первого урока - в одну из миллионов тетрадей самых разных видов.

Это настолько просто устроено, что не очень понимаю, как объяснить. Попробую еще раз. В детстве мне казалось, что есть березовый сок в банках (в магазине продавали), есть томатный и персиковый в конусах (в кафетерии), и все. Потом была недолгая пора, когда сока никакого не было, а уже потом наступила эпоха, когда сока стало много разного. И вот сейчас я понял, что в березово-персиковом периоде сока тоже было много разного, просто не вокруг меня. И, значит, мир не состоял и не состоит из березово-персикового набора, а состоит из разного сока, просто мне было видно только березово-персиковую его часть. Казалось, что сока нет, а он на самом деле был, просто его было не видно, глаза обманывали.

Границы рухнули. К вечеру я уже видел за каждой окружающей меня вещью - мутацию. Предметы превратились в волны во времени - сто лет назад бензоколонок не было, сейчас их сотни разных типов, а через двадцать лет их по всей планете снесут нахрен (ну, кроме Африки, например), и будут электрозарядки прямо на дорогах. Бензоколонки оказались не непременным куском ландшафта, а странниками во времени: появились и исчезнут, волна во времени.

Ровно как и страны. Если мне все равно, что вот жили-были египтяне, а теперь их нет, то непонятно, чем русские-то лучше, кроме того, что я привык в детстве считать этот мир своим? Ну, сменится этнос, там, где жили бледнолицые парни из Мытищ, будут жить смуглые ребята из будущего Узбекистона, и что? Кто-то сильно переживает из-за гибели индейцев Америки? Пришли и ушли древние греки, канули финикийцы, племена чудей и весей, турки резали армян, и так постоянно и всегда. Вместе с прогрессом меняются племена, это обычное дело. Узбекские ребята ощущают мир вокруг себя таким же реальным, как я - свой. Ксенофобия как-то сразу пошла на убыль. (Да что индейцы - были времена, когда даже Северной Америки не было, и обязательно будет время, когда она исчезнет :-)

Наконец-то мне стало понятно, зачем нужны музеи вещей, и че мой работодатель так носится с фотками столбов - столбовых мутаций от города к городу становилось настолько много, что это внезапно стало интересным. Я начал замечать мутационные анклавы: французы крепили знаки к столбам по своим правилам, а итальянцы - сплошь по своим. Этнос обрел явные границы: по тому, как устроены дорожные отбойники, становилось понятно, где происходит смена племен на земле.

Устройство семьи. Может, через тысячу лет люди будут жить по трое, или по семнадцать, кого это ебет, честно говоря? Вас что, сильно волнует мнение дохлого викторианца о том, прилично ли вам лежать на пляже в купальнике? Волнуетесь о том, что египтянин подумал бы о соколах в Московском зоопарке? Ну так и ваше мнение будущему человечеству до лампы. Как пришли, так и уйдем, друзья :-)

Затем все предметы превратились в шлейф - набор из первичного замысла, и времени, которое потратили люди на их воплощение, и затем дребезжания различных воплощений. Простая кружка состояла из дел и решений, растянутых по таймлайну: кто-то должен был научиться отливать стекло, кто-то - выбрать форму ручки, кто-то - подобрать размер. Все процедуры сопровождались искажениями на каждом этапе - чудовищный шум, каждый кружкоучастник привносил своё. Предметы происходили перебором случайных мутаций: выбрал другую марку стекла - и все, кружка уже будет другой (если, конечно, не попадется какой-нибудь настойчивый фрик, который весь тираж потом на переплавку из-за выбранного стекла пустит). Стало ясно, как портятся замыслы и почему без этого ничего не происходит.

Ну то есть, люди неизбежно вкладывают свое время в то, чтобы предмет получился, как будто дают ему свою энергию. За это предмет содержит их примесь, их ДНК, череду их решений. Зато вместе с этим они дают свое время, а без вложенного в твою идею их времени не получится вообще ничего.

Нацизм, например, обернулся помимо темного ужаса, еще и концепцией, в которую несколько миллионов людей вбухали время и жизни, бились, бились, пытались запустить его вперед, но не смогли придать ему достаточного импульса. Хотя, конечно, менее ужасным он не стал, но если отстраненно на это смотреть, то миллионы людей появились, страдали и исчезли в муках. Ну типа как динозавры, только немного по-другому, Солнце едет по небосклону дальше, кому-то не повезло.

Мизулина (вечно не помню, пишется ли правильно фамилия распаляющейся, судя по всему, на трибуне старухи с двумя лэ или двумя нэ) превратилась из удивительного источника абсурдных новостей в очень понятного человека, устроенного ровно так же, как и все люди.

Ну то есть люди - это такие сначала дети, их папа и мама собирают в дорогу и выдают им шотган, любовь к Родине, аптечку, патроны, ненависть к чужакам, тепло, страх Бубуки под кроватью, розовые пинетки, сказку про Золушку, и что там еще родители выдают детям. Идут папа-мама с детьми по первому уровню здания, а потом ребенок немного вырастает и остается один - со всей своей деформацией, а вокруг еще несколько тысяч людей - и начинается ожесточенное метание по лабиринту. Одному, кроме шотгана, выдали нефти на дорожку, он чуть резвее едет, другому пиздюлей выписали через пять лет, он вместо прямой дороги со страха забегает в какую-то левую ветку лабиринта, и дальше по коридору движется, и движется, и потом однажды стареет и умирает воон в том углу.

Пиздец лично с тобой может наступить в любой момент, бога совершенно не существует, а существует просто эволюция и цепь случайностей. Не будет никакой следующей жизни, никакого чистилища, куда успеешь, туда и добежишь, совершишь пару десятков поворотов по дороге, и все, просто выключится свет.

Затем исчез вопрос "что было бы, если бы я родился в другом теле" - стало ясно, что он не имеет смысла, я есть только производная функция своего тела, а не наоборот. Ну то есть сахар упадет - станешь туповатым и больным, натрется пятка - будешь стонать. Тело первично. Введешь себя в особое состояние психики - сможешь совершить подвиг, но лишь потому, что так устроено тело, а не потому, что Бог Отваги в тебя вселился или там ангел-хранитель есть. Злишься - испытываешь дискомфорт и стресс, и люди вокруг - такие же, как ты, и понятно устроены.

Деньги превратились в одно из средств голосования людьми за то, что им нравится. Стали энергией, которую ты вкладываешь в прогресс той или иной идеи: нравится тебе, например, куртка - покупаешь ее, даешь чувакам небольшой импульс развития. Мизулина вопит, но деньги дают возможность человеку днем не протестовать против М., зато ночью напрямую и непосредственно, без оглядки на нее, поддерживать то, что ему нравится, рублем.

Наконец-то понял, как работает дизайн, и какие дизайн-мутации имеет смысл поддерживать, а какие - нет, появились внутренние критерии вместо неуверенных метаний. Стало ясно, что в целом имеет смысл поддерживать и любить новое, и не держаться за привычное лишь потому, что кому-то оно кажется привычным - прогресс-то не остановить. (Пришлось в тему знание о социальном подтверждении - несколько человек могут дружно убедить друг друга в любой херне лишь потому, что они собрались вместе, так устроена психика людей - и это потому, что так устроено тело людей из отряда приматов, биология в действии.)

Ладно, мне кажется, что на этом хватит. Еще раз: ничего оригинального, мальчик взрослеет, просто из кулера, разговоров с Василием, книжек про мозг и рыбу и итальянских светофоров получился неожиданный салат-оливье. Я постараюсь дальше повеселее писать, надо было куда-нибудь это все напечатать, чтобы отпустить уже из головы.

Мне кажется, жить все интереснее и интереснее.

Дальше будет про пизанский феномен.

Сохранено