Эволюция системы привлечения, отбора и боевой подготовки личного состава сил

bravo055 — 04.02.2025

Физический профиль военнослужащего спецназа

Вполне естественно, что первыми под микроскоп исследователей попали физические качества идеального спецназовца, которые в рамках проекта были разделены на три направления.

Первым направлением исследований стала базовая мышечно-скелетная структура тела. В ретроспективном исследовании у действующих военнослужащих оценивались ее сильные и слабые стороны, чтобы определить, какие физические качества могут быть выражены сильнее, а какие слабее. Для выявления критически важных физических параметров, определяющих эффективность военнослужащего, были обследованы сотни кандидатов, как успешных, так и неудачливых.

Для тестирования использовались тренажеры «Сайдекс», представлявшие собой систему роликов, и позволявшие точно определить физическую силу каждого сустава и мышцы. Суть процесса состояла в том, что каждый сустав может выполнять только определенные движения — например, подвижность коленного сустава ограничена только двумя движениями: сгибание и разгибание; при этом, поскольку у обычного среднестатистического человека лишь немногие виды деятельности связаны с разгибанием ног, способность колена сгибаться гораздо важнее, чем способность разгибаться. При тестировании на тренажере коленного сустава нога фиксировалась, и испытуемый начинал ее сгибать и разгибать, преодолевая сопротивление, которое постепенно увеличивалось до тех пор, пока испытуемый не мог двигать суставом дальше. Сила сопротивления отслеживалась с помощью измерительного прибора на тренажере.

Поначалу результаты исследования достигались тяжелым путем, но со временем тренажер подключили к компьютеру, который мог мгновенно показывать кривую силы каждой мышцы. При этом фиксировалось, какой именно вес поднимается, какова кривая нагрузки и на какой стадии происходит ее нарастание — на ранней или поздней. Дело в том, что вследствие определенных видов деятельности, которыми они занимаются, у некоторых людей начальное движение является более сильным, но ослабевает, когда конечность разгибается на угол, близкий к восьмидесяти-девяноста градусам.

Изначально тестирование одного человека на тренажере «Сайдекс» занимало полтора часа, но после уточнения первых результатов исследований и доработки методики проведения исследования стало понятно, что нет необходимости тестировать все тело. В итоге выяснилось, что единственными частями тела, требующими внимания, являются колени, бедра и нижняя часть спины, что позволило сократить время тестирования до пятнадцати минут.

Изучение физической силы плеч было признано не столь важным. Это открытие удивило, потому что почти три четверти упражнений и затрачиваемого времени на физическую подготовку в армии всегда было сосредоточено на развитии верхней части тела. Причины этого, вероятно, были двоякими: во-первых, такие упражнения наиболее просты для инструктора; во-вторых, они доставляют новобранцам удовлетворительную степень физических страданий.

И все же выяснилось, что спецназовцы со слабыми плечами справлялись со своими задачами. Если у человека в ходе выполнения боевых задач возникали проблемы, то его скорее ограничивали проблемы с коленями или спиной, чем травма плеча. Некоторые операторы с ранениями плеча удивительным образом справлялись с ситуацией, в то время как другие, получившие столь же серьезные ранения коленей или поясницы, как правило, полностью выходили из строя. Это отнюдь не означало, что если обнаруживались очевидные проблемы с другими частями тела, или выяснялось, что кандидат дважды ломал лодыжку, их игнорировали — все соответствующие тесты на профессиональную пригодность, охватывающие все аспекты физического состояния кандидата, по-прежнему проводились.

Наиболее важным физическим требованием к бойцу спецназа является его выносливость при ходьбе. Хотя необходимость в беге очевидна, во время боевых операций бегают очень мало; большинство передвижений осуществляется при помощи равномерной ходьбы.

Когда южноафриканская исследовательская группа изучала этот вопрос, бег на две мили (3,2 км), который совершали британские «красные береты» после тренировочного прыжка с парашютом, показался особенно бессмысленным, поскольку бег после боевого прыжка как правило ограничивается несколькими короткими и резкими рывками.

Таким образом, в программу отбора были внесены первые изменения — она была расширена и стала предусматривать периодическое повторное тестирование кандидатов в спецназовцы по мере прохождения отборочного курса. Это позволяло следить за улучшением результатов и проверять, не потворствуют ли инструкторы перетренированности, которая является гораздо бóльшим грехом, чем недотренированность.

Была также введена новая система последовательной физической подготовки, которая довела старых спецназовцев почти до апоплексического состояния. Например, вместо бешеного количества упражнений, которые они привыкли давать новичкам, кандидатам могли дать задание сделать всего пять отжиманий, затем они должны были поднять руки вверх и выполнить пять разгибаний, после чего следовали два подтягивания.

Добиться того, чтобы инструкторский состав принял такую систему поэтапной подготовки, удалось с огромным трудом. Инструкторы были представителями старой школы отбора, для которой были характерны грубость и жесткость, они этим гордились, и такая система просто не вписывалась в их понимание.

И тем не менее, никаких приемлемых аргументов в пользу старого подхода не находилось — с его помощью было потеряно слишком много отличного человеческого материала. Более успешным должен был стать новый подход, научный, а не бессистемный.

Был еще один момент. Бóльшую часть отбора и подготовки будущих спецназовцев должны были проводить старые опытные операторы, даже несмотря на свое зачастую открытое сопротивление переменам, и иногда, когда ученые отворачивались, старые кадры тут же возвращались к привычным методам работы, начиная набрасываться на курсантов в проверенной и испытанной манере, которую они знали и которой владели лучше всего! Нужно было внимательно следить за ситуацией, не допуская перегибов, и при этом использовать такт и психологические подходы, чтобы добиться от инструкторов согласия, — враждовать с бесценной старой гвардией спецназа было крайне непродуктивно.

После внедрения системы последовательной физической подготовки сразу же проявилось несколько важных побочных результатов. Неожиданным стало то, что тесты выявили определенные физические недостатки, которые, даже при их наличии у подходящего кандидата, вполне можно было укрепить или исправить с помощью тренировочных программ, проводимых при необходимости в индивидуальном порядке.

Например, человек мог получить травму колена во время игры в регби в возрасте пятнадцати лет. Хотя при повседневных занятиях спортом он вряд ли бы испытывал затруднения, при экстремальных физических нагрузках, характерных для спецназа, колено, скорее всего, отказало бы. При этом, рентгеновский снимок не позволял выявить ничего существенного, так что эта потенциальная проблема оставалась незамеченной до тех пор, пока колено не подверглось бы надлежащим тестам, во время которых оно проявило бы свою слабость. Но даже в этом случае единственным реальным указанием на то, что при такой травме колено, скорее всего, откажет после шести недель экстремальных нагрузок, были бы ретроспективные данные, собранные по аналогичным травмам в прошлом.

Один из кандидатов, получивший травмы обоих коленей в результате несчастного случая при затяжном прыжке с парашютом, но в остальном физически, эмоционально и психологически подходящий к службе в спецназе, во время начальной подготовки был включен в терапевтическую программу, в соответствии с которой половина времени, отводимого ему на физическую подготовку, занимали упражнения для укрепления коленей. И такие усилия по его реабилитации были признаны жизненно важными из-за постоянной нехватки кадров, с которой сталкивались силы специального назначения.

Еще одним сопутствующим результатом такого подхода стало открытие того факта, что большинство проблем, возникающих при травмах, связано с дисбалансом в развитии мышц, а не с их слабостью. В целом же выяснилось, что из-за тех видов спорта, которыми обычно занимаются белые южноафриканцы, им не хватает гибкости. Они не катаются на лыжах, мало кто катается на коньках, а большинство играет в регби, — занимается видом спорта, в котором требуется значительная концентрация объемных мышц. Это приводит к развитию коротких, толстых и сильных, но неэластичных мышечных волокон, которые не способны растягиваться, а когда их начинают растягивать, они либо зажимаются, либо травмируются. В южноафриканском регби существует множество подобных примеров, особенно в конце сезона, когда у крайних полуатакующих полузащитников возникают травмы задних мышц бедра. Происходит это из-за недостаточной эластичности, вызванной отсутствием баланса в развитии мышц ног.

Из-за такого мышечного дисбаланса у многих операторов со временем развивались проблемы с поясницей; многие ходили с небольшой сутулостью, возникшей вследствие переноски рюкзаков на спине на протяжении сотен километров. Для борьбы с этим был разработан ряд корректирующих упражнений и процедур, которые выполнялись во время физической подготовки и после нее.

В качестве места для первоначального отбора кандидатов, лаборатория, созданная в Претории, была признана неподходящей. Хотя выходцев из этого региона можно было тестировать там, перевозить несколько сотен кандидатов, например, из Оудтсхурна в Преторию, было нецелесообразно. Поэтому в качестве альтернативы был введен простой велосипедный тест с нагрузкой, во время которого измерялась частота и скорость нарастания пульса, а также время, необходимое для возвращения к норме.

Второй частью физической модели солдата спецназа, подвергшейся тщательному изучению, стала сердечно-сосудистая (кардиоваскулярная) или сердечно-легочная система — двигатель, обеспечивающий мышцам и скелету способность работать в экстремальных условиях.

Вопрос был поставлен следующим образом: почему одни люди могут долго сохранять работоспособность, а другие — нет?

Чтобы найти на него ответ, операторов тестировали на велосипеде, оснащенном эргометром, во время которого они подключались к прибору для измерения объема воздуха и контроля соотношения кислорода и углекислого газа в легких во время вдоха и выдоха. Этот простой физиологический тест, являющийся стандартным для спортивных лабораторий, был немного адаптирован для удовлетворения особых потребностей спецназа. Поначалу возникли проблемы со стандартизацией оборудования, но примерно через шесть месяцев все было налажено. Позже в качестве альтернативы были введены беговые дорожки.

В результате исследования был сделан вывод о том, что наилучшим средством для тестирования сердечно-сосудистой системы является ряд упражнений на велосипеде в сочетании с бегом на 800 метров. Поначалу считалось, что основным тестом станет бег на 400 метров, но исследования, проведенные в сотрудничестве со спортивной лабораторией Кейптаунского университета, показали, что 800 метров — это та дистанция, которая позволяет разделить подходящих кандидатов от неподходящих. Хорошие спортсмены на дистанции 800 метров могут стать чемпионами мира на 400 метрах благодаря качеству мышечных волокон и степени потребления кислорода, тогда как при забеге на 400 метров организм может работать в относительно аэробной системе, после чего происходят анаэробные изменения.

После того, как было научно доказано, что хорошие спортсмены в беге на 400 метров никогда не станут хорошими спортсменами в беге на 800 метров, стало ясно, что ту же информацию легче получить, изучив накопленные исторические данные из истории спорта. Оказалось, что в истории не было ни единого случая, когда спортсмены, показывающие хорошие результаты на дистанции 400 метров, становились лучшими спортсменами на дистанции 800 метров, в то время как многие из последних стали бегунами мирового уровня на коротких дистанциях, на дистанции в милю или даже на более длинных.

После консультаций с учеными в области спорта из ряда других стран и изучения белого населения Южной Африки был сделан вывод, что кардиоваскулярные способности вкупе с мышечно-скелетной структурой, требуемые для оператора спецназа, встречаются лишь у 15% населения. Этот факт означал, что у 85% кандидатов не было ни малейшего шанса на прохождение отборочного курса, что вполне коррелировалось с тем фактом, почему его проходили лишь немногие кандидаты.

С точки зрения требований к сердечно-сосудистой системе были установлены и соответствующие нормы. Кандидат в спецназ должен был потреблять около 50 мл кислорода в минуту на килограмм собственного веса, что давало человеку возможность пробежать марафон менее чем за три часа — показатель высшего класса.

На начальном этапе возникло множество проблем из-за того, что люди неправильно понимали тесты, думая, что их цель — определить физические способности, а не физические качества и потенциал. Критиковали также и то, что тесты проводились на слишком ранних стадиях: инструкторско-преподавательский состав считал, что они должны проводиться только после того, как кандидаты достигнут пика своей физической формы. Многие в военной иерархии не понимали, а тем более не принимали тот факт, что с физической точки зрения чудес не бывает. Даже самая лучшая программа физической подготовки могла увеличить возможности сердечно-сосудистой системы максимум на пятнадцать процентов.

В третьей части изучения физической модели была разработана серия тестов с целью выяснить, как мышечно-скелетная структура и кардиоваскулярные качества должны работать вместе. Они включали в себя такие упражнения, как лазание по стенам, канатам, различные упражнения на координацию и равновесие, а также игры с мячом. При этом требовалась разумная скорость, поскольку медленные и мускулистые операторы никому не нужны.

Исследование разрушило популярный миф о том, что средний белый южноафриканский юноша является по-настоящему здоровым спортсменом. Напротив, исследования показали, что его физические качества регрессируют и приближаются к физическим качествам его американского сверстника. Был сделан вывод о том, что эта проблема является следствием окружающей социальной среды. Белые подростки больше не сталкивались в жизни с физической нагрузкой — они не ходили в школу пешком, у них не было обязанностей рубить дрова дома; мало у кого были велосипеды, не говоря уже о том, чтобы ездить на них, и т.д.

Еще одним разрушенным мифом стала мысль о том, что белые дети с каждым поколением становятся все крупнее. На самом деле они только толстели и при этом развивали меньше мышечной массы. Правда, ряд исследований указывал на улучшение показателя веса при рождении и соотношения роста и веса в связи с улучшением социальных условий, но большинство из них останавливались на пятилетнем возрасте — никто не доводил такие исследования до логического конца. Выяснилось, что через некоторое время у людей старше пяти лет такой рост замедлялся, но об этом практически ничего не сообщалось.

Например, в отличие от своих отцов, многие кандидаты не могли правильно бросить камень. Так как же в таком случае они могли правильно бросить гранату? Кроме того, у многих были покатые и неподвижные плечи, что сильно ограничивало их способности к метанию.

Подобные проблемы не остались незамеченными и в других армиях западного мира, но в САДФ располагали более убедительными данными, чем в остальных странах, поскольку большинство их новобранцев проходило службу по призыву, что позволяло проводить исследования среди более широких слоев белого населения — преимущество, которое было лишь у немногих армий других стран.

Не секрет, что ЮАР по многим направлениям тесно сотрудничала с Израилем, в том числе и в медицинской сфере. Выяснилось, что израильтяне также обнаружили ухудшение качества основного человеческого материала, которое ежегодно предоставлялось по призыву. Более того, когда южноафриканцы обратились к ним за разъяснениями, оказалось, что положение в Израиле еще хуже, поскольку низкие физические качества набираемых по призыву солдат усугублялись серьезными проблемами с мотивацией — проблема, с которой Силам обороны Южной Африки придется столкнуться в будущем.

Многие в Южной Африке, Израиле и других странах гневно осуждали подобные данные о молодежи, считая его оскорблением национальной гордости, горячо указывая на то, что спортсмены постоянно улучшают свои результаты. Но при этом не замечалась истинная причина. Молодые люди, обладающие потенциальным спортивным талантом, в большинстве случаев выявляются в раннем возрасте и проходят специальную подготовку по своей спортивной дисциплине. Они достигают более высоких результатов, чем их предшественники только потому, что научные методы тренировок сделали это возможным.

Следовательно, если рассматривать таких людей с точки зрения общего физического потенциала, то разочаровывающие результаты не станут удивительными. Также никого не удивит, что какой-нибудь чемпион Уимблдона по теннису вырубится после 20-километрового марша с рюкзаком; как и любой другой спортсмен, который может преуспеть в нескольких видах спорта, не относящихся к его конкретной специализации.

В отличие от других подразделений с большим количеством личного состава на местах, которые могли использовать специалистов, спецназу требовались универсалы. В отличии от других, спецназовец мог оказаться в сложной ситуации, и чтобы спастись, ему придется плыть десять километров, идти и бежать несколько дней подряд и в конце концов взбираться на горы.

Интеллектуальный профиль военнослужащего спецназа

Следующим шагом исследования идеального военнослужащего сил спецназначения стала оценка уровня его умственного развития, что оказалось сложнее, чем поиск его физической модели. Хотя можно было набросать некоторые вариантов тестов, требующих процесса принятия решений, с достаточной долей уверенности они ни к чему не вели. В связи с этим по большей мере пришлось полагаться на результаты тестов на оценку умственных способностей, проведенных с успешными военнослужащими, которые в то время проходили службу. Всего было протестировано 55% личного состава сил СпН, и по итогам тестирования в целом был сделан вывод о том, что требуемый тип человека должен обладать интеллектом чуть выше среднего.

В частности, от него требовалось умение прояснять ситуацию и быстро принимать решения; он должен был уметь воспринимать и запоминать факты — при проведении разведки в условиях стресса ему нужно было запоминать гораздо больше деталей, чем способен запомнить обычный человек. Из-за сложной структуры современного общества, в котором жило большинство кандидатов в спецназ, их способность к запоминанию и наблюдению ослабла. Больше не было необходимости запоминать точные маршруты между городами в незнакомой стране, потому что на всем пути есть указатели; также никто не запоминает автомобили и людей, встречающихся на пути — их просто слишком много, да и смысла нет. На самом деле, с тех пор, как ушли в прошлое повозки с волами, времена кардинально изменились.

Сначала для проверки уровня умственных способностей (IQ) использовалась система Декстера Белльвью, но со временем она была отменена как непрактичная, поскольку тесты нужно было проводить индивидуально и на это могло уходить до трех часов. В итоге в основном стал использоваться тест Отиса, адаптированный для Южной Африки, с пороговым значением на уровне 115 баллов. Коэффициент IQ среднего абитуриента университета составлял от 110 до 115, но этот показатель варьировался, поскольку поступление и учеба в ВУЗе в основном определялись социальным происхождением и подходом к учебе, а не уровнем интеллекта.

Были сделаны и некоторые исключения, по итогу в спецназ было принято несколько сержантов и капралов с коэффициентом IQ в 104 и 105 баллов, но это касалось только опытных солдат, чьи физические и психоэмоциональные качества были безупречными. Причина этого состояла в том, что солдат, обладающий многолетним опытом службы, мог справиться со службой в спецназе, поскольку у него уже были выработаны компенсаторные техники, в то время как молодому человеку с коэффициентом IQ, равным 104, пришлось бы напрягаться, чтобы не отстать, учитывая объем и качество информации, которую ему пришлось бы усваивать, особенно в первые два месяца службы.

Тесты показали, что только 20% населения по уровню своего интеллекта подходит для работы в качестве специалистов сил специального назначения. После объединения результатов исследования интеллектуального и физического профиля военнослужащего спецназа с использованием различных методов моделирования, оказалось, что количество пригодного к службе контингента, равного 15%, снизилась до 9,5%. Отрицать истинность этого факта было бессмысленно, поскольку эти результаты не только вытекали из построенных исследователями моделей, но и были подтверждены практически, отражая опыт успешных операторов, уже служивших в боевых подразделениях.

Это открытие вызвало немалое замешательство, потому что стало ясно, что в поиске лучших людей спецназ, по сути, конкурирует с любым крупным коммерческим предприятием в стране, которые также жаждут набрать такой контингет в свои организации.

Психоэмоциональный профиль военнослужащего спецназа

Еще раз проведя обширные психологические тесты на успешных действующих военнослужащих спецназа, и применив методы прогностического моделирования, исследователи также построили психоэмоциональную модель идеального оператора. Экспертную помощь в этом деле оказал Совет по исследованиям в области гуманитарных наук.

Были рассмотрены некоторые аспекты психологического склада характера, в основном те, которые связаны с эмоциональными качествами человека, главным из которых является мотивация. Она, в свою очередь, была разбита на ряд параметров, наиболее важными из которых были «интенсивность» и «реальность». Здесь под «интенсивностью» определялась степень мотивации человека, а «реальность» показывала, насколько реалистична его мотивированность.

Из опыта рекрутинга в ряды Французского иностранного легиона выяснилось, что многие люди часто идут добровольцами в спецназ по неправильным мотивам. Многим нравится внешняя сторона жизни в спецназе, и они хотят убежать от суровой реальности. У них эмоциональные проблемы дома, проблемы с девушкой, разногласия на работе — все это вызывает желание срочно сменить обстановку. Перспектива новой, захватывающей и «гламурной» карьеры отвлекает их от более близких проблем. Однако, оказавшись в стрессовых обстоятельствах, они быстро приходят к выводу, что их новая жизнь совсем не гламурная, и уезжают. Хотя мотивация у них, безусловно, присутствует, но причины у нее иные.

Среди других рассмотренных психологических факторов были гибкость и способность к адаптации. Личность жесткого типа не выживет в условиях службы в спецназе, поскольку не сможет адаптироваться к быстро меняющимся обстоятельствам. Требовалась оптимальная адаптивность и гибкость.

Для оценки использовались различные психологические тесты. По шкале от одного до девяти кандидатов оценивали по трем группам: как подходящих, слишком гибких или слишком негибких. Для составления профиля личности использовался ряд личностных опросников, в том числе и опросник 16PF.

Важной составляющей личности человека является уровень его тревожности. Существует распространенное заблуждение, что силам спецназа требуются люди с низким уровнем тревожности, поскольку слишком высокий уровень может привести к тому, что человек развалится на части, а слишком низкий — будет представлять опасность для себя и своих товарищей.

Много времени было потрачено на то, чтобы определить для выбранной психологической модели ее оптимальный уровень. Множество подобных тестов проводилось в Великобритании, где было выявлено, что большинство ветеранов-обладателей Креста Виктории имеют низкий уровень тревожности, однако психологические причины, лежащие в основе этого, были противоположны. Как выяснилось, большинство людей, прошедших тестирование, имели четкое представление о боевых ситуациях. Они четко осознавали свои шансы, но в силу обстоятельств считали, что у них нет иного выбора, кроме как идти вперед. С другой стороны, была очень небольшая группа людей с низким уровнем тревожности, которые не имели такой осознанности и продолжали сражаться, порождая ситуацию, в которой они теряли всякую связь с реальностью.

Окончательно сформированный психоэмоциональный профиль идеального спецназовца был вполне характерен для действующих сотрудников сил СпН, но выяснилось, что им обладало только 10% белого населения страны. Если прибавить к этому 15%, обладающих требуемыми физическими качествами, и 20% людей с необходимым уровнем интеллекта, то оказалось, что общая численность людей в группе белого населения, пригодных к службе в спецназе, снизилась до 4-5%.

Отбор кандидатов из других этнических слоев населения, будь то индийцы, цветные или, позднее, черные, осуществлялся по одной и той же модели, но только в случаях крайней необходимости. Вероятно, это не пошло им на пользу, в результате чего было потеряно несколько хороших кандидатов, однако сравнительных исследований других этнических культур в Африке не проводилось. Опереться на опыт других стран тут было невозможно, поскольку там также никогда не возникало необходимости в масштабном слиянии представителей двух или более культур для целей комплектования сил спецназа.

*****

Отработка и уточнение процесса отбора на базе полученных во время исследования результатов заняла много времени. Работа над ними началась в конце 1981 года и закончилась в середине 1984 года. Только на выявление проблем ушло шесть месяцев. По мере продвижения исследований многие результаты внедрялись по частям, по мере их получения.

Первые критерии отбора были отвергнуты высшим руководством САДФ, поскольку они устанавливали слишком высокие требования, неприменимые к восемнадцатилетним призывникам. Их юный возраст представлял собой настоящую проблему для спецназа. В аналогичных подразделениях в других странах мира нижний возрастной предел для кандидатов устанавливался от двадцати одного года до двадцати трех лет, поскольку считалось, что молодые люди недостаточно зрелы, чтобы стать операторами спецназа.

Подобное мнение разделялось многими людьми, занимавшими руководящие должности в силах СпН ЮАР, в том числе и полковником доктором Воутером Бассоном, командиром 7-го медицинского батальона, основного медицинского подразделения спецназа. Он отвечал за проведение исследований по медицинским аспектам отборочного курса, и полагал, что в данном случае уместна восточная мудрость, указывая на то, что в Тибете контролирующие органы не разрешают совершать восхождения в Гималаях людям в возрасте до двадцати трех лет — возраста, при котором, согласно их обычаям, человек достигает эмоциональной стабильности. А вот семидесятипятилетний человек, не имеющий элементарных способностей к скалолазанию, очевидно, без труда получил бы такое разрешение.

Однако в конечном итоге многие из скептиков были вынуждены изменить свою позицию после того, как некоторые из молодых людей достигли в спецназе поистине выдающихся успехов.

В 1986 году общий объем задач, решаемый подразделениями спецназа, быстро увеличивался, и военное руководство решило, что войскам требуется больше операторов. Упрощенный ответ заключался в том, что отбор должно проходить больше претендентов, поэтому для их прохождения необходимо снизить требования идеального профиля спецназовца. Несмотря на то, что делать это никто не хотел, высшее руководство САДФ, которое никогда не вникало в тонкости и нюансы системы отбора, считало, что если дать шанс пройти отбор бóльшему числу людей, то, скорее всего, бóльшее число из них его пройдет.

Доктор Воутер Бассон и другие офицеры пытались объяснить, что подобный счастливый оптимизм не приведет к увеличению числа прошедших отбор кандидатов. Если претенденты не соответствовали искомому профилю, они проваливались. Тем не менее, приказ есть приказ, поэтому впоследствии на предварительном отборе коэффициент IQ был снижен до 110, физические требования были понижены на 20%, а психологические убраны вообще. К сожалению, как и предсказывали специалисты, на практике это привело к эффекту «ложки дёгтя в бочке меда» — хотя снижение требований и привело к тому, что на отборочные курсы стало попадать больше людей, однако успешно прошедших отбор стало меньше. Причина была проста: когда слабаков не отчисляли, а позволяли продолжать процесс, они негативно влияли на всю группу.

Сохранено