Это письмо официально признали "Экстремизмом". Пора бежать.

Михаил Ходорковский я пишу Вам из Финляндии. Меня зовут Полина Жеребцова. Я политбеженка из России. Из современной России, где уже много-много лет правит господин Путин. Всю жизнь я веду дневник. И так случилось, что родилась я на Кавказе, в городе Грозном. Когда мне было девять, мой город окружили кольцом российские танки - и дома стали превращаться в руины и тлен вместе со своими обитателями. По Вашему дому стреляли из танка, господин Ходорковский? По моему - стреляли. Горели верхние этажи, и дети кричали от нестерпимой боли: осколки терзали их тела.   Мой дед, участник Отечественной войны, лежавший в больнице на Первомайской улице, погиб при обстреле. Он уже выздоравливал - я и мама собирались забрать его домой. Мы не могли похоронить его неделю. Шли бои. Я знаю, Вы много пережили, были в заточении. Но скажите, Вы можете себе представить, как кричат больные, когда из орудий стреляют по больнице или когда невидимый и неуязвимый для их проклятий бомбардировщик сбрасывает на них полуторатонную бомбу?

Мы искали, где снег чище, набирали его и цедили через ткань, чтобы пить.
Снег не белый, совсем не такой, какой сейчас я вижу в Финляндии. Он темно-серый и горький, потому что вокруг пожары. Горит нефтяной завод, горят целые кварталы домов. Прежде чем добраться до живой человеческой плоти, бомбы терзают камень и железобетон.
А дома полны людей, и им некуда бежать.
Мы падали от голода, тычась в углы квартиры, наполовину провалившейся в подвал.
А крысы жались от холода к нашим ногам и пищали.
Крысы спали со мной в коридоре на дощатом обледенелом полу, и я не гоняла их, понимая, что от «российской демократии» страдают даже они!
Наши коты и кошки умерли, не выдержав диеты из соленых помидор, которыми их кормили один раз в несколько дней.
Чтобы добыть хоть какую-то еду, нужно было ходить по чужим подвалам, где завоеватели оставляли тонкие серебристые нити, наступив на одну из которых, можно было отправится в Рай.

А хотите послушать, как я стояла у бетонных плит, под которыми трое суток в центре Грозного, задыхаясь в обломках и цементной пыли умирали русские старики?
Никто не смог поднять плиты и разгрести завалы! Люди плакали и молились, но ничего не могли сделать. Погибшим под развалинами собственного дома не досталась даже могила в «завоеванной нами земле».
Этот ад повторялся множество раз за 10 лет: столько длилась война на Кавказе, в Чеченской Республике.

В августе 1996 года в подъезд нашего дома залетели снаряды с российского поста: соседей разорвало на куски.
Мне было уже одиннадцать!
Я вышла в свой родной подъезд и мои ноги по щиколотку утонули в крови. Кровь стекала со стен и с потолка, а рядом в жутких мучениях, кричали выжившие соседи.
С тех пор, господин Ходорковский, я не верю правителям России! Я не считаю, что это цена за завоевание и целостность Страны! Это делали, как раз, «слабаки», ведь, сильный человек не будет самоутверждаться за счет убитых детей и женщин.
По сути дела - предатели собственного народа.

В 1999 году, когда по «гуманитарным коридорам» с беженцами стреляли, сжигая их заживо в автобусах, мы не смогли выехать из города. А 21 октября 1999 года на рынок Грозного «прилетела» ракета!
Днем, когда там торговали тысячи людей.
Как потом было объявлено «Это был рынок террористов» с которыми боролись захватчики!
«Террористами» назвали детей, стариков и женщин, которые торговали зеленью, конфетами, хлебом, сигаретами, газетами и т.д. А сам рынок «рынком оружия», но я никогда не видела там оружия, хотя иногда за день обходила все ряды с коробкой товара.
Я не могла отдыхать на каникулах или после школы: чтобы выжить я работала!
Я торговала на этом рынке. Не было пенсий, зарплат! Люди выживали! Моя мать не получала зарплату год! Ее украли. И мы торговали, чтобы выжить и купить хлеба.
Не нужно было начинать нас «завоевывать» превращая нашу жизнь в одну сплошную полосу Ада.
Нам и так было трудно, без бомб и установок «град»!
Когда прилетела ракета на грозненский рынок, я находилась в трех кварталах от эпицентра. Я увидела огонь от земли до неба, а потом оглушительный взрыв.
В моих ногах оказались 16 осколков!
А что стало с людьми, которые были ближе к ракете? Оторванные руки, ноги, головы и тела превращенные в пыль.
Свою маму сыновья и дочери, находили по заколке для волос или пуговицам на кофте...
Хоть кто-то получил извинения? Или компенсацию за этот ад? Кто?
Я не получила ничего кроме угроз, и приказа «закрыть рот», так как являюсь подлинным свидетелем этих кровавых событий. Вот лицо современной российской власти!
Убить, оболгать, и захватить. И это называется «завоевание»?

В 2000 году, 19 января оставшихся в живых соседей и меня с матерью, пугали расстрелом!
Нас поставили у обрыва и стреляли у нас над головой.
Старая бабушка-соседка, упав на колени, кричала:
- Что вы делаете? Мы свои! Мы русские! Не стреляйте!

Кавказ - это особый край. Там сплелись культуры и национальности, быт и кухни.
В нашем доме из 48 квартир 10 было чеченских, остальные: русские, армянские, цыганские, азербайджанские, ингушские, еврейские, польские...
Мы жили дружно пока не началась война! Война смела все: жизни, дружбу, любовь! Она уничтожила все.

Выжив, в нечеловеческих условиях, люди из Чеченской республики в других регионах России, сталкивались и сталкиваются со страшнейшей дискриминацией, гонениями и угрозами.
Власти не терпят их рассказов о массовых расстрелах и бессудных казнях.
Все вне зависимости от своей этнической принадлежности, они причисляются к «чеченцам».
Я столкнулась и с этим.

Мне не давали загранпаспорт около года. А Вам сделали за один день, да еще и любезно принесли к трапу частного самолета. Двойные стандарты – это, ведь, как раз то, что отличает деспотию от демократии..

Я очень сочувствовала Вашему заточению, и считала приговор вам несправедливым, политическим делом. И сейчас считаю что на Вас, возможно, оказали давление.
Но когда Вы на пресс-конференции сказали:
"Путин не слабак. Я готов воевать за сохранение Северного Кавказа в составе страны. Это наша земля, мы ее завоевали!", то подумайте, Вам, ведь, придется разделить ответственность за те военные преступления, которые, в случае Кавказа, не издержки «завоевания», а его суть.
.
Почитайте мой дневник.
Почитайте, как нас завоевывали.
Как мы хоронили соседей, убитых под обстрелом, предварительно закрыв могилы ветками, чтобы голодные собаки не растерзали покойных.
Как были убиты тысячи детей и женщин в Чеченской республике.
Вы все еще хотите целостности с такой Россией?
Я не хочу.
И мне не нужно ее гражданство. Я стесняюсь его, как позорного рабского клейма.

Полина Жребцова.

декабрь,
2013