Еще раз про любовь
otrageniya — 10.04.2019
Иду вниз по лестнице, в подъезде пусто, а из-за соседской
стены ( ох уж эти тонкие стены!) доносятся звуки... словно
ишак в тугом наморднике пытается громко зареветь, но только давится
и стонет... о божечки , снова у Витька мучения.
Витек, маленький, тощий, как вобла, мужик, пьет без
просыпу уже третью неделю. Пьет просто потому, что не пить уже не
может - когда алкоголь пытается покинуть пределы его
измученного организма, организм реагирует бурно. Витек проводит
долгие мучительные часы в обнимку с унитазом и в борьбе с
организмом, но сдается и опять бредет за бутылкой...
- Не могу... - жалуется он мне. - Все сам понимаю, а не могу
... и как бросить?
- Ну как... - развожу я руками, - вот просто бросить.
Терпеть.
Витек горестно машет рукой и уходит, бормоча что-то себе под
нос.
- Это тебе кара божья, - говорит ему вслед баба
Валя, высунувшись из-за своей двери. - Прими и не
перечь Господу... ни дня, ни ночи ведь покою нет, блюет и
блюет...
Но Витек уже ушел. Баба Валя живет этажом ниже, и слышит все,
что происходит у соседей.
Жены у Витька нет - но только формально. Она давным-давно с
ним развелась, хотя продолжает жить вместе с непутевым бывшим,
обихаживает его, кормит, нянчит и вызывает ему в
очередной раз спецбригаду скорой помощи "по выводу из запоя".
Добрая русская женщина.
В этот раз бригада приехала, когда Витек уже гонял по
квартире "гребаных чертей" и оборонялся от них большим кухонным
ножом.
Медики немного не рассчитали дозировку, и у щуплого Витька
окончательно съехала крыша. Целую неделю он был овощем. Добрая
бывшая жена Катя водила его за руку в туалет, хотя до него он чаще
всего не доходил. Кормила с ложечки, меняла простыни, переодевала и
слушала бред о чертях и цветных фильмах, которые крутились в
его пострадавшем мозгу, вздыхала и даже почти не
плакала.
- Не собака же, - говорила она, наблюдая, как Витек клюет
носом и разговаривает сам с собой. - Не выгонишь... Ладно,
проживем как-нибудь... прокормлю уж. Скоро дача начнется,
увезу туда. Носочки вот буду вязать, продавать - выкрутимся!
- Ты ножи-то попрячь на всякий случай, - сказала я ей. - Мало
ли чего.
Катя покивала согласно и вызвала на дом знакомого врача. Тот
после осмотра пообещал Кате, что уехавшая Витина крыша скоро
вернется на свое законное место. Недельки этак через две.
- Фу-уу, слава богу! - выдохнула Катя. - Хоть работать
будет.
- Кать, - осторожно спросила я, - а ты не боишься, что он
опять сдуреет, да не вовремя, за рулем? А ну как убьется?
Я еще не говорила? Витек работает водителем на городском
автобусе. Пока бухает, напарник его подменяет. Начальство в курсе,
конечно, но считает, что лучших водил взять негде. Все такие.
- А пусть! - неожиданно взвилась Катя. - Все равно это
не жизнь, вот убьется, тогда пусть сажают его, хоть в тюрьму, хоть
в психушку.... Витя, Витенька, давай я тебя в спальню отведу,
пойдем, пойдем, вот тааак, вот так, потихонечку...
И она, бережно поддерживая Витька под локоток, потащила его из
кухни, где он молча сидел, тупо глядя в тарелку.
- Любишь его? - спросила я ее.
- Да какая там любовь! - горько засмеялась Катя, -
ты что... нет ее давно.
- Но зачем тогда...?
- Но ведь человек же. Жалко мне его. Хоть поганенький,
да свой. Привыкла я.
Святая женщина... Я бы так не смогла.