Е. В. Гутнова

mskolov — 06.12.2022 «медиевистика... родилась с темным пятном уничижительного или даже резко отрицательного отношения к этому многовековому периоду" (с)


«Мои воспоминания относятся к 1917 году.
Тогда мне было три года, и мы жили в Петербурге, на Бассейной улице… Жизнь семьи
после Февральской революции проходила бурно и шумно. Каждый вечер в большой
столовой собиралось много народу, велись оживленные споры на политические темы,
мелькали имена тогдашних политических деятелей». Показательно, что автору
«запомнилась июльская демонстрация 1917 г., разогнанная полицией» и наблюдаемая
с «широкого подоконника», а октябрьские дни никак не запечатлелись в его детской
памяти.

Более подробный и полный характер воспоминания обретают с 1919 г. Их тональность и содержание тяготеют к бытовой стороне жизни, сопряженной в памяти
Е.В. Гутновой с ощущениями голода и холода, которые постепенно «входили в привычку, воспринимались как нечто естественное, к ним начинали приспосабливаться».
Рассказывая о голодных днях 1919 г. в «пустынной и заснеженной Москве», на улицах
которой валялись трупы павших лошадей, она упоминает об особенностях детского
восприятия «всего ужаса того, что творилось вокруг»: «Но мы, ребята, не понимали…
играли, шалили и даже отказывались от невкусной пшенной или манной каши, сваренной из добытой с таким трудом крупы. Пользуясь отсутствием взрослых, мы
выбрасывали ее в ящики стола или за трельяж, стоявший в маминой комнате»

«В общем, несмотря на все трудности и сложности, у меня было счастливое детство; счастливое в том отношении, что я жила среди любивших меня,
порядочных и честных людей»

27 декабря 1932 г. в СССР
были введены паспорта. Они выдавались только жителям городов, рабочих поселков
и совхозов, сельское население страны их не получило (за исключением проживавших в десятикилометровой пограничной зоне). В связи с паспортизацией в начале
1933 г. было произведено массовое выселение из крупных городов «неблагонадежных»
жителей, которым не выдали паспортов, а вслед за тем лишили и карточек. По словам Е.В. Гутновой, «В нашей семье с самого начала это мероприятие вызвало тревогу. Ожидалось самое худшее». Ее мать и тетя являлись «женами государственных
политических преступников», вторая тетя была еще раньше лишена избирательных
прав, а соседи по коммунальной квартире стремились завладеть их жилплощадью.
Опасения не обманули: в марте 1933 г. на заседании паспортной комиссии всей семье
«без каких-либо оснований было отказано в паспортах и предписано в десять дней
покинуть Москву. Для трех усталых, измученных жизнью женщин с тремя еще не
оперившимися детьми это оборачивалось просто катастрофой. Куда ехать, где
искать пристанища, на какие деньги, в надежде на какую работу?» Но затем семье все-таки удалось добиться выдачи паспортов

В Москве в 1943 г. ее муж, Э.А. Гутнов, «как ответственный работник
Комитета по делам искусств, стал получать паек, состоявший, в основном, из американских продуктов, поступавших по ленд-лизу, которые до нас в Сибири не доходили:
колбасные консервы, яичный порошок (из него делали омлет), сало-шпиг, и ко всему
этому – наша родная картошка, рассыпчатая и вкусная, мед и джем, хороший чай.
Все это казалось нам невероятными деликатесами».

https://www.ssc-ras.ru/ckfinder/userfiles/files/Soviet%20men(1).pdf

«После 1956
года ... стало намного легче дышать, а следовательно,
и работать. Постепенно отступал, или, вернее, менял
свое качество присущий нашей жизни страх. Теперь
это был уже не страх постоянной угрозы смерти либо
многолетнего заключения, но страх проработок, потери места работы, превращения в "невыездного",
страх неудачного развития карьеры ... Страх уже не
был тотальным». Она вспоминала, как в конце 1980-х
увидела, как «порой нет-нет и мелькнет статья о моем
дяде - Мартове, который и после Октябрьской революции 1917 года говорил не столь уж глупые слова о
сущности революции, призывал Ленина к созданию
многопартийного левого правительства. Порой встречаются даже цитаты из Дана». Гутнова удивлялась, как
она, дочь меньшевика и «врага народа», осталась жива
в мрачные 1930-е гг. , считая это чудом, за которое благодарила судьбу
https://stmegi.com/upload/iblock/f63/f6301f5027da79e363ea32abf3757c1e.pdf

В семье царил дух высоких культурных запросов и идеалов, идей «честного служения
народу», требовательности к себе и неустанного труда. Эти свойства Евгения
Владимировна пронесла через всю жизнь. Но было и другое наследие. Всю жизнь
она скорбела о судьбе отца и многих родных, опасалась повторить ее. Потаенный,
глубоко запрятанный страх постоянно сопутствовал ей. Она старалась улавливать
пределы дозволенного заранее, подчас далеко от опасной черты. Многое сделалось,
написалось, сказалось бы иначе, если бы не вынужденная самоцензура.

В 1936 г., когда ее муж, одаренный молодой художник, уже получивший
признание как иллюстратор книг, Эльбрус Александрович Гутнов, был арестован
и более полугода провел под следствием в Бутырской тюрьме, а она осталась с
грудным ребенком и беспомощной матерью на руках, Косминский помог ей
удержаться в университете, а через три года — попасть в аспирантуру. И в
1949 г., в разгар «борьбы с космополитизмом», когда ей угрожало увольнение
с «волчьим билетом», новый заведующий кафедрой Сказкин уберег ее. И в
середине 50-х годов, когда она, едва перевалив за 40 лет, «дерзко» вознамерилась
защитить докторскую диссертацию, декан истфака А. В. Арциховский оградил
ее от опасных завистников.

Ее глубоко занимала проблема возникновения
и первых шагов английского парламента.
Итогом многолетних изысканий в этой области явилась капитальная книга о
возникновении английского парламента4 {Гутнова Е. В. Возникновение английского парламента: из истории английского общества и
государства XIII в. М., 1960.}.
Автор доказала, что,
хотя парламент был создан прежде всего феодалами во главе с королем и
в ходе длительной борьбы внутри общественной верхушки, он стал играть
роль «органа для соглашения» не только для господствующих слоев, но
также между ними и низшими стратами. В конечном счете парламент
принес наибольшие выгоды самым динамичным группам: рыцарям, бюргер¬
ству и свободной (фригольдерской) верхушке крестьянства. Именно к этим
группам, которые стали в Англии XIII—XIV вв. носителями наиболее пер¬
спективных тенденций, и была обращена парламентская деятельность. Бла¬
годаря исследовательской точности Евгении Владимировны удалось показать
не только истоки европейского парламентаризма, но и процесс формирования
политического менталитета. По существу, она прослеживает начальные
этапы выхода на политическую арену тех общественных групп, которые
современные социологи называют «средними слоями», ставших основой го¬
сударственного единения, упорядочения власти и правовой системы совре¬
менного Запада. Автор показала, кроме того, действие «обратной связи»
между государством и народом — в лице верхушечных групп средних
страт,— что является залогом и условием нормального функционирования
системы «общество — государство».

Одной из наиболее ярких страниц творчества ученого стали работы по истории
крестьянства. Ряд важнейших источников по истории английского крестьянства
изучался Гутновой еще в семинаре Косминского. Она вернулась к ним при
подготовке докторской диссертации по истории парламента. Тогда же она заин¬
тересовалась таким аспектом, как общественное сознание крестьян.
В ходе последующих
поисков Евгения Владимировна связала развитие, оформление идеологических
представлений крестьянства с его социальным протестом против феодальной
эксплуатации. Итогом этих изысканий явилась новая монография7 {Гутнова Е. В. Классовая борьба и общественное сознание крестьянства в средневековой
Западной Европе (XI—XV вв.). М., 1984.}. В книге
прослеживаются изменение форм социального протеста крестьян как основного,
наиболее зависимого и угнетаемого класса-сословия средневекового общества —
от сугубо локальных и индивидуальных проявлений до крупнейших восстаний
XIV и XV вв., эволюция общественного сознания крестьян — от интуитивного
социопсихологического уровня до зарождения элементов сословного самосознания.
Евгения Владимировна рассмат¬
ривала социальный протест крестьян как часть их повседневной жизни и обна¬
ружила, что главным двигателем их антиправительственных и антисеньориальных
действий было отстаивание личной свободы и достоинства. А сама борьба крестьян
имела очень важное значение не только для их непосредственного положения,
но и для складывания народной основы национального самосознания.


https://ru.djvu.online/file/GxXCOY2JpstMX

Первооткрывателем темы сословного представительства в со­ветской медиевистике была, безусловно, Е. В. Гугаова, чей фунда­ментальный труд «Возникновение английского парламента» впервые реализовал новый, системный подход, соединивший, на новом витке развития исторического знания, политическую и социальную исто­рию’6. Нина Александровна [Хачатурян] и в научных трудах, и в личном общении всегда признавала большое влияние Евгении Владимировны Гутновой как своего учителя на собственные подходы к данной теме, подкре­плявшееся их многолетней дружбой. Оценивая вклад Е. В. Гутновой в разработку темы и, в целом, новизну се исследований по истории представительных институтов в средневековой Западной Европе, Нина Александровна особо отмечала восстановление потерянных западной наукой к середине XX в. достижений, которые отличали историческую мысль в XIX в. Прежде всего, это касалось системного ведения про­цессов исторического развития и социального подхода к политической истории. В отечественной историографии, благодаря марксизму (нс в его узко догматическом и политизированном толковании), такой под­ход был возрождён и даже углублён. Взвешенная оценка Е.В. Гутно­вой природы сословного представительства позволила ей выйти за уз­кие рамки исключительно классового подхода при анализе социальной структуры европейского общества. При этом, в работах Е. В. I утновой об эволюции властных институтов впервые в советской медиевистике подчёркивалась нс только функция насилия в природе государства, но и функция протекции как необходимого фактора устойчивости всей структуры управления.
https://books.google.com/books?id=3IVCEAAAQBAJ&pg=PA324

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив