Две стратегии революции

Стратегия первая – опереться на «нижнюю психику», на наименее человеческую часть души человека. На чувство страха: перед китайцами, американцами, евреями, кавказцами, узбеками, наконец: вот они нас завоюют, покорят и мы умрем. На чувство обиды – от пережитого крушения мировой сверхдержавы, от изменения отношения к нам со стороны мира, от обманутых надежд. На чувство зависти к тем, кто сумел схватить свой кусок пирога, а ты не сумел и теперь подбираешь крошки под сытое почавкивание счастливчика. На желание иметь – деньги и всё, что на них можно купить. На раздражение и озлобленность, которые ищут и находят объект для выброса скопившейся агрессивности. Хорошо бы еще – просто на чувство голода: вот упадут цены на нефть, вы у нас попляшете!.. Ну, и так далее: наши души богаты содержанием, на котором можно строить такие стратегии...

Всё это надо собрать, сфокусировать и направить против политического противника. В этом смысле, чем хуже – тем лучше: злее будут.

 Таким образом была совершена революция 14 лет назад: разоренный народ напугали до полусмерти террористами-агрессорами, подразозлили, чего-то чуть-чуть посулили – и делай с ним что хошь: без всяких там демонстраций, сверхлегитимно, на выборах он передал власть кому надо,  лицо России поменялось и мы пошли в противоположном направлении. Интересной в этом случае была лишь помощь свергаемых свергающим. Одни свергаемые, похоже, не понимали, что это революция, хотя и с помощью демократических процедур, и что она выбросит их на переферию общественной жизни. Другие видели в таком выбрасывании наименьшее зло.

Что становится результатом таких «революций первого типа»? Духовная деградация общества. Сорвавшая предохранительные клапаны «нижняя психика» затапливает всю жизнь. Злоба, алчность с их спутниками – страхом, ложью, хамством – становятся доминирующими социальными чувствами. Культурное производство в таких условиях невозможно. Общество встает перед необходимостью загнать выпущенных обитателей ящика Пандоры обратно. И со временем тем или иным способом, часто кровавым, эту задачу решает.

Вторая стратегия – опереться на «верхнюю психику», самую человеческую часть нашей души. На мечту о лучшей жизни, на совесть, на доброту и способность к сочувствию, на отвращение ко лжи и насилию, на желание развиваться как личность... Угнетение этих высших сил человеческой души приводит к тому, что они сначала скапливаются перед плотиной, а затем и сносят ее.

Такая «революция второго типа» случилась у нас в 91-м году. Но это была стихийная революция, и совершившие ее добрые силы не имели никакой политической структуры. В результате – годы безвластия и непротивления злу  не только насилием, но и просто непротивление, закончившееся революцией 99-го года, которая по отношению к революции 91-го стала контр-революцией.

Кроме этой неудачно закончившейся революции другие примеры победивших революций чисто «второго типа» мне не припоминаются. Обычно к мотивам совершающего революцию народа в большей или меньшей степени были примешаны и злоба, и обида и почти всегда – желание чем-то поживиться...

Но история учит нас, что когда эти «нижние мотивы» не просто примешивались, а доминировали, такие революции ничем хорошим не заканчивались: раньше или позже вырвавшегося зверя загоняли в клетку, а сделать ничего доброго зверь не мог по определению – на то он и зверь, а не делатель: его дело – убивать, рвать, метать...

Все же позитивное в истории было сделано революциями «второго типа», и чем больше они были «второго типа», тем более позитивными были их результаты.