Духовный закат вручную; 1992 год: пир богов

sergiusvg — 28.12.2021

Перевод книги Сеппо Лаллукки продвигался. Я показал начало Виктору Андреевичу. Он ответил, что деканат получил приглашение от Новосибирского университета на студенческую научную конференции. Бухгалтерия обещает оплатить полет самолетом в Новосибирск, поэтому нужно на основании переведенного фрагмента написать статью и отправиться в Новосибирский Академгородок в первых числах апреля.
Во время очередного рейда в Москву по книжным магазинам заехал к отцу Андрею и упомянул, что собираюсь в Новосибирск. Он поведал, что недавно в костеле Св. Людовика познакомился с ксёндзом Иосифом Свидницким, служащим в Новосибирске. Он оказался интересным собеседником. Остальные ксёндзы не проявили к отцу Андрею интереса и отнеслись к нему, как к бедному родственнику. Он дал мне координаты.
Я ходил раз в неделю в интернат для инвалидов к Андрею Соломатину. Мы прочитывали главу из Евангелия от Матфея, затем Андрей задавал вопросы. Я запоминал их и дома искал ответ в «Толковой Библии» под редакцией Лопухина, переизданной в 1988 г. в Стокгольме. Мне удалось получить трехтомник Лопухина бесплатно в Галиции из гуманитарной помощи. Я привез книги в Саранск, и они стали украшением моей библиотеки. Андрей поделился впечатлениями от поездки в Иоанно-Богословский собор:
– На общей исповеди новоначальный священник сказал: «Дорогие братья и сестры! У вас нет ни стыда, ни совести! Вы ходите в храм только для того, чтобы послушать молитвы, песнопения и прочие духовные прелести!». Рукополагают сейчас кого попало и после 40 литургий выпускают на приход. У них нет времени читать духовную литературу, чтобы узнать, что слово «прелесть» имеет в церкви отрицательное значение.
На курсе с начала года наблюдалась невиданная активность: писались статьи, репетировался спектакль и выпускались стенгазеты. Появились новые лидеры с идеями. Невольно вспомнилась острота из 16-й полосы «Литературной газеты»: «Как много талантов выросло в моей тени!». Семинары легко уходили от своих тем и превращались в споры о политике: кто прав демократы или патриоты?
В конце февраля ко мне подошла однокурсница Лена, приехавшая в Саранск из Владимирской области. Она была одной из первых красавиц курса, чем-то напоминала Мальвину из телефильма «Приключение Буратино». Двумя десятилетиями ранее наш истфак окончил ее отец. Однажды на первом курсе она объявила, что собирается на вокзал, чтобы ехать на родину через Москву. Провожать ее вызвалось не менее десятка мальчиков первой группы, которые в виде свиты проследовали за ней на перрон. Больше никто на курсе не был способен к привлечению к себе внимания мужского пола в таких масштабах.
Лена спросила, как я отношусь к нашему Олегу. Я сказал, что Олег – хороший парень.
Она продолжила полушёпотом:
– Олег сделал мне предложение. Что делать? Соглашаться?
– Соглашайся, не пожалеешь.
– Тогда приходи сегодня к моей тете, она живет в многоэтажке между проспектом Ленина и железной дорогой. Будет что-то типа помолвки, только никому не говори.
Вскоре Олег на перемене сообщил о дате свадьбы. В пятницу я пришел в университет в черном костюме и галстуке в стиле «товарищ Ленин». Несколько однокурсников спросили, по какому поводу. Я ответил, что иду в театр. После лекций участники свадьбы спустились на автостоянку у первого корпуса, где ждал автомобиль. На границе Мордовии и Рязанской области находился поселок, родина Олега. Свадьба прошла по всем народным канонам. Я сидел рядом с Леной и созерцал, как белое платье превратило ее из Мальвины в Снежную Королеву, пока не прозвучал первый тост. До этого момента я почти не пил (мои предки по отцовской линии – запойные алкоголики), и после рюмки коньяка изображение в моих глазах пропало. Что было дальше, и как вернулся в Саранск, не помню. Пришел в себя в роще у автовокзала, прижавшись щекой к березе. Сознание возвращалось. До меня медленно доходило, что однокурсники, пока я бродил по стране, стали взрослыми, знакомятся друг с другом и женятся. Мне шел 24-й год. Я задумался. Стервы прошли в моем мозгу друг за другом. Я вспомнил про порядочных женщин и составил их список, чтобы сделать предложение.
Статья для Новосибирска была готова, Виктор Андреевич просмотрел ее и сказал, что мне нужно зайти в бухгалтерию и оформить командировочное удостоверение. В бухгалтерии мне объяснили порядок действий при отъезде в командировку и выдали аванс на авиабилеты. Я отправился в агентство Аэрофлота на улицу Степана Разина, где стоял в очереди на фоне романтической фрески, изображающей транспортный самолет Ил – 76 и туриста, готовящегося отправиться в полет.
Узнав о поездке в Новосибирск, отец Александр Пелин советовал мне сходить в православный храм Академгородка и познакомиться в университете с Юлией Вильевной, поклонницей творчества Марины Цветаевой.
Я вылетел из Саранска в понедельник 6 апреля в Екатеринбург на самолете Ан-24, набравшем высоту прямо над Макаровским погостом. Через час мы приземлились в Набережных Челнах и после дозаправки полетели дальше в аэропорт Кольцово. У меня было полдня до вылета в Новосибирск. Я сел на автобус, отправлявшийся в центр Екатеринбурга, и вскоре оказался на месте Ипатьевского дома. Там стояли стенды с историей дома и обещанием построить памятный храм. Я прошел центр, а потом автобусом вернулся в Кольцово. Рейс выполнял самолет Ту-134 ночью. Мы прибыли в Новосибирск очень рано. Стоял жуткий холод. В начале апреля была еще зима. Я подождал первого автобуса и затем отправился на железнодорожный вокзал. Добрался до университета в Академгородке, когда занятия уже начались. В вестибюле нашел стенд для участников конференции, откуда можно было узнать, что делать. Студентам предлагалось заселиться в общежития студгородка. Вскоре я нашел координаты и вселился в трехкоечный номер, где уже жили студенты из Кемерова. Мы познакомились. Они подсказали, где находится столовая. Я обошел корпус и обнаружил, что студенческий городок располагается посредине леса.
7 апреля было открытие конференции в Доме ученых. Затем состоялся концерт студенческой самодеятельности. Мое выступление о восточно-финских меньшинствах никто не понял. В первый вечер конференции сходил в деревянный храм Всех святых, в земле Российской просиявших. Он находился в лесу за Домом ученых. В сооружении этого храма принимал участие отец Александр Пелин во время службы в армии. Затем в читальном зале университетской библиотеке нашел Юлию Вильевну и подарил ей набор открыток «Благовещенский собор Кремля». Она была очень рада, потому у нее был запланирован поэтический вечер в библиотеке, посвященный творчеству Марины Цветаевой, которая в стихах упоминала Благовещенский собор. Я остался на вечер и был очарован теплой атмосферой. Затем Юлия Вильевна пригласила меня на застолье. С несколькими слушателями мы пошли к ней на квартиру возле гостиницы «Золотая долина». Вскоре подошли еще знакомые. Она представила меня, что я из Саранска от Саши Пелина. Душой компании был бородатый гитарист, исполнявший песни собственного сочинения. Запомнилась песня с рефреном: «Молись о нас, Сергий, игумен Радонежский». Речь за столом шла о поэзии, истории и православии. Я подумал, что отцу Александру повезло познакомиться с такими интересными людьми.
На следующий день после прослушивания докладов отправился на левый берег Оби на площадь Сибиряков-Гвардейцев, где после долгих блужданий нашел на границе частного сектора католическую церковь из силикатного кирпича. Шла месса, которую служил лысоватый священник. Он произнес проповедь по-русски и затем добавил несколько фраз по-немецки. После службы он вышел из ризницы пообщаться с прихожанами. Из разговоров я понял, что это и есть Свидницкий. Когда все ушли, я подошел к нему и передал привет от отца Андрея Удовенко.
– А вы знаете, что он завтра прилетает в Новосибирск, чтобы встретиться с епископом Вертом? - спросил он.
– Нет, не знаю.
– Запишите номер его рейса. Я хотел быть в аэропорту, но у меня мало времени. Вы можете встретить его и привести сюда?
– Могу.
У меня было еще два свободных дня до вылета в Саранск.
На следующий день конференция окончилась. Мне дали грамоту. Я забрал вещи из общежития и отправился в аэропорт Толмачево. Когда вышел из автобуса, рейс из Москвы уже приземлился, и я встретил отца Андрея у выхода. Мы поехали в костёл, но Свидницкого там не застали.
К нам вышел незнакомый священник в одеянии францисканца и сказал:
– Я настоятель прихода Гвидо Треццани. Отец Свидницкий просил передать, что уехал в курию епископа, и вы можете найти его там. Запишите адрес и, если хотите, могу нарисовать план, как добраться.
– Я турист, и мне лучше план, - ответил я.
Отец Гвидо провел меня на кухню, достал лист бумаги и нарисовал несколько геометрических фигур, комментируя:
– Вот это центр города, улица Челюскинцев, затем церковь, далее цирк, поверните направо, и вот здесь – квартира епископа. О Боже, как смешно получилось! Церковь – это цирк, а во главе цирка – епископ!
Отец Гвидо засмеялся и проводил меня до дверей.
- Что сказал отец Иуда? – спросил отец Андрей.
- Какой Иуда?
- Гвидо – это Иуда по-русски. Отец Иуда.
- А я и не знал. Смешно звучит.
На трамвае мы добрались до метро, переехали на правый берег Оби и оказались на кольцевом перекрестке улиц Нарымская и Челюскинцев. Сначала увидели цирк, потом церковь и по плану вышли на дом № 19, где находилась курия епископа. Я позвонил в дверь, открыл худенький очкастый священник в домашних тапочках. Мы прошли в прихожую, и я сказал:
- Мы хотели бы увидеть архиепископа Иосифа Верта.
- Во-первых, не архиепископа, а епископа, а во-вторых, это я.
В этот момент в прихожую вышел отец Иосиф Свидницкий, обнял отца Андрея и представил епископу. Духовные особы прошли для разговора в кабинет, а меня отец Иосиф провел в зал, где стаяли шкафы с книгами. Вскоре в зал вышли два молодых священника.
- Это отцы иезуиты Александр Кан и Иосиф Мессмер, - представил Свидницкий и ушел в кабинет епископа.
Мы поздоровались за руку. Иезуиты не обратили на меня особого внимания, включили видеомагнитофон и поставили кассету с домашним видео.
- Это дом тети Ани в Висбадене. Смотри, какая у них машина! А вот это они купили за 20 тысяч марок! – послышались комментарии.
Я взглянул на их лица и поймал выражение крайних неудачников.
Пролистал несколько книжек на немецком языке готической графикой, пытаясь читать. Они были изданы в начале века и имели пыльный верхний срез.
В зал вышел епископ Верт с отцом Андреем и обратился к одному из священников:
- Отец Александр! Ты окончил папский университет в Риме! Объясни, как толкуются каноны об ординарной юрисдикции епископа.
Отец Александр подскочил к книжной полке, выхватил толстую книжку, встал в картинную позу и принялся читать латинские фразы. Затем очень долго говорил по-русски, объясняя их значение, воскликнув в финале:
- Одни словом, епископ – хозяин в своей диоцезии, т.е. в епархии.
Епископ подумал и сказал:
– Мелкие вопросы мы можем обсудить за ужином.
Часы показывали 6 вечера.
На ослепительно белую кружевную скатерть поставили изящные тарелки с ржаным хлебом, сливочным маслом, твердым сыром и сырокопченой колбасой. Чай «Липтон» подавался в пакетиках. Перед тарелками положили приборы из легированной стали. Помолились. Епископ благословил трапезу. Вкушение бутербродов происходило с помощью ножей и вилок. Я был очарован грациозными манерами духовных особ за столом. Трапеза сопровождалась беседой о погоде, здоровье близких и невинными шутками. Ни одного слова не было сказано о деньгах, вышестоящем начальстве и взаимоотношениях с женским полом. Я пытался копировать движения по доставанию сыра и колбасы, стараясь не набрасываться на еду. Это был пир богов. Никакого сравнения с православными монахами, которые жрали, как свиньи, все подряд алюминиевыми ложками!
После трапезы отец Иосиф немного рассказал о себе: в 1981 г. приехал в Новосибирск из Средней Азии, но не понравился местному уполномоченному, и тот добился возбуждения против него уголовного дела за антисоветскую пропаганду. Отсидел почти 3 года в колонии с уголовниками. Освободился в перестройку и реабилитирован.
Затем состоялась общая беседа на тему действенности таинств в католицизме и православии. Отец Александр Кан долго объяснял отличие принципа ex opere operato от принипа ex opere operantis, вкрутив тезис о том, что у православных священников нет формации. Епископ долго слушал его и взял слово:
– Дело совершенно не в том, как действуют таинства, и где они сильнее, а в общем подходе к спиритуальности, или как это правильно, к духовности. Для меня вратами веры стали духовные упражнения святого Игнатия. Когда я впервые прошел их, то для меня все преобразилось, и я осознал свое призвание стать священником, как и хотела моя мама.
В этот момент лицо епископа просветлело. Он вышел в астрал. Повисло долгое молчание. Наконец, он вернулся из потусторонней реальности за стол и продолжил:
– Я считаю упражнения святого Игнатия вершиной всего богословия. Никто не создал ничего лучшего!
Паузой он дал понять, что аудиенция окончена.
Отец Андрей простился, мы вышли на Нарымскую улицу, повернули направо к вокзалу.
– Епископ – хороший человек. Все время по маму говорил. Мама то, мама сё. Мы с ним сработаемся. А Александр – его злой гений. Пытается помыкать епископом с помощью канонического права, а канон, что дышло. В общем, что он мне такого сказал? Что у меня нет образования? Что я не мариновал яйца 6 лет в семинарии, как он? Так и у отца Александра Меня, с точки зрения католиков, нет образования. Он лучше меня тем, что умеет крыть латынью?
– Александр – красивый мужик. Похож на ковбоя из рекламы «Мальборо». А вы говорили, что католическими попами становится которые пострашнее. Им мамы говорят: «Тебе все равно никто не даст. Иди в семинарию». С епископом понятно: страшный, как пистолет.
– У Александра могла девушка уйти к другому, и он, чтобы ей отомстить, пошел в иезуиты, – пошутил отец Андрей, выходя из плохого настроения.
Он сел в экспресс до аэропорта Толмачево. Я же купил билет на ночной поезд в Барнаул. Съездил в гости к однополчанину Юрию Поноедову. С вокзала позвонил, и он заехал за мной на машине. Рассказал, что работал третьим секретарем райкома комсомола, а после роспуска партийных и комсомольских органов арендовал швейную фабрику. Мы промчались с ним на машине по городу. Он рассказал о достопримечательностях Барнаула, привез домой, накормил обедом, познакомил с женой и отвез меня на вокзал. Я вернулся в Новосибирск вечером к ночному самолету.

Оставить комментарий

Популярные посты:

bafostri

Как научится хорошо выполнять школьные задания

yeolka1

Исландия. Fjaðrárgljúfur

uctopuockon_pyc

Авангард Веры Ермолаевой

dok_zlo

Тщательно отобранные

a_nalgin

О невероятном и немыслимом Вы думали когда-нибудь увидеть ТАКОЕ?

l_boris

Малевич и его чёрный квадрат

joe_alex

Октябрьское бытовое

rohanwarrior

Ибо от слов своих оправдаешься и от слов своих осуждён будешь....

vitkvv2017

«Если бы не он, не видать бы деревянной Вере работы»:

• Архив