Достижима ли справедливость?

На рассмотрение "Народного суда" вносится дело №1 "Оценка решения судьи Гильфанова на предмет справедливости".

Народный суд был во времена СССР. Был, да весь сплыл. Теперь российский суд исключительно государственный. Мы, однако, говорим об одноименном сообществе.

Автор этого опроса – его создатель и администратор высказал новогоднее пожелание: использовать «Народный суд» в качестве трибуны для тех, кто хотел бы обсудить какой-либо судебный акт на предмет его справедливости/несправедливости. Как я думаю, логичным было бы начать с проблематики пенсионного страхования, поскольку оно касается миллионов относительно трудоспособных пенсионеров.

Пользователь Игорь Иткин интересуется, что будет, если члены «Народного суда» то или иное судебное решение расценят как несправедливое? Ну, что же. Если судебное решение и  содержит существенные изъяны, его нужно обжаловать. Естественно, в порядке, установленном законом. А члены сообщества помогут найти подходящие доводы. Эту технологию мы сейчас апробируем. И попытаемся доказать, что справедливость достижима. Даже в России…

24 мая 20014 года я обратился в Кировский районный суд Казани с заявлением о незаконности действий районного Управления ПФР. И указал на то, что это учреждение многократно удерживало часть моего единственного источника существования – пенсии по старости, ошибочно полагая, что я – гражданин, учредивший ИП «Андурский» и названное ИП – это одно и то же лицо и, следовательно, должен покрывать задолженность этого хозяйствующего субъекта, якобы возникшую перед УПФР. Подробнее об этом в следующем материале.

Суд поддержал УПФР, основываясь на том, что в законе нет оговорки, освобождающей работодателей от страхования нанимаемых ими пожилых работников (от старости) и инвалидов (от утраты трудоспособности). Суд не смутило то, что такое страхование противоречит не только общей логике страхового дела, но и логике обязательного пенсионного страхования, предусматривающей освобождение страхователя от продолжения страхования работника в случае наступления страхового события в отношении этого работника. А между тем, действия УПФР противоречат также ст. 39 Конституции РФ. Эта норма гарантирует безусловное социальное обеспечение граждан, не предусматривая никаких исключений.

Принимая во внимание ст. 101 ФКЗ от 21.07.1994 N 1-ФКЗ «О Конституционном Суде РФ» (при рассмотрении дела в любой инстанции суд, придя к выводу о несоответствии Конституции РФ закона, подлежащего применению в этом деле, обращается в КС РФ с запросом о проверке его конституционности), я заявил два взаимосвязанные требования. Во-первых, подтвердить, что требование УПФР о моем страховании не противоречит действующему законодательству. И, во-вторых, направить в КС РФ запрос о проверке федерального закона N 212-ФЗ «О страховых взносах в ПФР…» на предмет его соответствия Конституции (ст. 39).

Понимая, что заявитель построил своего рода правовую ловушку, судья Кировского районного суда Дамир Гильфанов не нашел ничего лучшего, как вынести определение о прекращении рассмотрения дела. И невпопад сослался на статью ГПК РФ, не применимую в данном случае.

Рассмотрев мою жалобу на это определение, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан (СК ВС РТ) вернула дело на новое рассмотрение. Это рассмотрение судья Гильфанов провел в мое отсутствие. Чем грубо нарушил мои права заявителя.

Я же снова обратился в ВС РТ, потребовав обжалуемое решение отменить, по делу принять иное решение. И обосновал это тем, что судья Гильфанов рассмотрел мои требования в отсутствие заявителя, аргументировав это ст. 254 ГПК РФ, в которой, однако, ровным счетом ничего не сказано о возможности рассмотрения заявления в отсутствие заявителя.

Да, мне известна норма ГПК РФ, обязывавшая меня известить суд о причинах своей неявки, представив суду доказательства их уважительности (ст. 167). И я таки, будучи законопослушным гражданином, именно так и поступил. Праведный суд, признав причину неявки в судебное заседание уважительной, разбирательство дела должен был отложить. Но в том-то и дело, что причину моей неявки судья Гильфанов оценивать не стал. И, рассмотрев заявление в мое отсутствие, тем самым нарушив мое конституционное право на судебную защиту (п. 1 ст. 46 Конституции РФ).

СК ВС РТ проверила законность и обоснованность решения суда, а также доводы, изложенные в моей очередной апелляционной жалобе. Но оснований для отмены или изменения решения судьи Гильфанова не нашла. И отклонила единственный довод моей жалобы, заключающийся в том, что заявление в нарушение права заявителя на судебную защиту. СК ВС РТ в свою очередь сослалась на ч. 1 ст. 113 ГПК РФ. Для чего привела норму, регламентирующую порядок уведомления лиц, участвующих в деле, совершенно непонятно, потому что, вообще говоря, этот порядок был соблюден.

СК ВС РТ сослалась на ст. 167 ГПК РФ. Дескать, заявитель должен был известить суд о причинах неявки, представив доказательства их уважительности. Но я, повторюсь, это сделал. СК ВС РТ указала на то, что в случае неявки кого-либо из лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте судебного заседания, суд вправе рассмотреть дело в их отсутствие, если признает причины неявки неуважительными (здесь и далее выделено мной.- Е. А.). И подтвердила, что за несколько дней до судебного заседания от заявителя поступило уведомление о невозможности принять участия в судебном заседании: я не мог придти в районный суда, потому что на этот же день и час был приглашен на судебное заседание в Верховный Суд РТ.

СК ВС РТ почему-то сделала акцент на том, что упомянутое уведомление не содержало просьбы отложить дело и не рассматривать его в мое отсутствие. Но почему я должен был просить об этом суд, если он мог рассмотреть дело в отсутствие заявителя только в том случае, если бы причину этой неявки признал неуважительной. Но в том-то и дело, что суд, повторюсь, причину моей неявки не проанализировал и, следовательно, права рассматривать дело в отсутствие заявителя не имел.

Очевидно, что ГПК РФ не давал судебной коллегии возможности отказать в удовлетворении моей жалобы, как я думаю, вполне законной и обоснованной. Поэтому СК ВС РТ вынуждена была прибегнуть к нормам международного права. И невпопад применила ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах. Из которой следует, что лицо самостоятельно определяет объем своих прав и обязанностей в гражданском процессе. И реализует их по своему усмотрению.

Но зачем мне было нужно самостоятельно определять объем своих прав и обязанностей, если меня вполне устраивает ст. 167 ГПК РФ. Она со всей определенностью не позволяет суду рассматривать дело в отсутствие заявителя, если только суд не признает причины его неявки неуважительными.

На мой взгляд, эта норма ГПК РФ не противоречит ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах. Ну, а если противоречит, кассационная инстанция, куда я намерен обратиться, пусть воспользуется ст. 101 ФКЗ от 21.07.1994 N 1-ФКЗ. И при рассмотрении моей жалобы, придя к выводу о несоответствии ГПК РФ нормам международного права, что недопустимо, обратится в КС РФ с запросом о проверке конституционности ГПК РФ.

СК ВС РТ пришла к порочному, как я считаю, выводу, посчитав, что неявка заявителя якобы свидетельствует о том, что он отказывается реализовать свое право на непосредственное участие в судебном разбирательстве. Мою неявку в суд первой инстанции (в связи с участием в другом процессе в качестве представителя безногого практически слепого инвалида, не имеющего возможности нанять платного представителя. – Е. А.) СК ВС РТ расценила как следствие безразличного отношения к своему делу. Тот факт, что заявитель не пожелал жертвовать защитой беспомощного человека, по мнению судебной коллегии, исключает возможность удовлетворения заявления об отложении дела.

Между прочим, с такого рода заявлением я в суд не обращался. И лишь потому, что по своей наивности человека, «сделанного в СССР», рассчитывал на ГПК РФ. В конечном итоге СК ВС РТ, посчитав, что при рассмотрении дела судом первой инстанции не было допущено нарушений ГПК РФ (ст. 167, по-видимому, не в счет) и что суд вынес законное и обоснованное решение при точном соблюдении требований гражданского процессуального законодательства, решение судьи Гильфанова оставила без изменения, а мою очередную апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Итак, по формальным признакам решение судьи Гильфанова является вполне законным. Но справедливо ли оно с вашей, члена «Народного суда», точки зрения?

P. S. Уважаемые коллеги, убедительно прошу аргументировать свои доводы и возражения, поскольку они могут быть использованы при подготовки кассационной жалобы. Анализировать мое заявление в Кировский районный суд пока не стоит. Этому анализу будет посвящено отдельное заседание «Народного суда».