Дым

vertela_julia — 05.06.2012

В форточку ворвался дым... Он узнаваемо просачивался между клеток тела, проникая туда, куда не проникают запахи детей и мужа, куда не добираются ароматы еды и духов, он доползал до самых потаенных мест, он плавил и жёг, он нежил... Запах сигарет, названия которых я не знаю. Сигарет, которые курил мой первый мальчик.

Строго говоря, он был не мой, да и не мальчик - 24 года, щетина на подбородке и щеках, но все равно мальчик. Потому что отчаянный, задиристый, несговорчивый, и потому что умер молодым, - всё в те же 24...

Я подарила ему свою лучшую и любимую книгу - рассказы О’Генри с картинками, - глупая домашняя девочка семнадцати лет. Как он нравился мне! Такой неподходящий для меня и наводивший ужас на мою маму. Мама ловила меня на вокзалах, когда я сбегала из дома с одеялом и палаткой, чтобы уехать с ним в лес, зимою, в морозы, без шапки... Да что там без шапки - без головы!  Я любила его! Мальчика, с которым у меня не было даже поцелуя!

Я сбегала к нему, как сбегают от смерти в жизнь вечную...

Он поступил на первый курс, успев отслужить в армии и поработать, казался взрослее большинства из нас, ничего не видевших, кроме десятилетки.

Не знаю, зачем он возился со мной: таскал в альпинистские походы, увлекал мечтами о путешествиях. Его родители работали геологами, и мальчишкой он скитался по всей стране. Но Север был для него чем-то особенным. Колыма, розовая чайка... - он заражал своими увлечениями, он манил в какие-то дали, он тревожил юность юностью...

Помню, мы сдали последний экзамен в зимнюю сессию,  и из здания двенадцати коллегий выбежали на Неву. Хотелось идти по заснеженной реке до Петропавловки, и далее - по жгучему морозному закату до самой Арктики, до самого отчаянного края... И каким крошечным казался тогда Зимний дворец, и весь город по сравнению с размахом нашего пути!..  

Дома у него хранилось множество незнакомых мне редких минералов. В застекленных коробках - наколотые на иголки жуки, бабочки; собранные в Средней Азии - палочники, многоножки,  скорпионы. Под каждым экземпляром - надписи на латыни. Когда надоедало смотреть коллекции, мы крутили кассеты с Новиковым и Высоцким. Я сидела на диване, а он курил - по-взрослому, без понта. Сама я не курила, но мне нравился запах его сигарет. Потому что это был его запах...

Он вечно совал мне какие-то книги, но больше всего любил рассказы Александра Грина, я долго сопротивлялась их читать, а, прочитавши, тряслась и плакала над одним - «Окно в лесу», так он назывался.

Иногда мы гуляли по Васильевскому, заходили в кино. В конце зимы съездили на дачу. Собственно и не собирались, в очередной раз хотели сбежать в лес с палаткой, но мать поймала нас на Финбане, точнее уже в электричке и отконвоировала до станции Васкелово. Почему он согласился? Да потому что я расплакалась в том злополучном вагоне... и вместо настоящего похода ему пришлось откапывать ушедшее под снег крыльцо нашей летней дачи, рубить в сарае дрова и резаться с моей мамой в карты.  Спать нам постелили в максимально удаленных друг от друга комнатах. Ах, мама, мама! Ведь в городе мы столько раз оставались наедине...

Ранней весной мы помчались на Малые скалы. Это был день первокурсника, но он не терпел официальных мероприятий. Вместо них грузил в рюкзак веревки, карабины, топливо... До того как он позвал меня в горы, я думала, что боюсь высоты. Но рядом с ним  пьянящее бессмертие воскурялось в моей душе... 

По оттаявшим каменным склонам стекали ручьи. Карабкаться скользко, холодно. Он лазал без страховки, испытывая от этого особый кайф. Я же вечно болталась на каких-то страховочных веревках, как на качелях...

Пока тренировались, штаны и куртки промокли насквозь. Вечером соорудили костер из можжевельника, макароны с тушенкой. Наелись до отвала, выпили портвейна и уснули прямо на земле. Проснулись, когда совсем стемнело. Глянув на часы, как угорелые понеслись  к платформе. Ноги подворачивались на присыпанных снегом камнях, я не успевала за ним. Тогда он впервые схватил меня за руку, и с силой потащил. Выйдя к железной дороге, мы бежали по шпалам, и мне нравилось немного отставать, чтобы он снова и снова брал меня за руку... В вагоне он крепко обнял мои плечи и уже не отпускал руки. Огоньки станций проносились за окнами последней электрички. А я обмирала от счастья: сладкая судорога сводила то сердце, то живот, то разум...  От его штормовки и волос пахло дымом и сигаретами.  Теперь это был и мой запах. Мой дым...

Летом он собрался в далёкие горы, к семитысячникам... Звал с собой. Мама о поездке и слышать не хотела. Как я умоляла её отпустить! И как странно она смотрела на меня... И сослала на Черное море: так в прошлое столетие отправляли на воды чахоточных девиц. С надеждой на исцеление...

Еще в школе я переписала в тетрадку стихотворение Александра Кочеткова: «С любимыми не расставайтесь, ... всей кровью прорастайте в них. И каждый раз навек прощайтесь, когда прощаетесь на миг...». 

Группа альпинистов, с которой он шел в одной связке, разбилась.

Я украла из университетского коридора его фотографию в траурной рамке: светловолосый парнишка с серыми строгими глазами, в галстуке и пиджаке, который я ни разу на нём не видела. Официальная фотография, но ведь у меня не было другой... Где он - в мокрой штормовке, весёлый, прокуренный и немного пьяный, согревающий мои красные замерзшие руки в электричке... 

Во мне осталась любовь ко всему, что любил он - Север, Грин, скалы... Ничто не обесценилось за эти двадцать пять лет.  Даже запах сигарет, которые он курил.

И никто во всем свете не знает, как возбуждает меня этот странный и вкусный дым. И как отчаянно хочется плакать...

А мама... Мама иногда вспоминает его - тепло, по-доброму, как очень хорошего парня.
                                                                                                                                                                                                          2002

Оставить комментарий

Популярные посты:

vitellius

Как строится организация wifi сетей в разных средах

gallago

из ленты

inna1903gr

Девушка во мху

declarant-iv

Квартирный и офисный переезд с грузчиками Гвардейск (Калининградская область)

alex_rozoff

Неработающая новая экономика: эффект Матфея и ложные золотые гири миллиардеров.

elika

Кошка из собора

home_and_garden

Нарциссы

booky_moussy

Домашнее-вечернее

euro_royals

Сассекские с детьми в Диснейленде

• Ранее
• Архив