Девочка, беги. 2
julija_welboy — 13.05.2020 Девочка пулей взлетела по лестнице.Я прислонилась к стеночке, открыла дверь и стала рассматривать приближающихся ко мне мужчину и женщину. Они шли робко, тесной парочкой, и были почти так же напуганы, как их дочь.
- Вы не видели здесь девочку? – спросили родители, подойдя.
- Нет, - ответила я. И, поскольку они не уходили, а стояли, вглядываясь в темноту подъезда, я посторонилась, давая им пройти.
Мужчина с женщиной не делали шаг вперед, но и не сдавали назад. Вытянув шеи, они смотрели на лестницу, по которой только что взбежла их дочь, а я смотрела на них. Он – дворовый забулдыга, с костлявыми слабыми плечами; она - чувствует себя с ним несчастной, но без него несчастна вдвойне. Живут божьей милостью.
Постояв с полминутки, родители пошли к другому подъезду. Я следила за ними, пока они не обошли двор по кругу и не скрылись в убийцыном доме. Только тогда я заметила, что на первом этаже этого могильника облюбована угловая квартирка. Как им удалось поддерживать там жизнь - загадка, но оконные рамы были выкрашены в неестественно зеленый цвет, как будто в обычную белую краску добавили зеленки, а за мутными стеклами болталось подобие занавесок.
Я поднялась к себе на этаж. Девочка не заходила в мою квартиру, она сидела на корточках у подъездного окна и тоже следила за родителями.
- Пойдем вместе, - сказала я. – Я все видела, ты не виновата. Я наблюдала за вами из окна, ты не трогала машину. Этот дядька гонялся за тобой. Я пойду с твоими родителями в милицию и дам показания. Я свидетель, что он вел себя агрессивно и пытался тебя схватить. Он угрожал тебе? Что он говорил? Твои родители должны написать на него заявление.
На все мои слова девочка только решительно мотала головой и плакала. Сейчас уже не помню ее слов, но она сказала что-то вроде: меня будут бить, я виновата, что не смотрела за братом, теперь мы должны заплатить за машину.
- А вы знаете, кто мой отчим? – вдруг спросила она.
– Кто?
– Стебель.
Так вот оно что. Стебля (это кличка) знал весь город, а кто не знал, тот слышал хоть краем уха. Нигде не работающий, живущий за счет женщин, пьющий тридцатилетний паразит; мелкий вор. Он жил, втираясь в неполную семью, проедая и пропивая то, что мать добывала для своих детей, а когда доводил их до окончательной нищеты, сбегал, прихватив ценные вещи, если таковые еще оставались. Когда уже ничего не было, Стебель выносил мебель. А однажды, в семье, где всю мебель пропили, он украл дверь.
Все мои уговоры ни к чему не привели. Я твердила ей, что она не виновата – не виновата! Она не отвечает за действия брата, а вот тот, кто гонялся за ней, может серьезно ответить. Этих слов девочка испугалась больше всего. Как только она услышала, что хозяину машины грозят из-за нее неприятности, она совсем перестала со мной разговаривать и замкнулась. Как я поняла, машину девочка считала непреходящей ценностью, царапину на капоте – преступлением, владельца автомобиля – пострадавшим. А то, что она сейчас пытается скрыться от заслуженной кары, усугубляло вину в ее глазах.
Девочка стояла передо мной, сгорбившись, и была очень похожа на свою мать, измученную, поникшую женщину.
– Что ты собираешься делать? – спросила я.
– Не знаю… пока побуду тут.
Я ушла домой. В запальчивости даже не подумала о том, чтобы вынести ей какой-нибудь бутерброд.
Вечером вернулся с работы муж. Я спросила:
- Ты не видел, там, в подъезде, есть кто-нибудь?
– Стоит какая-то девочка в уголке.
Значит, она стояла уже несколько часов. На улицу опустилась вечерняя сырость (наступила осень), а на ней была только легкая кофточка, надетая для солнечного полудня.
Я рассказала мужу историю с машиной, а также про Стебля и свои уговоры.
- Пойдем, сказала я, - к ее родителям. Возьмем ее с собой. Я скажу, что все видела, что тот мужик преследовал ребенка и угрожал. Меня не будут слушать, но от тебя они не отмахнутся.
Я не особо рассчитывала, что он согласится, но надеялась разжалобить его.
- Юля, - сказал муж, - не связывайся со всякой швалью.
|
</> |