День в истории. Изобретатель «террора под чужим флагом»

maysuryan — 22.11.2025
Председатель Союза русского народа (СРН) д-р Александр Дубровин

21 ноября 1905 года была создана самая знаменитая черносотенная организация — Союз русского народа (СРН). Её возглавлял не менее знаменитый доктор Александр Дубровин (1855—1921). Помимо устройства еврейских погромов, почтенный доктор прославился таким новым и неожиданным для того времени явлением, как «черносотенный индивидуальный террор». Так, в 1906 году по решению руководства СРН и доктора Дубровина был убит депутат Государственной Думы от партии кадетов Михаил Герценштейн. Это стало самым знаменитым из терактов черносотенцев.


«Союз истинно-русских людей». Дореволюционная почтовая открытка с карикатурой на черносотенцев

Герценштейн навлёк на себя лютую ненависть всех правых, когда с трибуны Государственной Думы бросил насмешливое словечко «иллюминации», как он назвал поджоги крестьянами барских скирд и усадеб. Писатель Владимир Короленко вспоминал: «Это говорил Герценштейн, человек с типично еврейским лицом и насмешливой манерой. Трудно представить себе ту бурю гнева, которая разразилась при этих словах на правых скамьях. Слышался буквально какой-то рёв. Над головами поднимались сжатые кулаки, прорывались ругательства, к оратору кидались с угрозами, между тем как на левой стороне ему аплодировали». По замечанию монархиста Василия Шульгина, «Герценштейн произнёс неосторожное слово, которое ему стоило жизни». 18 июля 1906 года во время прогулки боевики-черносотенцы застрелили его из засады. Одна из двух выпущенных пуль ранила в руку дочь депутата.


Михаил Герценштейн


Убийство Герценштейна. Рисунок Ивана Владимирова, запрещённый цензурой

Как вспоминал жандармский генерал Александр Герасимов, петербургский градоначальник фон дер Лауниц не только знал о готовящемся покушении, но и выплатил за него боевикам две тысячи рублей. Конечно, о привлечении Лауница к ответственности не могло быть и речи. По словам Герасимова, премьер-министр Пётр Столыпин, узнав о происшедшем, «брезгливо поморщился»: «Я скажу, чтобы Лауниц бросил это дело...» (то есть прекратил помогать боевикам).
Спустя три года троих участников покушения арестовали. Финский суд приговорил их к шести годам заключения. Однако через несколько месяцев двоих осуждённых помиловал государь Николай II.


Почтовая открытка с рисунком против черносотенцев. «Доблестным черносотенцам медаль за участие в славном походе против емназистов, ж*дов и воопче антелегентов». Над орлом написано «Долой свободу», а по краю медали: «За усмирение антелегентского бунта. 1905 г.»


Почтовая открытка с рисунком против черносотенцев. «Главное управление чёрной сотни и истинно-русских людей. Свидетельство. Выдано предъявителю сего в том, что он не студент и не интилегент, а потому избиению не подлежит, что собственноручно с приложением форменной печати удостоверяем».

И всё-таки развернуть террор по-настоящему черносотенцы не могли. Им остро не хватало для этого самого главного — пассионарных личностей, которые готовы были бы рисковать собой в таких акциях. Рисковать хотя бы небольшим сроком заключения с последующим помилованием государем. :)
Ну, что ж... рассудил д-р Дубровин и его коллеги, если таких людей нет, тогда их можно... позаимствовать у других. У тех же революционеров, социалистов. :) В тех кругах таких людей был даже переизбыток! Организатором следующего покушения выступил черносотенец и тайный сотрудник полиции Александр Казанцев. В качестве исполнителей он выбрал двух революционно настроенных, но весьма простодушных рабочих — В. Фёдорова и А. Степанова. Им он назвал себя членом партии эсеров-максималистов (!). А мишенью покушения по решению доктора Дубровина был избран бывший премьер-министр Сергей Витте. Черносотенцы считали его ответственным за введение в России в октябре 1905 года «конституции». Выходила, например, даже черносотенная газета под названием «Виттова пляска», ядовито высмеивавшая «конституцию». Конечно, революционеры тоже, мягко говоря, недолюбливали бывшего царского премьера, однако покушений на него они не готовили.


Граф Сергей Витте (1849—1915)

29 января 1907 года истопник Витте обнаружил в печи в его доме ящик, подвешенный на спускающейся из печной трубы длинной верёвке. В ящике оказалась «адская машина» с часовым механизмом. Такое же устройство нашли и в соседней трубе.
Находившийся в этот момент в доме Витте экономист Александр Гурьев так описывал происшедшее:
«Случилось так, что я не приходил в дом Графа в течение трех или четырех дней. Когда я пришел снова и вошел в свою комнату, там было настолько холодно, что я не мог писать. Я позвонил в колокольчик и вызвал слугу разжечь камин, обнаружив, что дрова уже были там, и открыл заслонку.
Я сидел в центре комнаты за круглым столом, заваленным бумагами, которые лежали передо мной. Внезапно я услышал, что слуга говорит что-то вполголоса.
— В чём дело? — спросил я.
— Я не понимаю, кому было нужно засунуть верёвку в камин, — ответил он.
Я посмотрел в угол, где находился камин и увидел на полу длинную верёвку, другой конец которой исчезал в камине. Затем он вытянул из камина нечто, что я сначала принял за кирпич.
— Барин! — воскликнул слуга, — посмотрите, это коробка.
Я подошёл к печи. И, конечно, то, что слуга держал в руках, было не кирпичём, а коробкой, обёрнутой в тряпку. Сначала я подумал, что кто-из слуг украл серебро из дома и спрятал его в камине. Я попросил слугу принести мне ножницы и начал разрезать ткань, чтобы открыть коробку. Когда тряпка была снята, я увидел, что в углу коробки было отверстие, из которого торчала маленькая бутылка.
— Это бомба, — вскричал я в ужасе, — спускайтесь вниз и доложите Графу, что мы нашли бомбу в камине, — сказал я слуге.
Тот стоял бледный и неподвижный.
— Я не смею доложить об этом его Светлости, — промямлил он.
Тогда я сам спустился в кабинет Графа Витте и рассказал ему о странной находке и о моём предположении.
— Это точно бомба, — сказал я.
— Как могла бомба оказаться там? — спокойно спросил Граф Витте.
— Я не знаю, но коробка выглядит очень подозрительно.
— Давайте поднимемся и посмотрим, — сказал Граф.
Мы поднялись по лестнице. Оставаясь совершенно спокойным, Граф изучил коробку и согласился со мной, что это действительно бомба».

Начальник столичной охранки генерал Александр Герасимов тотчас прибыл на место происшествия. Он вспоминал: «Механизм часов был испорчен, почему взрыв и вообще не мог произойти. Для меня достаточно было беглого взгляда на эту «адскую машину», чтобы понять, что это не дело рук революционеров. Так грубо и неумело повести дело могли только дружинники СРН». Однако ни арестов, ни судов по этому делу так и не было. Впрочем, Витте постарался отплатить Дубровину в своих воспоминаниях. В них он не раз назвал его «мазуриком», «каторжником», «лейб-кабатчиком», «героем вонючего рынка» и т.п.


«Предводитель чёрной сотни». Открытка с карикатурой. 1900-е


Евгений Гаврилович Соколов (1880—1949). Монархист. Почтовая открытка

После неудачи в деле Витте террористы отправились в Москву, где Казанцев заявил, что необходимо казнить «изменника», укравшего партийные деньги. 14 (27) марта Василий Фёдоров застрелил этого человека — редактора либеральных «Русских ведомостей» и тоже бывшего депутата Первой Государственной думы кадета Григория Иоллоса. В момент покушения он даже не знал его имени.


Григорий Иоллос (1859—1907)


Григорий Иоллос за 8 месяцев до гибели, вместе с семьёй убитого правыми террористами депутата Думы М.Я. Герценштейна. Дочь Герценштейна Анна сидит с перевязанной рукой, так как была ранена при покушении на отца

Сам убийца Фёдоров позднее так описывал это событие: «Иоллос шёл задумчивым, и не обращал внимания на то, что вокруг него происходило. Фёдоров — от него в 3-4 шагах, стоит прямо против него и смотрит ему прямо в глаза. Он стреляет Иоллосу прямо в лицо, губу и голову. Иоллос несколько мгновений как бы продолжает стоять против него, но у него на лице уже зияетъ какая-то чёрная яма… Затем он как сноп падает к ногам своего убийцы. Убийца поспешно скрывается, скоро оказывается в объятиях охранника Казанцева, его поздравляют, благодарят и осыпают поцелуями».

Вот, после этого убийства рабочие, несмотря на всю свою наивность, и заподозрили неладное. Они прочли в газетах имя убитого ими, это как-то не вязалось с легендой Казанцева. Стали допытываться, почему Казанцев не умеет говорить, как говорят революционные агитаторы. «Тут я немного понял, — рассказывал Фёдоров, — что, видится, вместо максималистов попал к чёрной сотне». Наконец, рабочие обнаружили в бумагах своего руководителя списки членов Союза русского народа... Всё стало ясно.
В мае террористы отправились в лес на окраине Петербурга, чтобы зарядить динамитные бомбы для следующих покушений. Когда Казанцев занялся начинкой бомб, Фёдоров подошёл к нему сзади и кинжалом убил его. Вскоре Фёдоров уехал за границу и опубликовал подробный рассказ о деле...


1907. Журнал «Ёж». Карикатура на черносотенцев «Крестьянин и Истинно-русский народ»

Вплоть до Февральской революции д-р Дубровин и его Союз оставался своего рода п*галом для либеральной интеллигенции и обеих крупных либеральных партий: как кадетов (они считались леволибералами), так и близких к правительству октябристов (праволибералов). Видный октябристский публицист Громобой писал в ноябре 1909 года: «Неопределённость, томящая всю Россию, нависшая каким-то кошмаром... А что, если завтра всё правительство будет сменено другим и мы окажемся под сапогом доктора Дубровина? В какую сторону мы плывём? Каждый день мы можем проснуться... по ту сторону 17 октября».


Неизвестный автор. Карикатура на А.И. Дубровина. 1907

Любопытно, что, по стечению обстоятельств, д-р Дубровин оказался очевидцем взрыва на даче премьера Столыпина на Аптекарском острове. Взрыв устроили в августе 1906 года те самые эсеры-максималисты, за которых позднее выдавали себя соратники Дубровина по СРН.
Итак, раздался взрыв. Закричали «Доктора!». И один из присутствующих сказал:
― Я доктор.
Это и впрямь был доктор... доктор Дубровин, председатель Союза русского народа. :) Оба уцелели при взрыве ― и Столыпин, и Дубровин.
Монархист Василий Шульгин писал: «Сорок человек погибло в этом взрыве. От дома остались руины. Из-под этих развалин выносили трупы и стонущих людей. Какой-то солдат тащил на руках тяжело раненную дочь министра, Наташу. Очнувшись от обморока, девочка спрашивала: «Что это, сон?» Сам Столыпин вышел из-под обломков окровавленный, засыпанный клочьями стен и людей, но невредимый. Когда его узнали, случайный доктор бросился к нему:
― Вы ранены?
― Нет, нет, я не ранен...
Случайный доктор (надо же было, чтобы этот доктор оказался Дубровиным, известным созидателем Союза Русского Народа, главою крайних правых, противником всяких реформ) зачерпнул воды из реки и помог министру умыться. И, может быть, именно потому, что Столыпин узнал Дубровина, он сказал, вытирая руки полотенцем и глядя на бесформенную груду, которая несколько минут тому назад была его домом:
― А всё-таки им не сорвать реформ!!!».
По крайней мере, так передавал эту сценку сам Дубровин...


Пётр Столыпин (1862—1911)

В конце концов в СРН произошёл раскол. От сторонников д-ра Дубровина с его... крутыми методами откололись более «умеренные» черносотенцы — такие, как известные депутаты Госдумы Николай Марков 2-й и Владимир Пуришкевич. В 1911 году Дубровин основал новую черносотенную организацию, под названием «Всероссийский дубровинский союз русского народа».

После Февральской революции Дубровина арестовали. Поэт Александр Блок входил в следственную комиссию Временного правительства, которая допрашивала в том числе и Дубровина. Он посещал его в Петропавловской крепости и писал: «Дубровин, всхлипнувший и бросившийся целовать руку [председателя Чрезвычайной Следственной комиссии Николая] Муравьёва, потом с рыданием упал на койку (гнусные глаза у старика)». Ну, какие там у кого глаза — это, конечно, впечатление сугубо субъективное...

Но что же сталось с почтенным доктором после Октября? Как ни странно, но первое время... ничего. Из тюрьмы его выпустили по состоянию здоровья ещё накануне 25 Октября. Первые годы Советской власти он работал врачом в 1-й Лефортовской советской амбулатории. Большая Советская энциклопедия, уверенно утверждавшая в 1972 году, что Дубровина расстреляли в сентябре 1918 года, сразу после объявления красного террора, явно ошибалась. На самом деле руки большевиков дошли до старого черносотенца только в конце 1920 года, когда его вновь арестовали. И лишь в 1921-м его приговорили к расстрелу за «убийства, погромы и борьбу с освободительным движением в России».

В 1925 году советская печать публиковала такую карикатуру:


Юлий Ганф (1898—1973). Журнал «Красный Перец». «Музей самодержавия». Фрагмент

И комментировала её такими стихами:
Старый партиец с 5-го года.
Член партии «Союз русского народа».
«Русское знамя» держит любовно.
Ну, как не узнать доктора Дубровина?
Честное, открытое лицо! Как не любить!
Такое открытое, что хочется закрыть!..

И закрыли. :)

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив