День, похожий на зайца
lenaknekhtina — 18.03.2024Сегодня такой день, когда я чувствую себя грешницей. День для меланхолии, смотрения в окно и для какао с булочками, с корицей ли, с изюмом ли - все равно. День для длинных задумчивых постов, когда можно не чувствовать угрызений совести из-за слишком большого количества букв ни о чем, а я… Я грешница, потому что именно сегодня, как и предыдущие десять воскресений, отсиживаю и отхаживаю часы на работе, хотя писать это слово мне каждый раз неловко. Но лучше про день, потому что он заслуживает СЛОВ, столько, сколько нужно.
Всего только март на календаре, но климат благодаря усилиям двуногих, меняется не по дням, и периоды, мои любимые, межсезонья в европейской полосе или умеренном климате заметно сократились, съежились, что не не может не огорчать, хотя кто бы говорил (человек, провалявшийся в тропиках пять лет без малого)!
День, похожий на зайца, сменившего цвет. Утром он был прекрасно серым, таким, какими бывают только дни осени, перевалившей за серединный рубеж, познеоктябрьские или ранне-ноябрьские, дни, таинственно тихие, с еле заметным свечением, проникающим сквозь тяжелые, уже заметно опустившиеся от тяжести собравшейся в них воды, набухшие тучи. Дни, затаившие печаль, или грусть, или надежду, обещающие что-то, но не жаждущие открыться, дни обволакивающие, тихие, задумчивые. Такой же была суббота, когда мы, как завороженные смотрели в окна, не понимая, что такое в них настолько притягивает взгляд, что не оторваться. А не было ни ветра, ни снега, ни дождя, но было такое же точно неуловимое или, наоборот, слишком броское свечение, будто над облаками кто-то зажег прожектор, а значит что-то должно произойти (прожекторы обычно просто так не используют, только для освещения важных или худо-бедно значимых мероприятий). И затишье. Тихо-тихо. Не было ни ветра, раскачивающего ветви деревьев в сквере, ни шума машин, будто все специально сбавили скорость и двигались крадучись, в страхе потревожить, растрясти, разбить эту хрупкую, колышущуюся невесомость, застывшую в воздухе. И пешеходы будто не шли, а плыли, пробираясь сквозь ставшую вязкой воздушную толщу.
Вдруг пришло понимание того, на что похож этот чуть розоватый свет, звенящая тишина… На затишье перед грозой, когда все живое замирает в предвкушении светопреставления, разбредается по своим норам, занимает укромные уголки и с замиранием сердца смотрит ввысь, в ожидании первых капель. Так было в субботу, и капли упали, но только пока без звукового сопровождения в образе громовых раскатов, просто мартовский дождь, который так эффективно очищает тротуары от скопившегося за зиму песка и газоны - от грязно-серых сгустков снега и льда, дождь-дворник, дождь-чистюля.
Сегодня воскресенье, и уже нет того розового оттенка, того нежного признака весны, того робкого пастельного мазка. Сегодня все серьезнее, строже, основательнее, но вместе с тем ранимее и глубже. Сегодня монохром. Серые дороги, серые деревья, серое небо - только все разной насыщенности, разных оттенков, пятьдесят, а то и больше, и каждый - строго выверен. Сегодня хотелось каждой клеточкой тела, каждой порой поглощать этот холодный воздух, уже не имеющий ничего общего с летом. Сегодня в нем было намного больше от только что закончившейся (календарной) зимы. И ощущение было, что не март на дворе, а ноябрь, когда так же тихо бывает на улице, и так же пронзительно холодно, хоть и нет еще (уже) морозов. Но не хочется надевать шапку, хочется мерзнуть, сжав руки в кулаки, хочется, чтобы холод пробирал до самого сердца, хочется превратиться в ледышку, застыть, окаменеть и стать такой же серой, как и весь день.
Воздух был вязкий и тяжелый и словно втягивал, вбирал в себя все живое. Не принимал взгляд, возвращал, отражал, отправляя его внутрь. Сегодня был день, когда я снова уходила в себя, чего давно уже не случалось. Могла подолгу (была бы возможность, то и минутами) зависать, устремляя взгляд, не могущий сфокусироваться на чем бы то ни было снаружи, глубоко в себя, ни о чем не думая, ничего не чувствуя, просто погружаясь в какое-то странное анабиотическое состояние, в котором нет места ни чувствам, ни воспоминаниям. Становилась мумией, манекеном, снова dummy, которой была много лет назад или много лет подряд. Знакомое состояние, которое, правда, плохо сочетается с местом и родом деятельности. Поэтому приходилось (за шкирку) вытаскивать себя из него. Именно поэтому хотелось быть не здесь, а где-то, где никто не сможет потревожить, где можно было бы зависать в таком небытии хоть часами, а потом, выныривая, пить тот самый чай, или какао, или просто печатать длинные посты, периодически поднимая глаза к окну, подпитываясь серостью и ощущением гармонии внутреннего состояния и внешнего.
А ближе к вечеру заяц начал линять, менять шубку с летней на зимнюю, напоминая о том, что еще только март и что жители ленинградской области рано переоделись и переобулись в весеннее, что будут еще морозы, и снег, и метели, что птицы еще не все прилетели, что время горячих напитков еще не прошло и что намного уютнее смотреть сквозь окно… Подул ветер, серые тучи пролились сначала дождем, косым, колючим, которым спустя какое-то время превратился в колючий снег и снова покрыл землю легким белым покрывалом.
Заяц поменял свою шубку, а март снова стал мартом, а не каким ни апрелем. Масленичное раздолье закончилось, настало время воздержания и строгости, настало время весенних холодов и спокойствия. Маленькая передышка перед весенним буйством.
|
</> |