Далеко бежит дорога (впереди веселья много)
sel_kie — 02.02.2021Говорят, в интернете с сегодняшнего дня нельзя материться. Это
интересно. Это заставило меня задуматься над своим чувством языка.
А это не такое уж простое чувство, ребята. Это, если подумать, одно
из самых важных и сложных чувств, которые у меня вообще есть. Если
не самое.
Вот я готова, например, говорить и писать “в Украине” вместо “на
Украине”, хотя второй вариант мне нравится больше. Но я готова
поступиться своим чувством языка, — потому что я не хочу никого
обижать. В моей системе ценностей не обидеть человека важнее, чем
остаться формально правой.
Также я готова писать “Беларусь” вместо “Белоруссия”, — если белорусам это правда важно, я извинюсь и поправлюсь. Я привыкла говорить “Белоруссия” и “на Украине”, и для меня говорить на родном языке естественно, как дышать, а эти поправки для меня — как маленькие, но досадные стяжки на моей трахее. Но я не хочу никого обижать и считаю, что чувства других людей важнее, чем моё удобство. Поэтому — если надо, если это кого-то задевает, то я поступлюсь своим мнением. Кто-то скажет: лохушка, прогибаешься под других людей. А я называю это “компромисс”. И да: компромисс — это хорошо. Это то, что позволяет нам не ссориться и продолжать быть вместе. Это то, что позволяет, отказываясь от малого, получать несравненно большее. Это то, что даёт нам право на хорошее отношение от других людей. Как я уже говорила, компромисс — это очень хорошо.
А ещё я живу в Питере, а здесь, если вы вдруг не знаете, этот
вопрос тоже порой стоит остро. Ну, например: большинство жителей
Питера называют любой подъезд парадной. То есть, если вы, будучи на
наших болотах, прикладываете ключ к домофону, а потом входите, — вы
входите в парадную, без вариантов. Ну, это вы наверняка и без меня
знали. А вот знали ли вы, что существует категория питерцев, —
довольно многочисленная, — которые считают иначе и очень возмущены
существующим положением вещей? Они считают, что правильно называть
“парадной” только собственно парадные лестницы старых домов — тех,
в которых есть “чёрный” и “парадный” входы. А если речь о “новых” —
послереволюционных — домах, то входы в них следует называть
“подъездами”. Вы думаете, это какая-то ерунда, которая может
волновать разве что отдельных маргиналов? Отнюдь нет, поверьте. Вот
только на днях мне позвонил разносчик пиццы и сказал, что не может
найти мою квартиру. “Вы у второй парадной?” — уточнила я. “Нет! Я у
второго подъезда!” — ответил он.
И это важно не только для этого разносчика пиццы, это важно
примерно для пятой части всех моих местных знакомых.
Да чего далеко ходить: а само название нашего города? Вы всё ещё
называете его Питером? Я — с опаской. Нет-нет, да и встретишь: “Ты
свой Суходрищенск называй как хочешь, а наш город называется
Петербург”. Грубо? Да, грубо. Но даже и в этом случае я готова
подвинуться. Это какая-то такая — странноватая, но по-своему
искренняя — любовь к городу. А любовь — это важно, это большое
дело, которое надо стараться уважать.
Так, теперь, наконец, о мате. Вот тут я совсем не понимаю, почему я
должна себя урезать. Не в смысле “маэстро, урежьте марш”, а в
смысле “резать по живому”. Если я должна себя резать, я должна
знать, ради кого я это делаю. Сейчас я не знаю. Ну то есть я вообще
не представляю себе этого человека — того, кому мои “блять” и
“похуй” встают поперёк горла и не дают спокойно дышать.
А раз так, значит, пришло время стишка, который я всё время
рассказываю про себя, когда долго-долго куда-то иду.
Шёл хуй по хую. Нашёл хуй на хую.
Взял хуй за хуй,
посмотрел хуй на хуй,
и подумал хуй:
“Нахуя мне хуй, когда сам я хуй?”
И выбросил хуй нахуй.
|
</> |