Что там после Армагеддона?

lenivtsyn — 18.06.2025 В советском марксизме, неофициально, разумеется, существовал взгляд на ВОВ как на "идейное" столкновение правого и левого гегельянства. Высказывались в этом духе отнюдь не только кабинетные теоретики, как, например, лауреат Сталинской премии и в общем-то сомнительный марксист Валентин Асмус, но и непосредственные участники боевых действий и несомненные марксисты Эвальд Ильенков и Михаил Лифшиц. Никто, конечно, не считал, что этот взгляд должен превалировать и подчинять себе все другие, — тогда это был бы уже не марксизм, — но как допустимый, способствующий лучшему пониманию войны через понимание общей психологии эпохи, приведших к войне господствующих настроений, его принимали.

Ну и вот, чего я вдруг об этом вспомнил? В связи с новой войной на Ближнем Востоке, если ещё сами не догадались. Израиль и Иран. Думаю, что на войну между этими двумя в равной мере, но по-разному реакционными государствами вполне можно взглянуть как на "идейное" столкновение правого и левого монотеизма. Иудаизм как крайне-правая его фракция, отстаивающая среди всех народов Земли богоизбранность одного единственного народа, и ислам — и сам по себе среди всех монотеистических культов наиболее левый, да ещё и в самой левой своей разновидности — шиитской. Принять ислам легко может каждый. Чтобы быть мусульманином, достаточно выполнять пять простых правил, среди которых, кстати, одно — обязательный налог в пользу бедных. Тот, кто их выполняет, уже мусульманин, и никакой санкции ни от кого не требуется. В иудаизме — жёсткая монополия одного единственного храма и одного единственного рода, допущенного в этом храме служить. В исламе — никаких храмов и никаких священников. Правда, не зря говорят, крайности сходятся. В результате слишком уж жёсткой монополии, после того как единственный храм иудеев был разрушен и единственному священническому роду стало негде служить, евреи оказались ровно в том же положении, что и мусульмане: ни синагоги, ни мечети не являются храмами, это — места для собрания верующих, ни раввины, ни муллы не являются священниками, это — духовные учителя. Но всё же у меня речь не о земном положении, а о религии per se.

Не будучи специалистом ни в одной из религий, далее распространяться не буду. Скажу ещё только, что и история образования двух полурелигиозных политических образований — Израиля и Ирана — соответствует правому и левому канону. Государство Израиль образовалось в результате захвата земель и этнической чистки, объявив всеобщую военную мобилизацию почти за полгода до своего официального провозглашения и за месяц до этой знаменательной даты приобретя в обход международного эмбарго крупную партию вооружения, включающую 25 истребителей. Зато Исламская Республика Иран возникла в результате победы настоящей революции. Правда, изначально революция вовсе не была исламской, и решающую роль в победе сыграли городские рабочие, которые объявили всеобщую забастовку, захватили предприятия и начали создавать на них советы. Это они прогнали шаха. Но необходимого для победы пролетарской революции уровня организации/сознательности у них не было, а в революционный водоворот тем временем вовлекло гигантские люмпенизированные массы пригородов — продукт ускоренной урбанизации. На то и революция, чтобы перевернуть всё общество, но реакционности люмпенов это не отменяет. И тут из парижской эмиграции чартерным рейсом прибыл аятолла Хомейни — их герой, и ему сразу присягнули перепуганные офицеры, которые только что перестали быть шахскими и искали, кому присягнуть.

По сути победа исламской революции в Иране была победой контрреволюции — самых реакционных из вовлечённых в революцию сил, но не зря Маркс как-то сказал, что контрреволюция — тоже революция. Аятолла Хомейни сумел провести политическую контрреволюцию путём значительных социальных уступок, по сути проделывая в Иране то, что Сталин проделал в России, и заодно показав, что цвет знамени в этом деле большой роли не играет. Но всё же сталинский СССР и гитлеровская Германия — левое и правое гегельянство — схлестнулись совсем при других условиях. Оба режима были на подъёме. Действовали рационально. Без импульсивности. Каждую из сторон направляла величественная картина будущего. А у монотеистов? У них как бы не всё наоборот. Режимы на спаде. Картин будущего никаких. Иррационализм и дёргание.

И да — кошка бросила котят, а дурной пример подал Путин. Насчёт лицемерия Штефанов на ютубе уже сказал — и молодец, что сказал, хотя оно не с нападения Израиля на Иран началось. Про роль Сталина в образовании Государства Израиль и роль западного империализма в приведении к власти Хомейни уже сколько десятилетий говорить не принято. Те и те надеются, что пройдёт время и все забудут. Но нет, мы помним.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив