Что сейчас пишется

werewolf0001 — 06.01.2024
Год назад
1999 год
Грозный Ичкерия

Последний год существования независимой Ичкерии (о том, что он последний не знал никто) был отмечен нарастающим недовольством в республике, так и не ставшей полноценным государством. Недовольны были все и всеми. Зарплаты по-прежнему не платили, республику не восстанавливали, прав был тот, у кого был автомат, а у кого были родственники или боевики с автоматами – тот был прав еще больше.
Самым крутым заведением в городе был ресторан Дашо Сай*, он был быстро восстановлен и сейчас работал в полную силу. Стоянка возле него была переполнена модными и дорогими внедорожниками и элитными немецкими седанами последних моделей. Сюда приезжали серьезные люди договариваться о крупных сделках, таких как продажа целых заводов или поставка нефти вагонными отгрузками, об освобождении важных заложников – неважных в основном торговали на блок-посту близ Хасавюрта. Здесь всегда можно было купить любое количество кокаина, в отличие от героина мало распространенного и элитного.
Абубакаров подъехал первым, вместе с ним был младший Ибрагимбеков – молодой совсем парень с бездонными черными глазами и Калашниковым на боку. Он принадлежал к уважаемому дагестанскому роду, происходящему от одного из наибов Шамиля. Он принадлежал к сесановскому вирду, который был характерен не только для Чечни, но и для некоторых районов Дагестана. К этому же вирду принадлежал и Абубакаров.
Встретили их как дорогих гостей. Ресторан был полупустой, лишь в углу какая-то компания терла свои терки, да несколько человек просто ели
- Стол нам накрой – сказал Абубакаров – на троих, без спиртного.
- На какую сумму располагаете?
Абубакаров отсчитал несколько сотенных в долларах
- Понял… - склонился мэтр
- Это кто там? Москвичи?
- Нет, с Одессы приехали
- А с ними кто?
- С администрации президента
Это было некстати, но не уходить же. С Одессой чеченцев связывало много, город контролировала в основном чеченская мафия, а левая нефть – перерабатывалась на Одесском припортовом в топливо для кораблей.
- Ладно, в кабинет нас посади
- Прощу.
Ибрагимбеков оглядывался с видом лорда приехавшего в Африку и Абубакаров почувствовал стыд и раздражение. Махачкала всегда сранью была по сравнению с Грозным, там нефти не было – а сейчас что?
На улицах грязь, срач, вонь, даже трупы не до конца где-то убраны, а ведь пять лет прошло. Машины… самая ходовая Москвич, потому что дефорсированный москвичовский мотор может переваривать топливо с самоваров
Докатились.
- Неплохо тут – сказал дагестанец, но в голосе его был сарказм
- Если наладим продажи нефти, мы тут Кувейт построим – ответил Абубакаров
Через некоторое время – рядом с рестораном остановились несколько борзых джипов. Из головного из них торчал флаг из окна на древке, а из колонок бухало «мы родились когда щенилась волчица» - чеченский гимн…
Сухой, какой-то потертый человек средних лет прошел в ресторан. Это был один из самых опасных лидеров боевиков, командир «армии Дудаева» Салман Радуев
Встречу эту организовал Абубакаров от имени и по поручению Шамиля Басаева – тот был в теме как министр нефти и газа. Между Басаевым и Радуевым был серьезный конфликт и Абубакаров считал что в состоянии его урегулировать. Как? Взаимным денежным интересом, конечно.
- Всем салам – заявил Радуев, садясь за стол – заказали уже?
- Да. Сейчас мясо принесут
Действительно, несли мясо. Тут, в Грозном, кстати, никогда не было ничего похожего на высокую кухню – даже президент не считал зазорным обедать банальными макаронами
- А водка где? – спросил Радуев когда мясо оказалось на столе
- Так заказ был без спиртного – растерялся официант
- Неси! Только смотри нормальную, а то я тебе бутылку в…
Официант ушел за бутылкой
- О чем базар – продолжил Радуев – если вопрос о молзаводских скважинах, сразу скажу это не мои. Кто их отжал, с тем и трите.
- Не про это речь
- Понимать надо, люди без денег сидят. Аслан из себя праведника строит, а сам первый вор. У него родственники везде, где только можно сидят, Потребсоюз – его, УКС – его.
Деловой разговор прервали шум у входа и крики. Вбежал официант бледный как мел.
- Шариатские гвардейцы! Рейд! Извините, я у вас бутылку заберу!
- Совсем о…ли! – возмутился Радуев, доставая Стечкин, который он теоретически должен был сдать при входе в ресторан
Но не сдал.
Ибрагимбеков незаметно сдвинул в кармане предохранитель карманного Вальтера – но Радуев скорым шагом направился к выходу. Шариатские гвардейцы – заросшие бородами, потные – чего то там буровили у входа, и появления такого человека как Радуев не ожидали. Пикантности ситуации добавляло то, что на Радуеве был заочный приговор шариатского суда - в суд он не пришел, и никто не осмелился тащить его силой, как потащили Сербиева.
- А ну пошли на… отсюда! – заорал он и дал два выстрела в небо – козлы! Собаки!
Из машин выскакивала охрана, щелкая затворами
- Радуев – крикнул кто-то – это он, Салман!
- Валите отсюда! – бесновался Радуев – я вашу маму е…! Получать здесь хотите!? Хрен вам, а не получалово!
Абубакаров вполголоса выругался
- Как говорит наш мулла, одна бутылка водки на двух мусульман нормально – вполголоса прокомментировал Ибрагимбеков
Шариатские исполнители не выдержав столкновения с нарванным и готовым на все Салманом Радуевым позорно бежали. Тот возвратился за стол, засовывая в кобуру Стечкин
- Собачьи дети! – выругался он – так и норовят взятку стрясти. Шли бы на базар, да посмотрели, чем там торгуют. Вот где харам! Но тамошние торгаши им платят. Или шли бы на вокзал, там сегодня с Русни пять цистерн спирта пришло. Вот и разобрались бы.
- Это американский гидролизный – подал голос Ибрагимбеков – им осетины через Грузию барыжат. От водки из него за год печень садится.
- Да знаю я – сказал Радуев – я ваш коньяк пью только. Так о чем тереть будем?
- За нефть – сказал Абубакаров – тебя устраивает то что происходит? Все разворовывается, самовары кругом. А ведь у нас как в Кувейте нефть
Радуев досадливо щелкнул языком
- Нефть как в Кувейте, а вот люди. Каждый сам себе ябаша**, работать всем влом, только и глядят где что с…дить. А ведь по шариату отрубание руки полагается.
- Работать – сдерживаясь, сказал Абубакаров – люди будут, когда будет где работать.
Радуев посмотрел на него в упор
- Это ты что меня лечишь. Аслану скажи, не мне. Его президентом избрали. На нем, кстати, приговор шариатского суда, погасить всем задолженность по зарплате. А то восемьдесят ударов палкой…
- Задолженность по зарплате можно будет гасить, когда будет с чего гасить. Ничего не работает. Но при этом набрали министерств, ведомств всяких. Люди в кабинетах сидят. Скоро народ доведут до того, что он всех из этих кабинетов за ноги выволочет.
- Ты чего от меня то хочешь? Я в кабинете не сижу.
- Аслан должен уйти.
Радуев откинулся на спинку стула, присвистнул
- Ни х… себе. Ты ж его человек, так?
- И я прекрасно вижу, что Аслан губит Ичкерию. Это он заполнил кабинеты людьми и пытается вести себя как тагут***. Чем он отличается от Ельцина? Да ничем.
Радуев настороженно смотрел в глаза Абубакарову
- А дальше что?
- Если устроить еще одни выборы президента кто на них победит?
Радуев усмехнулся
- Ежу понятно, Шамиль. Ты за него что ли?
- Нет. Он станет врагом всем. И тебе в первую очередь
Радуев подумал
- Допустим. Дальше?
- Ичкерия это такое место, где кто бы ни был у власти – все остальные будут его ненавидеть. Такой народ. Мы так ненавидим несвободу, что не готовы принять над собой власть даже одного из нас.
- Красиво говоришь. Ну и чо?
- Надо коллективное правление. Директория.
…
- Во главе директора. Так во Франции когда-то было.
Абубакаров не упомянул, чем это кончилось.
- И ты чо, мне предлагаешь?
- Да
Радуев подумал
- А еще кто?
- Шамиль. Другие кто согласятся.
…
- Пять человек. Может семь, но не более.
- А ты?
- И я.
Радуев думал. Слово «директор» было простое и понятное. Везде был директор. Даже в совхозе, даже в школе, куда они ходили все.
- А Аслан?
- Если согласится, будет одним из директоров.
Радуев покачал головой
- Нельзя. Злобу затаит
- Посмотрим.
- А дальше?
- Никаких выборов, они только народ будоражат. Если кто-то из директоров ведет себя неправильно, против общих интересов или народ будоражит, мы рассматриваем его дело, коллективно и снимаем его. Назначаем другого.
…
- Кооптация называется.
Радуев кивнул. Это тоже ему нравилось.
- Потом надо будет решать вопрос по нефти, по восстановлению добычи, дать по рукам всем этим самоварщикам и врезчикам. Люди должны понять, что есть власть. И нефть принадлежит этой власти, а не им.
- Не боишься?
- Я отбоялся. Поначалу – можно разрешить конденсат качать, мы все равно его не продадим никуда. Но к трубе не подходить! И к заводам – тоже. Надо чтобы все поняли, нефть – это промысел власти!
- А как делить будем?
- А никак! Нефть на государственные нужды
- Как на государственные!? – вскипел Радуев
- Послушай, Салман. Государство должно с чего-то жить. У нас должна быть армия, милиция, суд – как у всех. Иначе мы не государство. И все это должно с чего-то жить. Вот и пусть – с нефти. Но все остальное – твое. Ставь магазины, возделывай землю. Доля с этого – твоя.
Радуев угрюмо размышлял
- Пойми, сейчас это мало просто потому что люди очень бедны. Кто пойдет в магазин, если денег нет. Но если навести порядок и запустить нефтяную отрасль – все пойдет.
- И что от меня ты хочешь?
- Не мешай.
…
- Хочешь помогать помоги. Но – не мешай.
Радуев покачал головой
- А Шамиль. Он тоже откажется?
- Да.
- Нет. Не верю.
Абубакаров кивнул
- Хорошо. Я бы тоже не поверил. Сколько ты хочешь?
- В долларах?
- Каких долларах. Доля в ЮНКО.
Радуев облизал губы
- Это так и не решить. Подумать надо
Абубакаров выложил на стол папку
- Вот расчеты. Я предлагаю пять процентов – твои.
- Всего пять?! А остальные?
- Там – американцы. Дело на миллиарды.

После разговора с Радуевым – тот ничего не сказал, но документы взял – Абубакаров отправился в родное село, предстать перед стариками, поговорить, объясниться. У него был большой род и время – настало.
Время катилось к закату, но какие сейчас, летом ночи. Воробьиные. Они выезжали из города по сухой, пыльной дороге, мимо блокпоста, на котором несли службу теперь президентские гвардейцы, взымая дань с идущих в город на базар машин с продовольствием. Каждый сейчас кормился как мог, целые ведомства были на подножном корму.
Бросались в глаза бараны и даже телка, привязанные у блокпоста – когда гвардейцы остановят машину, которая идет в их родные села то попросят отвезти. Это дань, которую оставили те у кого не было денег заплатить
- Шакалы – выругался Хамза, дальний родственник Абубакарова, пристроенный им в службу безопасности ЮНКО – чеченцы чеченцев грабят. Раньше тут русские стояли грабили, а теперь – свои грабят.
- Им не платят зарплату.
- Так ушли бы! Шли бы в свое село.
- И чего бы осталось от государства?
Стоящий на обочине ржавый остов Газона внезапно вспух комом огня и дыма, черно-красным, с прожилками…
- Засада!
От частного сектора к колонне джипов полетел светлячок…
- Из машины!
Хамза успел выпрыгнуть из машины и вытолкнуть шефа до того как ракета ПТРК Малютка – врезалась в борт джипа, превратив его в огненный ад. Их обожгло даже в канаве, куда они скатились…
От блокпоста – открыл огонь БТР. Но не по нападавшим, а по машинам колонны
- С…и! – Хамза вскинул автомат
- Ты что сдурел?!
…
- Они не знают, что мы выжили. Надо уходить, пошли…

Ночь они встретили в перелеске. Уходили пешком, только чудом не попав на мину. Собрав хворост и разобрав автоматный патрон – разожгли костер. Виднелись огни какого-то села, но Абубакаров запретил ходить. Утром – они выйдут на дорогу, поймают машину…
- Аслан, с…а – Хамза никак не мог успокоиться – гнида. Мы же с ним вместе в Грозном стояли. С..а, своих братьев, чеченцев. Ты же ему, по-моему, родственник.
- Дальний. По матери. Я не из его тейпа.
- Все равно. Ну и гад. Вот что власть с людьми делает…
- Если человек г…о, то он просто г…о. Власть его не лучше не хуже сделает.
- Так что же, получается, мы за г…о воевали?
- Мы воевали за страну.
- Не, погоди. Ну, вот у русских власть – г…о. Один Ельцин – алкаш чего стоит. Но мы же – нация. У нас выходит так же?
Абубакаров посмотрел на Хамзу в упор
- Дударик был советским генералом, а Масхадов – полковником. Оба были членами партии – партии, которая выслала чеченский народ на смерть, в степи. Мы когда голосовали за них – мы что всё это не знали?
…
- Знали. Всё мы знали про них и все равно за них голосовали. Ну а раз так – чем мы лучше русских? Такие же лицемеры…

Два дня спустя – Абубакаров проснулся в своем родовом доме.
Это был кирпичный дом, который строил еще дед, а капитально перестроил, и дорого перестроил – отец. Его отец был хорошим организатором с большими связями, он был кем-то вроде диспетчера. Под ним было всегда как минимум полтора десятка бригад, он созванивался с теми кому в России нужны были рабочие руки и отправлял туда. Кого коровники строить, кого – на прииски. Был знаком с Тумановым. У него – Руслан Абубакаров учился, как делать дела, как отвечать за людей.
Кисло пахло овчиной. Рабы уже выгнали на пастбище овец. Потолок был старый, он знал каждую его трещину. Сколько он так лежал в детстве и представлял себе, что эти трещины на беленом потолке – это карта. Карта острова сокровищ.
У нас сокровища под ногами. Только до того нет никому дела
Вошла мать. Она постарела, осунулась от переживаний. От гибели двух братьев Руслана на войне – там же погиб и отец. Руслан теперь был старшим рода
- Пойди, поешь, сынок
- Не хочу
…
- Чуть позже. Устал очень.
Мать помолчала, прежде чем продолжить
- Я видела по телевизору. Президент выступал. Он назвал тебя врагом нации, продавшимся жидам.
- Это он – враг нации. Посадил своих родственников везде, где только можно. При его правлении чеченцы стали просить милостыню
Мать горько заплакала
- Он сказал, что наш род происходит от жидов, от татов – горских евреев. Твой прадедушка был наибом, известным на всем Кавказе. Сподвижником Шамиля. Как у него только язык поворачивается говорить такое?!
- Он пускает слухи про своих врагов и конкурентов, он всегда так делает. Это его люди запустили слух, что у Шамиля прадедушка был русским пленным, которого на базаре купили за корову. У него нет чести. Он не мужчина.
- Что же теперь будет… - плакала мать
- То, что решит Аллах

Президент был не слишком-то силен на самом деле, он мог ударить по врагу – но добить у него сил не хватало. Тем более если враг засел в родовом горном селе и вокруг него – десятки вооруженных родственников. И авиации не было, чтобы бомбить – а потому, не сумев уничтожить врага одним ударом, он послал парламентеров.
Большой джип Тойота Ланд Крузер, пробравшись по горной дороге – остановился у богатого дома, и из него вышел человек с большим чемоданом. Человек этот был не в форме, как тут многие ходили, а в гражданском.
Дверь никто не открыл. Это было в традициях. Человек остался стоять и ждать.

Дверь открыли через два часа. Человека встретили, обыскали и провели внутрь. Внутри пахло мясом, в котле кипело варево.
Абубакаров сидел на летней кухне под крышей, которую построил еще его дед, вернувшийся из ссылки. На столе лежал автомат АКС-74У со смотанными изолентой магазинами, стояли тарелки с едой. Гость сглотнул слюну
- Салам алейкум, Аслан – сказал Абубакаров – тебя послали?
- Да.
- Садись за стол. Покушай. Потом поговорим.
Аслан сел. Перед ним молчаливая женщина поставила тарелку с хлебом и домашним сыром – для начала, чтобы аппетит разыгрался
- Ешь.
Аслан взял сыр
- Аллах да поможет тому, кто накормил меня
- Аллах. Я же жид. Тебе не стремно за одним столом с жидом сидеть?
Аслан принужденно улыбнулся
- Перестань. Президент должен был объяснить все народу. Если бы он сказал про заговор
Абубакаров покачал головой
- А вот если так подумать, Аслан. Мы все воевали. Воевали с Русней, с кяфирами. Воевали за независимость. А зачем нам независимость, если наша политика какой была такой и осталась. Грязная ложь. И мы барахтаемся в этой грязи как свиньи.
Аслан улыбнулся, но невесело
- Я не за этим приехал
- А за чем?
Аслан поставил на стол чемодан. Хамза достал пистолет, Аслан открыл чемодан. Там были пачки стодолларовых
- Президент предлагает выкуп.
- Выкуп предлагают, когда в роду не осталось мужчин. Аслан думает в нашем роду мужчин не осталось?
Аслан покачал головой
- Уезжай, дорогой.
- Куда?
- Куда хочешь. В Грузию можешь, в Узбекистан. Там ведь родственники твои остались
…
- Президент не хочет крови. Ты тоже виноват против него. Устроил заговор, говорил с Шамилем, с Салманом чтобы его сместить. Потом, года через два – три, когда все уляжется, Аслан тебя простит, и ты вернешься.
- А как же выступление по телевизору?
- Брось, об этом все забудут через неделю.
Абубакаров поджал губы
- Так значит…
- Не надо, Руслан, ты всегда был умным человеком. Ты зря приехал в республику, здесь тебе не место. Тебе место в Ташкенте. В Москве. В Вашингтоне. Ты образованный.
- А здесь получается место только таким псам как ты и твой хозяин – не выдержал Хамза – да покарает вас, нечестивых, Аллах! Лучше бы я уехал в девяносто первом, чем видеть такое!
Абубакаров жестом остановил своего телохранителя
- Хорошо – сказал он – вон там лежит мешок. Возьми его и ссыпь деньги туда. А чемодан верни своему патрону. Мне он не нужен.
Аслан побледнел
- Бери. Нам чемодан тоже не нужен.
Абубакаров и Хамза мрачно молчали.
Понимая, что по-другому не получится, Аслан встал из-за стола, чтобы взять мешок. На полпути – резко бросился к двери, его настил выстрел из пистолета Хамзы. За дверью – застучали автоматы.
Абубакаров достал складной нож, осторожно вспорол низ чемодана. В разрезе показалось что-то похожее на пластилин.
- Пластид!
- Шайтан вах кале! – выругался Хамза
- Граммов двести тут есть. Деньги достаешь из чемодана, давление на взрыватель ослабевает – сразу взрыв.
- Чтобы его на свиномогильнике закопали! Вместе с дохлыми свиньями! – Хамза это про президента
Руслан Абубакаров подошел к Аслану, перевернул его на спину. Тот был еще жив, изо рта шла кровь
- Не мсти… моим – с трудом проговорил он – меня… заставили
Абубакаров кивнул
- Там на дороге засада… русский спецназ. Тебя… убьют
- Спасибо, брат…
Где-то далеко хлопнул выстрел, и пуля прошла совсем рядом с Русланом – он буквально ощутил ее. Врезавшись в дверь сарая, пуля разломала ее пополам, пробила сарай насквозь и на излете ударила в каменную стену, сломав и ее…
Тут же грохнул второй выстрел. Абубакаров уже лежал. Он увидел, что Хамза лежит и его буквально разорвало выстрелом – левой руки с пистолетом не было совсем. Он такое видел только в войну – когда в человека попал снаряд от авиационной пушки.
Третий выстрел – расколол стол, сбросил с него дипломат. Он упал боком, повалились из него обандероленные доллары – и тут же грохнул взрыв…

* Золотой олень
** Османское «господин»
*** Нечестивый правитель

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив