Чеширский Котёнок или Память детства
quokka-happy — 12.10.2018 В воде удильщики живут— Ого! — и как ещё живут,
Вот так вот прямо и живут
Удильщики в воде.
Они фонарик свой несут
— Ого! — и как ещё несут,
Вот так вот прямо и несут
Фонарь на голове.
Песня удильщиков
В. Фёдоров «Путешествие вверх»
_______________________________
«Он вообще был из тех, для кого память детства не просто дорога,
но жизненно насущна: именно она, по его убеждению, позволяет человеку
сохранять и поддерживать лучшее, драгоценнейшее в себе.»
Из предисловия М. Харитонова к книге Эриха Кёстнера «Когда я был маленьким»
________________________________
«В начинаниях своих будьте подобны коту на крыше.
Взгляните, как пробирается он там к далекой звезде,
мудро балансируя хвостом, бдительный, боязливый — и непреклонный!»
Изречения Питера Джойса
Любопытно и забавно наблюдать за приливами-отливами шаловливой интернет-моды на всё «советское» - живопись, кино, архитектуру, артистов и даже, как это ни странно – на кулинарию.
Да хотя бы и в том же нашем любимом ЖЖ – и здесь статьи о временах СССР появляются с завидной регулярностью.
Мне лично, пожалуй, абсолютно не хочется рассуждать о том времени в ностальгическом ключе.
Этак, с трепетом, нежно перебирая мелкие и крупные детали - как хрупкие засохшие лепестки давно увядших цветочков тех времен. И размышляя попутно – а можно ли считать Любовь Орлову «слабым раствором Марлен Дитрих», если воспользоваться известной фразой В.В. Набокова. Эти слова, правда, были сказаны им несколько по иному поводу…
А вот вспомнить о прекрасных книгах периода 50-х - 60-х - 70-х годов, прочитанных мной в детстве - и отечественных, и переводных – безусловно, стоит.
Эти книги, по моему убежденному мнению - отнюдь не «произведения советской детской литературы» - а именно Книги, достойные занять своё место в Литературе, с самой что ни на есть большой буквы.
Итак: «Путешествие вверх», автор Вадим Дмитриевич Фёдоров, писатель и ученый, доктор биологических наук.
Познакомьтесь с главным героем повести, с Долопихтисом - «маленькой хищной рыбой из семейства глубоководных удильщиков. Долопихтис жил глубоко, в бессолнечном мире, и имел все основания считать себя красивым. Ярко светящиеся зубы в улыбке широкой пасти и плутоватые глаза, окружённые красноватым ободком, придавали Долопихтису мирный и благодушный вид, делая его похожим на Чеширского Кота из книги сказок «Алиса в стране чудес», улыбка которого исчезла последней.
Как у всех удильщиков, голову Долопихтиса украшал маленький фонарик, на тонком выросте-стебельке, который призывно раскачивался впереди его зубастой пасти. …
Долопихтис знал, что почти половина обитателей подводного мира обладает способностью светиться. И этот свет, проблесковый и ровный, спокойный и пронзительный, свет, рождённый в ночи жизнью бесчисленных существ, манил и отпугивал его одновременно.
— Все эти светящиеся штучки — сплошное надувательство, — часто повторял Долопихтис, поглядывая на свой фонарик. Долопихтис очень любил рассуждать, и многим его рассуждения могли бы показаться наивными. Однако, по мнению его знакомых, маленькому удильщику иногда трудно было отказать в наблюдательности.»
Я бы, пожалуй, назвала Долопихтиса - Морским Чеширским Котёнком :) И он - «Настоящий светящийсязубый удильщик, проныра и разбойник».
Так же, как и его старший литературный собрат Чеширский Кот - наш Котёнок-Долопихтис умен, любознателен, ироничен и склонен к философическим размышлениям: после удачной охоты «Долопихтис видел всё в излишне радужном свете и любил поговорить о чувствах, ему недоступных, и добродетелях, которых он не имел» :)
И сам стиль повести – точный, изящный, чуть суховатый, выдержанный в стиле 19 века, но абсолютно не архаичный – напоминает мне книги Льюиса Кэррола.
Что ж, недаром и Кэррол, и Фёдоров – ученые. И поэтому повесть о Долопихтисе не просто увлекательная сказка о глубоководной рыбке, решившей увидеть солнце и путешествующей из глубин – вверх, к поверхности Океана.
Это еще и вполне научный в своей основе, содержательный текст о жизни морских существ в бескрайних океанских водах, и о теснейших взаимосвязях всего живого в океане.
На обратном пути наш маленький герой вновь погружается в вечный сумрак океанских глубин.
Он размышляет обо всём узнанном им и думает: «Странно, что это всё вместе и есть мой дом. И ещё более странно, что я нахожу его достаточно уютным…»
Затем он вспоминает о своем друге, Чёрном Пожирателе Хиазмодоне (для друзей - просто Хизи :)
Хизи – такой же охотник, как и Долопихтис, а ведь «добрая дружба бывает даже между недостойными».
Их дружба означает, что «…мы не будем охотиться друг за другом, будем беседовать и помогать друг другу. И всё это потому, что мы понравились друг другу»
И маленькому удильщику «сделалось хорошо от сознания, что он кому-то нужен. “Не так уж плох этот мир, если ещё можно испытывать радость от того, что нашёл друга”.
«Когда я был маленьким», автор – Эрих Кёстнер
Начало 20 века, Германия – Саксония, Дрезден.
Маленький мальчик, его семья, друзья, родственники, школа; его мысли, чувства, его радости и его первое горе – и мудрый взгляд на прошлое уже немолодого взрослого, известного писателя и публициста (книга написана им в 1957 году).
Лёгкий, жизнерадостный, воздушный, ироничный стиль этой книги, её прелестный мягкий юмор – напоминает мне музыку Моцарта – «Маленькую ночную серенаду», да…
Это чтение – истинное лекарство от тоски-уныния и наше донельзя компьютеризированное время. Как для детей, так и для взрослых.
«С тех пор прошло более пятидесяти лет», — сухо заявляет календарь, этот закоснелый лысый бухгалтер в канцелярии Истории, ведущий счет времени и чернилами и линейкой подчеркивающий синим високосные года и красным — каждое начало столетия.
«Нет! — кричит воспоминание и встряхивает кудрями. — Это было вчера! — И с чуть лукавой улыбкой шепотом добавляет: — Ну, самое большее, позавчера».
Кто же прав?
Оба правы. Есть два времени. Одно можно мерить на обыкновенный аршин, мерить секстантом и буссолью. Как измеряют улицы и земельные участки. Но воспоминание наше, это другое времяизмерение, знать не знает никаких метров и месяцев, никаких десятилетий и гектаров. Старо то, что позабыто. А незабываемое было лишь вчера. Масштабом служат не часы, а ценность.
И самое драгоценное, все равно, радостное оно или печальное, — это детство. Не забывайте незабываемое! Этот совет, кажется мне, никогда не будет преждевременным.»
«Приключения Питера Джойса», автор Емельян Ярмагаев.
Одна из лучших исторических повестей 70-х годов прошлого века.
Англия 17-го века, море интереснейших исторических фактов: английские эсквайры и пираты, американцы и индейцы, религиозные конфликты, переселение общины английских пуритан в Северную Америку; тяжелый быт, интриги, отступничество, кровавые стычки, неприглядная правда об истинной природе человека - и жестокое разочарование идеалиста, не желающего отступиться от своих идеалов…
Дадим слово самому главному герою книги:
«Отец мой, почтенный кентский сквайр, говорил мне:
— Питер, вероятно, ты кажешься себе исполином, который может все. Взгляни в зеркало. Ты увидишь суетливого юнца, которого бог не наделил ни красотой, ни талантом, ни даже здравым смыслом, чтобы это понять.
В самом деле, меня почему-то не покидала беспочвенная уверенность, будто я все могу. Вечно я лез отвечать урок раньше хороших учеников — дело оборачивалось поркой; бросался на сильных мальчиков — и бывал бит; прельщался самыми хорошенькими девушками… ну, и все в таком роде.
Юность прошла, настало время приобщаться к делу — пивоварению, на котором отец сколотил небольшое состояние. Но в эту пору я прочел «Всемирную историю» сэра Уолтера Ралея, и мне показалось, что во мне умрет Александр Македонский. Я отплыл в Европу со шпагой на боку и без гроша в кармане.
Потом были войны — я сражался на стороне Нидерландов против испанцев и на стороне венгров против турок, — плен и бегство из Турции через Малую Азию и Татарию.
В Швейцарии, где я подвизался в качестве одного из тайных агентов нунция, у меня произошло недоразумение с синклитом женевских «святых», которое мне стоило левого уха. Нунций, правда, вызволил меня из тюрьмы, однако не доплатил за службу, и таким образом я поссорился одновременно с двумя враждующими церквями: с обновленной, кальвинистской, и старой, католической.
Но все это мелочи. А вот когда я сидел в подземелье женевского замка, тюремщик одолжил мне книгу с длинным названием. Читая ее, я забыл, что меня не ждет впереди ничего комфортабельнее виселицы. Книгу сочинил испанский солдат, но она была написана про меня.
С тех пор тень тощего идальго из Ламанчи неотступно волочилась за мной по землям и морям. Мысль, что жил на свете чудак еще более самонадеянный и невезучий, чем я, освежала меня подобно ветерку в зной.
О Новом Свете впервые я услышал из уст знаменитого картографа, чьи карты и атласы будили мечты о Великом Западном проходе в страну Катай. Беспокойная звезда немедля увлекла меня в далекую Виргинию, которую основал сэр Уолтер Ралей.
Туда я отплыл из Голландии с целью создать невиданное государство — создать с кучкой подобных мне разгильдяев, не умеющих отличить мотыгу от зубочистки!
Дело кончилось лихорадкой, голодом и попрошайничеством у индейцев. От нас индейцы научились только гнать маисовую водку — что было конечно немаловажным шагом к прогрессу. Потом они устроили резню — дело было в 1622 году, — и я еле унес из Виргинии ноги.
Для окончания моей одиссеи осталось добавить немногое. Из Нового Света я вернулся в Голландию в Дюнкерке вынужден был завербоваться на пиратский корабль, чтобы попасть на родину, поскольку у меня в карманах было непреходящее мелководье.
Английские донкихоты отличаются от испанских тем, что, нападая на ветряные мельницы, твердо рассчитывают добыть пшеничную муку.
Лично я вынес из своих скитаний убеждение, что сэр Томас Мор прав и Утопия должна где-то существовать. Где? Конечно, в той же Америке, в которой я потерпел постыдное крушение. Надо только как следует взяться за дело.»
Ну что же, каждому мило именно то – что ему нравится.
Мне же, пожалуй, наиболее близка позиция Чеширского Котёнка – сидящего на крыше старой мельницы. Утопия Томаса Мора, как всегда, шустро убегает за горизонт, а мука необходима всем – и Ламанчским Чудакам тоже :)
|
</> |