
«Че делаца то!»

Когда русские эмигранты из-за рубежа ругают Путина, что он «сажает всех, кого- попало, направо- и- налево» — их можно понять. О том же могут искренне говорить среди, извините, наркоманов. В окружении тех, кто об этом говорит — других людей нет.
Если люди «изолировали» себя от страны и закрылись от других мнений — другого они не видят и не слышат. «Черная дыра» засасывает. И то, что происходит в их окружении — это печально, но (увы) естественно.
В начале 90-х мне повезло поработать в одной из первых российских деловых газет. В ней работали только выпускники «статусных» столичных ВУЗов. Это были дети номенклатуры, культурной элиты, многие знали друг- друга с детства. Они выросли в презрении к «совку», на культе импорта, фарцы и самиздата. Их «голубой мечтой» было переехать в Европу и жить там. Так и работали, наша газета исступленно «топила» за гайдаров и чубайсов.
Я «продержался» там год, потом устроился в банк, стал работать на уважаемых тогда бандитов. Я быстро понял правила времени, мне не надо было объяснять детали, я обосновывал (и проводил) схемы «приватизации». Был уникальным (в своем роде) специалистом по налогам, офф-шорам и «теневым операциям».
По понятиям того времени я был успешным и уважаемым человеком, вокруг меня разделяли мои идеи. я оказался настолько лучшим в своем роде, что вообще не обращал внимания, какой херней занимался. По моим сегодняшним понятиям — я был полным дерьмом.
Когда фейсбук закрыли, я где-то вздохнул с облегчением. Потому что большая часть друзей там напоминала про время, о котором я стал сожалеть.
Потому что если сложно жить на две семьи, то жить на две совести — вообще не выносимо.
Сегодня большинство моего тогдашнего окружения — «там». С судебными делами здесь, кто-то кинул, кто-то «заигрался», кто-то продолжает топить за либеральные реформы. Многие спились, многие до смерти. Говорят, когда-то Дантон сказал: «Нельзя унести родину на каблуках своих сапог». Видимо, действительно, нельзя. Но чтобы это понять — никакие советы не помогут, надо понять самому.
Я все детство стеснялся своей «провинциальности». В 16 лет уехал в Москву, поступил, зажил новой жизнью и убедился, что моя провинция, хотя и не дает больших понтов, зато дает умение учиться, работать и веру в свои силы... Чего часто недостает москвичам, которые зашорены кастовой системой мегаполиса. Провинция часто свободнее, добрей и щедрее. Потому жизнь «в лесной глуши» лучше жизни в бетонных джунглях.
Потом объехал полмира и понял, что русские не понимают себя. Мы отчаянно завидуем чужой цивилизованности, не замечая, что это лишь маска и усталость. Мы выгодно отличаемся от европейцев тем же, чем российская провинция от Москвы. Мы лучше понимаем, как жить нельзя — и обладаем повышенным чувством справедливости...
Правила тюрьмы подходят заключенным, а мы не хотим видеть мир тюрьмой… Если считаешь себя носителями правильного духа, воспитания, наследия — то и надо жить свободными, сильными, умными, не ссать и не сдаваться.
Это признание не означает, что я поддерживаю все, что происходит «здесь». Много глупого и непонятного. Много основано на той же офф-шорной психологии, на которой выросло новое поколение элиты. Где говорят, вроде, «правильные вещи», но работают, только как тормоза.
То, что мы отвергли в конце 1980-х — в итоге, оказалось уникальным для мира достижением. Когда «из говна и палок» на энтузиазме и коллективизме — выросла вторая экономика в мире.
Заслугой работы следующего поколения стала убитая экономика, уничтоженная промышленность, охреневший пузырь фондового рынка, стагнирующие банки (включая их регулятора), уничтоженный средний класс, убитая средняя школа, сквозная показуха в ВУЗах, пиздец в здравоохранении. Что характерно, СМИ и ТВ, как были (извините) пи...асами — так и остались.
Но чего из этого перечня нет «там»? Если человек это не видит, часто это означает, что человек просто не интегрирован в «ту» систему.
В начале своего выступления я сравнил эмиграцию с наркоманией. Но если люди защищают такое прошлое, отказываются понимать что они «натворили», кого поддерживают и что про них думает народ, то чем их иллюзии отличаются от мира наркоманов?
Когда-то меня поразила русская эмиграция. Дети плохо выучили английский, не освоили русский. Две местные русские газеты постоянно срались между собой, так как одна «топила» за Явлинского, а другая за немцовский СПС. Жизнь в эмиграции — это всегда добровольное перемещение себя на пару ступеней ниже по социальной лестнице. Они говорили, что уехали ради детей, но в этом был больше обман: и себя — и детей.
В любой стране всегда были, есть и будут элиты. Вопрос в том, способны ли они ограничивать себя, способны ли они жить и работать в долгосрочных интересах своей страны, способны ли они это (хотя бы) изображать — или они являются только вариантами офф-шорного вырождения. С вечной обидой на мир, на окружающих, на себя... Претензии эмиграции из-за рубежа похожи на вопли «обиженки» из старой советской комедии: «Че делаца-то! Папка нову мамку нашел!»



Когда 4 года назад случилась пандемия — я поблагодарил Всевышнего за то, что оказался дома, а не где-то далеко. Потому что если с властями здесь я смогу договориться, «там» это было на порядок сложней. Сегодня мир летит в безумие. Ситуация такая, что в кругу друзей мы иногда с тоской вспоминают пандемию... Кто знал, что ту черную полосу нашей жизни мы сегодня станем вспоминать, как светлую?
|
</> |