Церковный садик

И хорошо, что скоро сентябрь – с него начинается счастливая вереница домашних праздников: сентябрь, октябрь, ноябрь и декабрь подарили мне тех, кто мне дорог. Каждый осенний месяц в нашей семье у кого-то день рождения, так что все они радостные, а в декабре родилась Варечка.
Кстати, я вчера подумала вот о чем: почему в русском языке есть глагол перезимовали, но нет других аналогичных глаголов со значением «прожить некоторое время, сезон».
Ответ на этот вопрос кажется очевидным: в условиях русского климата прожить зиму (то есть перезимовать) означало остаться живым, несмотря на лютые морозы и серьезные испытания, с ними связанные.
Лето, каким бы засушливым и знойным оно ни было, в отличие от зимы, не воспринималось как угроза жизни, поэтому в языке и не использовался глагол перелетовать.
А уж совсем безопасные осень и весна, тем более, не стали основой глагольных форм, и фраза «мы счастливо переосенивали в деревне» звучит очень странно.
Интересно, есть глагол перелетовали в африканских странах, где понятия не имеют о зиме, но изнывают от испепеляющего пекла?
…Но пока не закончился август, я люблю его и пользуюсь им, невзирая на несусветную жару, которая, кажется, утомила даже своих фанатов.
Практически в любой ситуации (кроме сопряженной с прямой угрозой жизни) есть что-то прекрасное. И всегда можно найти уголок, в котором нам будет покойно и радостно.
Обычно такие благодатные уголки находятся на расстоянии вытянутой руки, и ради их посещения нет необходимости значительно отклоняться от привычного маршрута.
Всю вторую половину лета я просыпаюсь раньше обычного и выхожу из дома за полтора часа до начала рабочего дня. С учетом того, что до работы мне идти полчаса, каждое утро у меня остается целый час для наслаждения.
Незначительную его часть я трачу на очень медленный завтрак, основную – на неторопливую прогулку с остановкой в церковном садике.
О храме, мимо которого я хожу практически каждое утро (если выбираю дорогу не по бульварам, а вдоль Садового кольца), я неоднократно писала. И как-то упоминала милый садик, который по утрам погружен в тень и дремоту.
В нем никогда не бывает ни души, и поскольку сам он расположен на небольшом возвышении, даже те редкие прохожие, которые идут мимо храма, остаются для меня, сидящей на садовой лавочке, незамеченными.

Упреждая вопросы о том, как я, лютеранка, чувствую себя на территории православной церкви, отвечаю: чувствую себя прекрасно.
Для меня не имеет особого значения, к какой христианской конфессии относится храм. Разумеется, я предпочитаю лютеранские кирхи, потому что они мне ближе и понятнее, но католические и православные сооружения вызывают у меня такое же благоговение.
В садике у меня есть две любимые лавочки: одна около сливы, другая – рядом с подсолнухами (это же подсолнухи?).

По утрам они обе оказываются в тени, что важно.

Посидев на одной из них (чаще на подсолнечной) не более четверти часа, я спускаюсь по ступенькам в обычную жизнь и иду на работу, но это короткое время, проведенное в стороне от ритма современного города, еще долго отзывается во мне.

Представляю, как хорошо будет в церковном садике осенью!
Интересно, захочется ли мне делать в нем остановку?
А как бы вы использовали свободный утренний час?
|
</> |