Центральный Орегон: Отложения Ископаемых Джон Дэй

mary_spiri — 08.12.2023 Во время нашей недавней поездки мы провели два дня в самом необычном из Орегонских природных чудес: национальном монументе Джон Дэй.




Повторю свой старый пост с рассказом об этих местах: John Day Fossil Beds National Monument

Национальный монумент - это что-то вроде национального парка по степени защищенности и государстванной поддержки: любая хозяйственная деятельности на территории запрещена, а бюджет складывается из госудаственных денег (а не денег данного штата), однако же денег дают мало, и инфраструктуру для туризма развивают тоже неактивно. А в Джон Дэй основные деньги вкладывают в палеонтологические исследования, ибо все три части парка представляют собой совершенно уникальные залежи окаменелостей возрастом от 44 до 7 млн лет, в основном ископаемых растений и млекопитающих Эоцена и Миоцена. Район Синих Гор, к которому принадлежит Джон Дэй, сформировался 70 млн лет назад в начале кайнозойской эры. А основные пласты ископаемых образовались позже, 44 млн лет назад, во время дикого расцвета вулканизма, когда всю территорию многократно заливали бесконечные потоки лавы (до 1700 кубических километров за один раз) и лахары (вулканический сель, потоки воды, несущие пепел, гальку, почву, камни и всяческий мусор типа стволов деревьев).

Климат в те времена был хороший, гораздо теплее, чем сейчас, живности много, и деваться этой живности было некуда, ее засыпало, заливало, и хоронило для будущих палеонтологов. Ценность всех этих пластов осознали еще в 1860-75 годах, в основном в результате работы Томаса Кондона (Thomas Condon), миссионера и геолога-любителя, в честь которого назван очень классный палеонтологический музей в парке. Музей рассказывает палеонтологическую историю, в нем выставлены ископаемые кости, а на стенах изображены живописные реконструкции всех этих животных и растений, так сказать, в действии - кто-то кого-то ест, куда-то скачет, или сидит в засаде. Одна из главных картин мне ужасно напомнила "Гибель Помпеи", только без людей: извержение вулканов со всех сторон, толпы бедных животных куда-то бегут (заламывать руки они не могут, но судорожно и в ужасе оглядываются на вулканы), но совершенно очевидно, что никуда им не деться, только в ископаемые. Мне кажется, что художнику интереснее всего было рисовать именно эту картину, а не мирную жизнь далекого Эоцена.

Музей же заодно отвечает на животрепещущий вопрос, который задают все визитеры: а кто же такой этот самый Джон Дэй (John Day), в честь которого назван парк, а также довольно крупный по местным меркам город (тысяч 50 народу!), и еще длиннющая река Джон Дэй, приток нашей Колумбии. Так вот, был этот Джон Дэй простым бродягой в середине 19 века, без каких-либо примечательных черт или героических свершений, и геология-палеонтология его совершенно не интересовали. Но ему повезло: его ограбили, когда он переходил вброд безымянную и большую реку. Далее, когда местные ссылались на эту безымянную реку, они стали упоминать: та самая река, на которой ограбили Джона Дэя, или же просто река Джона Дэя, так и пошло. А от реки - город, а потом и отложения ископаемых, а теперь и палеонтологическая эпоха целая, "Джон Дэй страта". Грустная, конечно, история, sic transit gloria mundi (так проходит слава земная), по делу надо бы все назвать в честь Томаса Кондона, который первый открыл, описал, и привлек внимание.

Национальный монумент состоит из трех частей, довольно далеких друг от друга, по 70-100 км. Дорога от Фоссила до части под названием Овечья Скала очень красива: бывшее вулканическое плато из 2-3-х км слоев древней лавы, все прорезанное каньонами реч, речек и ручейков и размытое древними потопами от таяния ледников. Везде скалы странных форм и цветов, можжевельники, сосны пондероза.





И чем ближе к нац монументу, тем страннее формы по сторонам дороги, пока наконец не доезжаешь до знаменитой Храмовой Скалы. Краски у нее совершенно дикие: багровые лавы игнимбриты на самом верху, а потом слои синего, желтого, зеленого и розового туфа. В первый раз я от вида этой скалы совершенно оторопела, но она на частной земле, пойти туда нельзя, а на дороге негде встать, только на плече в одном месте. Сейчас я уже более-менне умею ее фотографировать. Но в тот день свет опять был слишком жестким и контрастным, смывая краски. При любом раскладе, надолго не застрянешь, а жаль.





В этот раз мы начали с палеонтологического музея. Каждый раз ощущаю, что надо бы там все посмотреть и прочесть, и снова, и снова - спешка уйти гулять на трейлы мешает. Поражает, насколько много разнообразных древних слоев, полных ископаемых, находится в этом районе. Кажется, что где не копнешь, чего-нибудь найдешь. В частности в городишке Фоссил, около которого мы ночевали на ранчи Уилсон, есть школа. И прямо за школьным зданием есть небольшой карьер, где за умеренную плату в $5 можно покопаться и пособирать ископаемые листья. Там отложения древнего селя примерно 15 миллионов лет, который залил лес вместе со всеми листьями, цветами и животными. Ну животных немного, а вот листьев вагон, и они удивительно похожи на современные, это уже была эпоха доминирования покрытосеменных растений. В общем, лицтиками мы займемся, когда привезем мелких девчонок, им это занятие должно очень понравится.

В этот же раз сразу после музея мы поехали на любимый маршрут вокруг Синей Котловины. На мой взгляд - это самое красивое место всего нац монумента, и вполне неплохой хайк на 6 км с перепадом около 300 м. Начало пути - это пыхтение вверх, вокруг интенсивно бирюзовых скал, а потом по каньону через можжевельники.





Трава совсем сухая, на солнце как светлое золото.



Ночью было дико холодно, а по дороге наверх нашлось новое сооружение - деревянные мостки, естественно, они обледенели. Пришлось идти рядом, было несколько ноголомно, но прошли. А наверху выходишь на плоскогорье, и виды совершенно сногсшибательны. На северо-восток простираются отложения пурпурных, розовых и фиолетовых туфов, размытых в виде подушек по многочисленным оврагам. К сожалению, там тоже частные владения, кроме как сверху не посмотришь. Хотя мы один раз запилили туда по гравийной дороге. Далеко не уехали, дорога исчазала на глазах, поэтому повторять опыт не хочется.







А на запад открывается обзор самой Синей Котловины: самого большого в Америке (Северной?) отложения с древними млекопитающими. По середине так называемая меза, гора с плоской верхушкой, где твердые поверхностные слои предохраняют низы от размывания.











А вокруг каньоны и останцы синих, зеленых и бирюзовых глин. К меди эти цвета отношения не имеют, это скорее размер частиц, которые так преломляют свет. Кое-где снова туфы, розовые и красные.









А на краю обзорной точки стоит чудесная деревянная скамья. И нет на свете места лучше посидеть. Я сразу вспомнила, что на этой скамье сиживали и мама, и папа, и сестра. Вот так, над дивной красоты миром, где всегда свистит ветер и почти всегда светит солнце. Папа и трубочку тут покурил: "Ох, Машка, в отличное место ты меня притащила". Он уже был не в пике формы, и подъем прошел неспеша, ворча, типа а зачем. Наверху вопрос сразу отпал. И потом мы не спеша пошли вниз, не отрывая взгляд от все новых видов под ногами.





Все остальное после Синей Котловины - два коротких трейла к балдежно красивым скалам, воспринимаются с некоторым пресыщением (типа уже все повидали). Но я не могу их пропустить, там тоже очень хорошо. На первом трейле можно подойти вплотную к отложениям с млекопитающими. Наш друг усиленно искал глазами древние кости, но похоже, что палеонтологи не дремлют, и как только размывается хоть что-то новенькое, его тут же увозят в музей. Здесь не принято копать, пока кости сами не покажутся, зато потом сразу очередь из ученых.









А второй трейл идет к краю глубокого каньона, открывающего сразу все слои. На закате он особенно хорош, когда желтый свет подчеркивает пурпурность верхних игнимбритов.









Дни сейчас короткие, раз и гаснут, и мы срочно поехали обратно в Фоссил. А по дороге увидели стада диких индюшек.



Похоже, что они знают, когда День Благодарения заканчивается, и люди перестают есть индеек. И можно вроде как снова пастить. где хочешь. Впрочем, охотиться у дороги нельзя ни в какое время, только в холмах, на частной земле, заплативши хозяевам. Должна сказать, что несмотря на кажущуюся пустынность и отсутствие людей, Центральный Орегон в основном в частных руках, кругом по долине реки Джон Дэй и на холмах стоят роскошные ранчо, а в долине небольшой аэропорт - богатым неохота крутить баранку по извилистым дорогам. Так что живут там люди в основном обеспеченные. Встречаются конечно и лачуги, но обычно только в старых поселках, и их немного. Есть и некоторый бонус от всех этих богатеньких: в мелких городишках по сотне человек иногда встречаются вполне приличные рестораны и пивоварни. Есть спрос на хорошую еду и выпивку, и есть предложение. Что и нам приятно.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив