Целая кучма воспоминаний, або Четыре возраста Самус Аран (возраст первый).

gorky_look — 21.11.2015 Когда-то я с одним россиянином был влюблен в одну и ту же девушку. Мы все работали в одном бизнесе, только в разных компаниях: я жил в Киеве, он – в Москве, а она была родом из Японии. Мы были связаны по работе и иногда созванивались по телефону (потому что с интернетами в СНГ был напряг). Девушку звали Самус Аран, она работала главным героем в игре «Super Metroid» для «Супер Нинтендо Энтертейнмент Систем». Физически она жила в картридже серого цвета, а виртуально – в куче локаций на разных планетах, где уничтожала монстров в рамках служебных обязанностей.

Сергей из Москвы всегда опережал меня в романтических отношения с Самус на один-два уровня игры, потому что мануалы и прохождения по игре тогда существовали отдельно от носителей, в виде бумажных книжек и буклетов. Они первым делом поступали в Москву, на «Стиплер», а уже оттуда к нам – если поступали вообще, и их не разбирали еще на уровне хед-офиса. Конечно же, Сергей лучше знал - как обращаться с Самус. Более того, он даже раньше меня узнал, что Самус – девушка. Я, из-за ее бронекостюма и пиксельной графики, сначала вообще думал что это робот. Потом – что накачанный мужик с кондиционерами на плечах. И только когда Сергей прислал мне буклет со стройной блондинкой в голубом комбинезоне, я понял, что это моя броненосная Беатриче, моя лазерная Ла Пусель.

Я не выкатывал претензий Сергею, ведь в любви правил нет, и каждый пользуется своим преимуществом.

Я не мог пригласить любимую домой. Единственный в киевском офисе картридж с "Суперметроидом", пройденный мной более чем наполовину, лежал без права выноса – для демонстрации различных локаций игры покупателям. Кто знаком с особенностями сохранения игры на картридже SNES с круглой батарейкой – поймет почему. Поэтому я оставался с Самус в офисе, и случалось даже, что засиживался до утра, нежно держа свою любимую за джойстик.

Девушка она была активная, любила бродить по лабиринтам с чудовищами, часто попадала в безвыходные ситуации, и тогда, переступив через гордость и ревность, я звонил по междугородке в Москву своему сопернику по любви.

- Ты ахуел, чтоли? – шипел Сергей в трубку, - Ты знаешь который час?
- Одиннадцать вечера.
- Это у вас одиннадцать, а у нас на час позже. Что там опять в тебя случилось?
- На дне колодца сидим. Вылезти не можем. Тут какой-то страус бегает, вверх из колодца вылетает. Страус может вылететь – а мы нет.
- Так это же подсказка от разработчиков игры! Слушай, жми два раза вперед, разгоняйся, прыгай на стенку и дави вверх!

Я пробовал – ничего не получалось. Сергей ругался, называл меня рукожопом, потом международная связь обрывалась. На другой день секретарша звала меня к телефону: «Вам из Москвы звонят».

- Ну что, вылезли из колодца? – спрашивал Сергей.
- Не-а, - уныло отвечал я, - Сидим.
- Блядь! Там же все просто! Ладно, сейчас я тебе из мануала отсканирую картинку – как нажимать на джойстике, и по факсу скину. Факс на этом же номере?
- Ага.

Были же нормальные люди даже в Москве. Куда они девались? Как это вообще получилось?

***
Союз распался, когда моя Самус была еще маленькой восьмибитной пиксельной девочкой на NES. Мало кто помнит – как этот распад происходил, тем более что данный момент истории засран кацапскими мифотворцами чуть ли не гуще и толще, чем Великая Отечественная слоем «панфиловцев и паковым льдом, намерзшим на генерале Карбышеве.

Республиканские элиты РСФСР, одуплившись – какие ништяки нарыли на ямалах да уренгоях советские геологи-нефтяники-газовщики, преимущественно с фамилиями на «-ко», начали в кукушачьем стиле выталкивать из общесоюзного гнезда лишние рты, облизываясь и нервно подрагивая ляжками в предвкушении охуительного будущего. С прибалтами все прошло идеально, армяне и азербайджанцы кровожадно занялись друг другом, среднеазиатские чингизиды хитро прижмурились, понимая, что лучше быть ханом в своей орде, чем темником в чужой. А вот что делать с Украиной и Белоруссией было решительно непонятно. И начинать форматирование сознания кремлевским башням надо было со своих собственных урук-хаев.

Тогдашний аналог «хватит кормить Украину» звучал несколько иначе – «сбросить дармоедов со своей шеи» (с). Это можно было услышать даже на ЦТ-1, где в передовом, перестроечном телеформате, журналисты начали ходить по улицам и опрашивать случайных (ага) прохожих. Преимущественно, истеричных бабулек в мохнатых беретах, решительных, рубящих воздух сухонькими ладошками дедушков в шапочках-«петухах» и ироничных бородатых МНС-ов, ведавших тайно элитный вкус иностранного кофейного напитка «Пеле».

Сейчас это кажется обыкновенным, но тогда такая телевизионная свобода выносила мозги. Постарайтесь понять, было три стандартных положения переключателя: ЦТ-1, ЦТ-2 и УТ-1. Был еще УТ-2, но его никто не видел, а кто видел – сходил с ума. Телевизор был дельфийской пифией, и если кто попадал в него – то раздавал соседям автографы и не мылся целый год, чтобы не смыть сияние славы. Я однажды попал в телевизор, и два года был отличником в школе и даже начал встречаться с девочкой аж в седьмом классе. А вопрос доверия населения ящику не стоял вообще, раз сказали из коробки – значит, так и есть. Это вам не пруфы в интернете искать, это сам диктор Кириллов сказал, а дикторша Шатилова железно подтвердила.

И тут из этой непогрешимой пифии понеслось: «Хохлы дармоеды, объедают Россию, долой с нашей шеи! Как заживем тогда! Демократия, демократия, рынок! Каждому по труду! Великий, трудолюбивый народ, наши великие предки... наши великие богатства...» Большинство населения Украины смотрело на это действо с деревянным охуением, выслушивая от московских пенсионеров требования "жить по труду", и не понимая – то ли это мерещится после рабочего дня в колгоспе, то ли к телевизору тайно подключились сионисты и капиталисты.

На Арбате уже перекрашивали первые матрешки из румяных девок в Горбачева-Брежнева-Хрущева, вкладываемых в утробу друг другу – для продажи интуристам, а Украина, тяжелый советский крейсерский утюг, все еще непонимающе таращилась в телевизор, лупая очима. И не понимая – за что? Как же так? Чому выгнали з СРСР? А як же колгосп? А як же Днипрельстан? А Сталинград – за шо диды разом воювали? Та за шо москали так обидєлісь? Шо опять в нас не так?

Наша республиканская надежда, Первый Визирь Украины, Владимир «Новый Машеров» Ивашко мелким бесом умчался в Москву, чтобы на мгновение воссиять если не Генсеком ЦК КПСС, то хотя бы И.О. реализовать мечту своего пионерского детства и исчезнуть в канализации истории. Москва ворочала тяжелые блоки будущего мироустройства, а на недоуменные вопросы союзных республик – шо вообще творится, а? – отвечала «Идите нахуй. Не до вас сейчас».

Спустя четверть века эти же пидарасы обвинят нас в развале СССР и потребуют «сделать все назад как было». Ну, логично, ямалы-уренгои же не бездонные. Причастные уже пообедали без нас. Время мыть посуду.

***
Не надо делать из истории пафосную оперу, состоящую из сплошной гидности и велыких перемог. Шо було – то було. А було спочатку Слово, а потом, как водится, большинству було всем похуй на то Слово. Доля сознательных патриотов в начале 90-х была ничтожной, по отношению к общей массе населения, и если бы они не вырывали из себя душу, то никто бы их даже не заметил.

Первая национальная акция, которую я помню – типа цепь национального единства, по замыслам организаторов чуть ли не от Сяну до Дону – выглядела на Брест-Литовском проспекте как жидкая цепочка людей, державшихся за руки, с разрывами в цепи метров по сто-двести. Шел дождь. У некоторых были жовто-блакитные флаги – судя по расцветке и фактуре ткани, пошитые ночью на коленке из простыней и штор (иногда, из-за дефицита материала, встречались даже оранжево-фиолетовые вариации прапора, а кое-где были и в мелкий цветочек). Иногда среди них появлялись магазинные красно-синие флаги УССР из ацетатного шелка. Поток людей с опаской обходил этих мокрых клоунов, а милиция, еще с советскими кокардами и петлицами, получила инструкцию не трогать «националистов, руховцев и остальных сумасшедших».

Менты стояли под навесами остановок и курили, поглаживая новенькие экспериментальные ПР-75, ожидая, пока дождь и скука разгонят демонстрантов по домам.

Всем было похуй, и никто из прохожих и ментов не верил в то, что мокрые сине-желтые тряпки – это национальный флаг нашей страны. В общем-то, мокрые тряпки и выглядели как тряпки, до первого Майдана было еще пятнадцать лет, а до второго почти четверть века. И если бы прохожим тогда сказали, что под этими цветами сотни тысяч людей в одном порыве будут подниматься на ноги в радости и становиться на колени в скорби, никто бы из прохожих даже не понял – о чем ему говорят.

Я тоже ничего не понял, посмотрел на эту убогую движуху мокрых и жалких политических неформалов, и поехал за легендарными вкусными и дешевыми киевскими перепичками на станцию «Театральная» (тогда «Ленинская»). Ну, не я первый, библейский Исав тоже так прокололся.

Россия торжественно вступала в семью народов, в новый мировой порядок, наполненный демократией и рынком, уважением к международному праву и примату общечеловеческих ценностей. Где воздух насыщен свободой слова и уважением к личности. Вступала на условиях равноправия с великими державами и уважения к малым, выгнав из состава СССР замурзанных и отсталых "братьев". Как праматерь Ева, при Божьем явлении из сорока своих детей загнавшая за хлев тридцать восемь немытых, и предъявившая Господу только Авеля и Каина.

В Россию уже прибыли первые партии демократических клубных пиджаков, контейнеры книжек Филиппа Котлера, слаксы-баксы-телефаксы, а самые прогрессивные новорусские обзавелись восьмибитными приставками NEC и лапали через джойстики мою Самус Аран.

А мы шо? А мы село и глына. Куда нам, невчоным, в Европу?

Кому-то в 2015 году читать про это смешно. А кому-то нет.

***
Постшкрытпум.

Любой, кто более-менее знаком с историей УССР, знает – это была республика-донор, вложившаяся в общее дело не только прямыми перечислениями в бюджет, но и кадровой профессиональной поддержкой рыхлого имперского монстра по всей его территории, обычно в самых аварийных местах.

Исключая, конечно, несколько военных лет из своей истории – после того, например, как нацисты вывезли из Украины треть промышленного парка в Германию, а коммунисты – остальные две трети за Урал. Что характерно, из вывезенного немцами кое-что удалось получить обратно. Из вывезенного кацапами – нихуя, ни винтика. Все пришлось создавать с нуля. И тогда - да, нам пришлось просить помощи у России, как у наименее пострадавшей в войне республики-донора. Положив ради защиты Советского проекта в землю три миллиона бойцов, потеряв всю промышленность и почти весь жилой фонд, мы таки просили у москаля "шматочок хлиба, колы буде ваша ласка". И кацапы, 90% территорий расселения которых война Кремля с Рейхстагом даже не затронула, и гремела, преимущественно, в картонных репродукторах, теперь вечно будут считать себя нашими благодетелями.

Деньги, металл, топливо, продукты, машины, кадры – все это текло в общий котел из Украины, без оплаты и благодарности, по внутренним расценкам «одна тонна – одна галочка.» Таким образом, например, более полувека вся европейская часть России питалась бесплатным газом из месторождений Дашавы и Шебелинки. Ненасытное жерло России забивалось эшелонами продовольствия из Украины. А взамен на рязанское быдло, понаехавшее эшелонами на «послевоенное восстановление», и умеющее только катать тачку два часа в день и шесть часов бухать, в экстремальные, непригодные для жизни людей районы Крайнего Севера и Дальнего Востока, отправились украинские квалифицированные специалисты.

Привычка россиян писать на себя чужие висты и списывать с себя на всех гору, касалась не только реального хозяйствования, но и менталитета, формируемого в народце. Именно на этом сыграли кремлевские крупье, организованно демонтировавшие СССР для последующей приватизации. Объявившие свой народ-паразит всеобщим кормильцем "ас дефолт", потому что хавка раздается из приоткрывающегося окошка в стенах древнего Кремля, которые утро красит нежным светом. Любой урка понимает значимость тюремной дачки, откуда ежедневно появляется баланда - из этого и исходили мифотворцы. А у народа-урки даже сомнений по этом поводу не появилось.

Именно это наведенное ощущение себя кормильцем и благодетелем и сформировало массовое отношение россиян к Украине в последующие десять лет после распада СССР.

Но то дали буде, бо уже в этой истории начинается второй возраст Самус Аран.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив