БУРЫЙ ОРЕЛ

putnik1 — 16.03.2019

Нашу особую озабоченность вызвал откровенный цинизм отдельных польских «исследователей», на выводы которых опирается заявление ИНП. В частности, в его оправдание они констатируют, что «Бурый» имел возможность «сжечь не пять, а гораздо больше белорусских деревень в повяте Бельск-Подляшский». Мы ожидаем от властей Польши публичных официальных комментариев относительно того, является ли такая оценка действий «Бурого» официальной точкой зрения и насколько это соотносится с шагами по выстраиванию диалога, в том числе исторического, которые были предприняты сторонами в последнее время.

Несколько друзей из Белоруссии попросили прокомментировать. По сути, комментировать нечего, все в полной мере известно, и к чести польского народа, многие, задаваясь вопросом: "Герой или убийца?", не говорят "герой". Поэтому вместо комментария просто добавлю к общей картине пару мазков...


Во-первых,
насчет "имел возможность сжечь не пять, а гораздо больше деревень".

Сразу вспомнился Карл Герман Франк, обергруппенфюрер СС, после смерти Гейдриха фактический глава Протектората Богемии и Моравии, руководитель "акции возмездия", в ходе которой были уничтожены Лидице и Лежаки, инициатор печально известной "Операции Ключ". Он, когда пришло время отвечать, в качестве оправдания заявил, что "действовал с минимальной суровостью", поскольку Берлин требовал куда более крутых мер, а он "делал все, чтобы спасти максимальное число невинных чехов". Что интересно, это были не пустые отговорки: защита нашла в архивах и предоставила суду документы, свидетельствующие, что Франк, действительно, жестоко бодался с Берлином по этому поводу. Писал Гиммлеру, возражений не терпевшему, даже, через голову шефа, лично Фюреру, просил, обосновывал, доказывал, угрожал отставкой, и действительно, добился своего: руководство Рейха позволило "ограничить репрессии", уменьшив обязательную квоту в четыре раза. И?

 

undefined. С Райсом, - даже если он, в самом деле, "мог сжечь больше, но не захотел", - на мой взгляд, тот же случай.

Во-вторых,
о том, что не секрет, но в Польше не очень афишируется.

В октябре 1947, когда его боивку зажали всерьез, он объявил  штабу, что болен, и уехал в Эльблонг, где, имея фальшивые документы, устроился в местную управу, а через пару  месяцев вообще спрыгнул с темы, уже с другими документами, о которых никто не знал, перебрался  подальше и купил прачечную. А  когда все же  арестовали,  сразу заявил, что готов сотрудничать с "гэбэ" в обмен на жизнь,  запел, как птичка, выдав всю известную ему сеть подполья с именами и явками,  а также оказав помощь в окончательном разгроме своей боивки и аресте своего заместителя Казимежа Хмеловского ("Рекина"), продолжавшего воевать.  В ходе суда активно отрицал причастность к убийству мирных белорусов, валя все на "Рекину", а когда выяснилось, что в те дни "Рекина" лечил рану и участвовать в расправе не мог, начал валить все на некоего "Модржев", который к тому времени погиб и не мог ничего отрицать. Что интересно, получив все же смертный приговор, в последнем слове извинился перед товарищами, сказав, что ему перед ними неловко, кабы знал заранее, молчал бы, как рыба.

Dixi.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив