Больше флэш-мобов хороших и разных.

2. Весна на этот раз вела себя, как девушка из порядочного дома, по крайней мере, так было в апреле.

Что бы там ни утверждали поэты, но в этом году не было ни гроз, ни шума, ни треска. Весна проявила максимальную деликатность и вошла в город с широко распахнутыми невинными глазами, и столько было в ее взгляде трогательной непорочности, что вам хотелось обнять ее и защитить, потому что выглядела она ужасно одинокой и перепуганной среди всей этой путаницы, среди чужих и грубых людей; ее, похоже, пугал вид домов и улиц, и вас не мог не растрогать нежный облик этой сказочной красавицы, которая появилась буквально из ниоткуда, как-то сразу возникнув из грязи и слякоти уходящего марта.

3. Вечерние занятия в шестой роте приходили к концу, и младшие офицеры все чаще и нетерпеливее посматривали на часы. Изучался практически устав гарнизонной службы. По всему плацу солдаты стояли вразброс: около тополей, окаймлявших шоссе, около гимнастических машин, возле дверей ротной школы, у прицельных станков. Все это были воображаемые посты, как, например, пост у порохового погреба, у знамени, в караульном доме, у денежного ящика. Между ними ходили разводящие и ставили часовых; производилась смена караулов; унтер-офицеры проверяли посты и испытывали познания своих солдат, стараясь то хитростью выманить у часового его винтовку, то заставить его сойти с места, то всучить ему на сохранение какую-нибудь вещь, большею частью собственную фуражку. Старослуживые, тверже знавшие эту игрушечную казуистику, отвечали в таких случаях преувеличенно суровым тоном: «Отходи! Не имею полного права никому отдавать ружье, кроме как получу приказание от самого государя императора». Но молодые путались. Они еще не умели отделить шутки, примера от настоящих требований службы и впадали то в одну, то в другую крайность.

4. Консул Гегемонии сидел на балконе своего эбеново-черного космического корабля и на хорошо сохранившемся «Стейнвее» играл прелюдию до-диез минор Рахманинова, а снизу, вторя музыке, неслось мычание громадных зеленых псевдоящеров, бултыхавшихся в хлюпающей болотной жиже. С севера приближалась гроза. На фоне свинцовых туч, закрывших полнеба клубящейся девятикилометровой стеной, проступил четкий контур леса гигантских древовидных хвощей. У горизонта сверкнула молния. Возле корабля в синем тумане то и дело появлялись неясные фигуры рептилий, которые пытались проникнуть в защитное поле, но тут же с ревом исчезали. Консул сосредоточился на сложном месте прелюдии, не замечая надвигавшейся бури и сгущавшейся темноты.

5. Был, видимо, июнь. У цирка цвели кусты жёлтой акации. Алька, не вставая со скамьи, дотянулся до ветки, сорвал похожий на ушастого зверька цветок, сунул в рот. Сладко зажмурился.

Тогда и Чита, не отрываясь от книги, добыл себе цветочек.

6. Перед судебным следователем стоит маленький, чрезвычайно тощий мужичонко в пестрядинной рубахе и латаных портах. Его обросшее волосами и изъеденное рябинами лицо и глаза, едва видные из-за густых, нависших бровей, имеют выражение угрюмой суровости. На голове целая шапка давно уже нечесанных, путаных волос, что придает ему еще большую, паучью суровость. Он бос.

Причем не с первого раза осилил. Но конечно, прочитав, просто был поражен как все вышло стройно, ладно и целая философия.

Вообще любую книгу Эда Макбейна можно взять и получишь отличный детектив, где в отличии от современных типа Нёсбе, Гранже, Русенфельдта или Коннелли не выпадают из каждой подворотни сексуальные маньяки, а есть обычная, рутинная полицейская работа, весьма грамотно показанная и обычные убийства. Ну а в Хохмаче просто хорошее начало.

лучшая книга о тоске жизни в маленьком гарнизоне и деградации в армии, за 115 лет ничего не поменялось

Это Сирены Титаны но более попсовые и более масштабные с большой вселенной

Это наш советский Стивен Кинг для детей, первая книжка что смогла меня напугать. Страшнее из советского, наверное только "В ожидании козы" Дубровича. Но Крапивин это все же детство.
Я всего Чехова перечитываю раз в пять лет и каждый раз нахожу для себя что-то новое