«Бог знает, кому какое имя давать»

sova1509 — 16.08.2010 Эту приговорку любил повторять один мой знакомый, шепелявый невзрачный парнишка с волосами, как у соломенного Страшилы из Изумрудного города. Его звали Вася...

Ну, Вася еще ладно. А как бы вам жилось с фамилией Бессчастный?




Май 1946го Сухуми. Слева мальчик Женя Бессчастный.



Не знаю, в каком это было году, но в самом начале войны, это точно. Моя семья, бабушка и трое ее детей (младший – мой 11-летний отец), жила в абхазском городке Ткварчели. Дед мой ушел на фронт, да там и «пропал без вести». Бабушке жилось ой, как несладко. Днем – работа в Тропической станции. Тогда на Кавказе очень мощно боролись с малярией и в обязанности санитарки входило за день обойти несколько окрестных сел и КАЖДОМУ всыпать в рот (не дать в руки, а всыпать в рот, потому что запредельно горько), порошок хинина.

Ночью она «перелицовывала» одежку. В выходной ходила по тем же селам нашитое менять на кукурузу. Так и жили.

В один из дней, пробегая мимо дома своего брата (забрали уже позже 37-го, но так же, как многие сгинул, никто не знает, где косточки лежат), в котором продолжала жить его жена с маленьким сыном. Женька почему-то стоял на подоконнике и плакал.

- Женя! Что случилось? Ты почему стоишь тут раздетый, где мама?
- Не зна-а-аю. Я кушать хочу, а мамы нет...

Припасенный с собой кусочек мамалыги отправился плачущему Женьке в дырочку в отбитом оконном стекле. Весь день мысли были самые разные. Не сильно тесная дружба сплачивала мою бабушку с этой родственницей, но Женька-то! Женька! Племянник. Да и кроха совсем. Что же случилось с этой непутевицей? Куда делась? Почему закрыла Женьку на замок и никому ничего не сказала? Если пошла по селам, менять что-то на продукты, разве можно было никого не предупредить, что у тебя в доме остался ребенок и никому его не поручить?

На обратном пути дверь, все так же закрытую на висячий замок пришлось взламывать. Зареванный и грязный Женька был забран домой. На столе лежала записка: «Простите меня. Я не могу смотреть, как враг безнаказанно топчет мою Родину! Я ушла на фронт, бить фашистскую гадину! Не могу иначе!»

Женька вырос в семье моей бабушки. Отслужил сколько было положено в Балтийском флоте. Краснознаменный крейсер «Киров» на несколько лет был его домом и семьей. (Вдруг, кто-то из сослуживцев вспомнит и поделится воспоминаниями?) Самого крейсера давно нет «в живых». Сдан и порезан на металлолом?

После службы занялся поисками матери. Бабушка не отговаривала. Но и не поощряла. Смотрела только грустно.

Нашел... Не буду ни имени ее называть, ни города, где он ее нашел. Не хочет она воспоминаний. На порог Женьку не пустила. Однако, узнала сразу. Вышла на лестничную клетку, кутаясь в халатик, прижимая воротник к горлу, зашептала торопливо: «Женя! Не губи! У меня муж, дочь. Они не знают. Прости... Может, тебе денег надо? Нет? Тогда уходи...»

На том их свидание и закончилось. Рассказывая это бабушке Женька даже улыбался. Это от нее он научился – не жаловаться и тогда, когда запредельно больно.




Счастливый студент-первокурсник. С сестрой моей мамы Светланой.

Потом Женька поступил учиться. Очень хотел и поступил. В Новосибирский пед на истфак. На практике в пионерлагере детвора висела на нем гроздьями. И как не висеть? Сохранилась масса снимков, где он среди них, «раненых», «покалеченных», с руками-ногами на перевязи. Играли в войну... И все «по правде». Кто ранен, кто убит решал «товарищ Женя». Раненых девчонки бинтовали. Для пущей достоверности мазали бинты краской. В общем – по всей видимости – жили нескучно.



Беда пришла внезапно. Сдал Женька сессию. Всю сдал. Без хвостов. Да, говорят, с девушкой своей поссорившись, пришел в общагу вечером, сел на подоконник на пустом этаже (ремонт там шел). И задремал, поглядывая на двери женского общежития, что располагалось напротив.

Нашли его утром. Врач как-то определил, что ни проснуться он не успел, пока летел с 4 этажа, ни больно ему не было. Смерть наступила мгновенно.

Наверное, Бог и в самом деле знает, кому дает имя Евгений Бессчастный.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив