Быть гусаром - каково это? Часть 1. Гусарский сон

war_only — 03.06.2021 Юзер major-colville рассказывает о превратностях гусарской службы:

Юмористический рассказ 1897 года о «подрагунивании» кавалерии в 1882г. Главный герой – типичный офицер вымышленного гусарского полка второй половины 1870х гг.

«То было в доброе старое «гусарское» время, время отелей старого типа— «заездов», путешествий на долгих и т. д. Рыжий гусар Федька только что вернулся из отпуска в дружную полковую семью буромазиновцев.

Одетый с иголочки, с большим запасом капиталов, радостно он был встречен товарищами и кредиторами.

—Слухал, корнет Федкин зруцился з отпуску с деньгум? — сообщали евреи друг другу на базаре местечка.— Мозе-з по векселю даст.

Но радость их была непродолжительна: на ближайшей ярмарке деньги ушли на покупку бешеной тройки в масть полка, а остаток на вспрыски покупки*.

На другой день после ночного кутежа, окатившись холодной водой, в «нормальном положении», т. е. без гроша, отправился Федька на дежурство. Щеголем прокатился он на тройке по местечку до квартиры командира; с любовью взглянул на гусара-часового, вытянувшегося перед корнетом; явился перед светлые командирские очи, получил нагоняй за гвардейские шнуры на венгерке и принял дежурство.

Отпустив должностных, Федька уселся на жёстком диване в дежурной комнате. Голова после вчерашней попойки трещала, Федька снял фуражку и... задремал...

_____

Мягкое осеннее утро. На знакомом военном поле выстроен полк,— ждёт командира полка; перед полком на серой кобыле толстый майор** с налитым лицом и седыми усами он — Федька. Да и полк знакомый, родные буромазиновцы на серых конях, но что за притча! — в синих рейтузах!

— Ишь, немецкая... Жалко чакчир, на ученье вывел в допотопных рейтузах, — подумал Федька про свое начальство. — Да что это в полку шесть эскадронов ? — да шесть***.

Федька пересчитал их тщательно. Но вот Федькин двойник встрепенулся, раздалась команда для встречи, блеснули клинки. К полку на вороном окне скакал офицер в сюртуке.

— Неужто это командир полка?!  Для бригадного — молод; но отчего он в сюртуке, а не в венгерке? Да и не к месту вороной конь у командира серых гусар. Что за маскарад!

Федька взглянул па своего двойника, ужас — на нем был сюртук, драгунские лядунка и шарф.

Вот адъютант в мундире и драгунском шарфе... Страшное подозрение закралось в Федькину душу.

Между тем офицер в сюртуке принял честь, лихо, на карьере, поздоровался с полком и повел его вперёд. Федька, примиренный немного за лихой подъезд, рассматривал командира, пока тот пропускал полк.

— Усы и морда гусарские,— решил Федька, — но чего он так и офицеры вырядились!

Мимо него проходили люди. Лихо загнув фуражки на бок, убрав животы, чертом проезжали взводы на серых конях мимо командира.

— Ну, молодежь нас не осрамит, поддержит старую славу, — думал Федька, провожая глазами взводы, но он вздрогнул — у людей не оказалось шнуров.

С трепетом в сердце смотрит он на следующий взвод, впереди молодой офицер на сером коне, за ним люди; Федька невольно закрыть глаза как перед грозой, потом с трудом открыл: люди близко, на них венгерки без шнуров, вместо сабель, драгунские «беременные» шашки.

— Начальник дивизии приказал 101му полку стать у оврага и по нем строить дивизию, — услышал Федька над своим ухом, оглянулся, белокурый офицер в форме «момента»**** на строевой лошади рапортовал об этом командиру.

— Это он про наш полк, зачем номер? Сегодня мы 102й, завтра 2й, ведь гусары в дивизии одни,— думал Федька, следя за скачущим назад «моментом». — Да у нас и название есть.

Федька с любовью вспомнил, как командир «настоящий» оборвал «момента», когда тот сказал на маневрах:

— Тут станет биваком 34й гусарский полк.

— Тридцать четвертым полком мы десять лет, а 6уромазиновцами двести-с, капитан*****.

Сконфузился капитан, да накачали мы его, буромазиновцы, на славу.

А полк стал на свое гусарское место в дивизии. Вот и начальник дивизии. Батюшки, да это «наш шеф». Как ему сюртук не идет! Но «шеф» здоровается с полками поочереди. Федька ждет знакомого: «Здорово, мои гусары!» Но слышит: «Здорово, буромазиновцы!».

— Что это с «шефом» сделалось? Неужели нас в драгуны переименовали? — думал Федька. — По мундирам, сюртукам и номеру — так.

Федька поник головой.

Ученье дивизии кончилось, полк  двинулся знакомыми улицами домой. Вот уланская артель, вот мост, квартира командира. Сомнения нет, штандарт понесли туда. Слава Богу, марш-то знакомый.

Федька в родной артели, все по старому: знакомые цвета, надписи и портреты.

— Кто-то будет ставить сегодня шампанское? — подумал он и взял столовый прибор...

_____

Страшный крик раздался в дежурной комнате и Федька проснулся. Над ним стоял, с кием в руках, выскочивший из биллиардной на крик поручик «Степа».

— Федька, что с тобой, чего кричишь?

Но с Федькой творилось что-то неладное: во все глаза смотрел он на венгерку товарища и вдруг выпалил:

— А ты сюртук отчего не надел?

Потом схватил фуражку и бросился па улицу.

— Ваше в—дие, позвольте вести людей на обед?— отрапортовал ему дежурный вахмистр.

На нем была ловко сшитая венгерка.

Вот идут с баками люди, первый, второй, третий и четвертый эскадроны, все в кителях и чакчирах. Поют молитву. Федька легко вздыхает, чего он боялся, не случилось: пятый и шестой эскадроны не прошли... Решено—  он видел сон и читал во сне. На приборе было написано: «артель 102го драгунского Буромазиновского полка, корнет Ураган» — вот что заставило закричать Федьку. Эта надпись подтверждала все его подозрения.

_____

Собрались гусары обедать, закусить. Поручик «Степа» сейчас и объявил о Федькином странном поведении. Пристали к Федьке, при гробовом молчании прослушан был его рассказ о сне. Федька кончил, молчали гусары, молчал и командир, крутя седые усы.

— А офицеры каковы? — спросил он.

— Молодцы, настоящие гусары!

— Ну, чего же струсили: какую бы мы форму не надели, и как бы мы не назывались — мы всегда будем буромазиновцы, а с вас штраф за каверзный сон, им на всю компанию уныние навели.

— Кому из офицеров 102го драгунского полка ставить шампанское, господа? Адъютант, послать за трубачами, авось придут в венгерках для успокоения прозорливого Федьки.

Так закончился Федькин сон».

М. К-нъ.

*«То специфическое отношение  к местечковым евреям со стороны офицерства, которое давало бесчисленные темы для старых еврейских анекдотов, для похождений развеселых корнетов, выведенных Крестовским, к 90м годам значительно изменилось. Буянили еще изредка неуравновешенные натуры, но дебоши не облекались уже ореолом, а ликвидировались негласно и прозаически – вознаграждением потерпевших или командирским воздействием».

** Чин майора был упразднён в мае 1884 года.

***С 11 августа 1883г. вместо четырех эскадронов в полку было положено иметь шесть.

****Прозвище офицеров Генштаба, которых не любили за снобизм, ученость, карьеризм и вообще. Произошло от их любимых выражений «надо поймать момент», «не упустить момент для атаки» и т.п.

*****Номера в официальные наименования полков были введены в 1864г.

Красной нитью через весь рассказ проходит, конечно, тема «подрагунивания» уланских и гусарских полков и лишения их яркой формы.

«Новая форма была введена уже летом 1882 года. Армия стала неузнаваемой. Исчезли гвардейские каски с плюмажем, кепи и шако с султанами, эффектные мундиры с цветными лацканами, уланки и ментики, сабли и палаши. Весь этот блеск был заменен долгополыми кафтанами на крючках, широкими шароварами и низкими шапочками поддельного барашка. Офицеры стали походить на обер-кондукторов, гвардейские стрелки — на околоточных надзирателей, фельдфебеля — на сельских старост в кафтанах с бляхой. Солдаты в своем сермяжном обличий стали похожи на паломников, особенно в армейской пехоте, где были упразднены ранцы и вместо них введены «вещевые мешки» — точная копия нищенской котомки — носившиеся через плечо. Кавалерия уныло донашивала уланки, кивера и ментики со снятыми шнурами и споротым шитьем, раньше, чем по примеру пехоты облачиться в зипуны. Офицеры стремились смягчить уродство новой формы, каждый на свой вкус. Одни укорачивали мундир на прежний образец, другие, наоборот, удлиняли, приближая его к сюртуку, третьи по примеру стрелков утрировали напуск шаровар, доводя их до носков сапог. В результате — иностранные корреспонденты, видевшие русскую армию в Маньчжурии, поразились, что нельзя было встретить двух офицеров, одинаковым образом одетых».

«Условия службы в кавалерии стали неприглядными. Новые дикие наименования — «Бугские драгуны», «Павлоградские драгуны», «Ахтырские драгуны» — резали ухо кавалеристам и щемили их сердце. Многие офицеры покинули ряды конницы, особенно когда «подрагуненные» полки были одеты в кафтаны и армяки нового псевдорусского покроя и двинуты в захолустные стоянки на западную границу, откуда стала чувствоваться угроза. В Киевском гусарском полку, например, все офицеры подали в отставку, когда их полк, существовавший двести с лишним лет, был переименован в драгунский 27-й. Только что назначенный тогда командиром Павлоградского полка — «шенграбенских гусар» — Сухомлинов с горечью вспоминает об этом вандализме: «Рационализм у нас в течение долгих лет только разрушал и, не пользуясь содействием современной техники, не давал взамен ничего нового, лучшего. Так, вверенная мне часть из блестящего гусарского полка стала армейским драгунским номера 6-го полком, с традициями которого можно было познакомиться только в архивах, а не по форме одежды и гордому виду людей, ее носящих».

«Полк прибыл из окрестностей Москвы, где Павлоградские гусары пользовались большим почетом. (В "Войне и мире" Л.Н. Толстой изобразил их особенно красочно и картинно.) Наименование "Шенграбенские гусары" они получили за победоносные сражения с французами в ноябре 1805 года под Шенграбеном. Я застал их в Сувалках - под названием Павлоградских драгун».

«Не в меру усердная экономия делала полк неприглядным и затрудняла службу. Гусарскую форму надо было донашивать, но все то, что можно было считать излишним, требовалось сдать в интендантство. Поэтому с гусарских киверов сняли металлические государственные гербы и приказали эти бирюзовые колпаки носить вместо фуражек! Эти совершенно выцветшие головные уборы делали драгун смешными. Печальный вид имел эскадрон в строю: в рядах стояли люди в отмененной гусарской форме, а перед ними - офицеры в не вполне законченном драгунском обмундировании. Гусарские сабли висели на драгунской портупее через плечо, так как транспорт с драгунскими шашками затонул где-то на Волге…

Когда я в день приема полка ложился спать, слезы потекли у меня из глаз. Я так и не смог заснуть. Было все гораздо хуже, чем я думал и мог ожидать».

Смену формы на местах затягивали как только могли. В Лубенском полку офицеры даже производства 1883г. пошили себе гусарскую форму, рядовые носили доломаны до 1885г., пока не износили все сроки хранящейся в цейхгаузе одежды. Многие носили отмененную гусарскую форму в свободное от службы время. Уходящие в запас солдаты иногда шили себе «форму времен Александра II, чтобы щеголять ей в деревне, или хотя бы снимаются у фотографа в этой форме». Новыми мундирами были недовольны даже «настоящие» драгуны, например, в Стародубовском полку почему-то считали, что реформа 1882г. отменила «кирасирские» мундиры, как напоминании об их прошлом.

В 1897г., идя на встречу пожеланиям, форма драгун была немного улучшена - заменены мундиры и даны цветные фуражки – околыш темно-зеленый, а вот тулья цветная. Но зато приборные цвета стали, как в пехоте, привязаны  к месту в дивизии (хотя были исключения, куда без них). Так получилось, что почти все гусары, кроме двух полков, получили белый приборный цвет.

Заканчивается рассказ все же в примирительном тоне, что заставляет вспомнить еще одну цитату.

«Хоть полк и сожалеет о своем старом мундире, но дух гусарский останется в нем навсегда, и если Сумскому драгунскому полку пришлось быть в деле, то противник узнал бы в нем старый гусарский полк» -  ответил командир Сумцев Клюге-фон-Клюгенау на вопрос военного министра Ванновского в 1883г.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив