«Бездумное задержание могло повлечь гибель сотрудников и окружающих граждан...»

^{Гюльчехра Бобокулова}

До сих пор непонятно, сколько времени провела няня Гюльчехра Бобокулова рядом со станцией «Октябрьское Поле» до приезда полиции. Женщина грозилась взорвать себя, очевидцы снимали ее на видео с близкого расстояния — с отрезанной головой 4-летней девочки в руках. Происшествие случилось в понедельник, 29 февраля, на северо-западе Москвы. Сначала няня убила девочку, потом подожгла квартиру и направилась к метро. Сотрудники полиции задержали ее. Женщина будет направлена на психиатрическую экспертизу. Известно уже, что сотрудник, задержавший Бобокулову, будет представлен к награде.

Читайте также:  «В виду отрубленной головы». Почему телевидение промолчало о трагедии у метро «Октябрьское поле»

Официальных комментариев полиция пока не дает. Телевизор молчит, а в интернете необоснованно и скоропалительно сопоставляют: мол, митингующего у метро задержали бы за пять минут, а тут ждали час. «Новая» попыталась восстановить, как развивались события, и выяснить, каков на самом деле алгоритм действий полицейских в подобных ситуациях.

Екатерина Фомина
Корреспондент

Валерий Крученков,

заместитель начальника полиции по оперативной работе УВД по СЗАО ГУ МВД по Москве:

— Первоначально женщину увидели сотрудники наружного патруля из ОВД Щукино — два человека. Потом к ним присоединились сотрудники из метрополитена, организовали взаимодействие. Задерживать ее изначально было опасно: это бездумное задержание могло повлечь гибель сотрудников и окружающих граждан. Первые задачи — максимально быстро взять ее под контроль и эвакуировать людей. Один из сотрудников побежал от женщины, это есть на видео. Это не трусость, он обязан был так сделать. Он побежал перекрывать выходы из метро, чтобы остановить поток людей.

Если бы она как-то начала неадекватно действовать — другое дело, но она на тот момент ходила, разговаривала, обычно себя вела. Надо было людей убирать в первую очередь. Все меры изначально были сконцентрированы на эвакуации граждан.

Силы подтянулись через 9—12 минут — тогда уже начались переговоры с женщиной. Ей было рекомендовано принять положение, обеспечивающее безопасность окружающих. Она приняла лежачее положение, руки за голову, в течение 20 минут так и лежала. Оснований у сотрудников принимать меры к ее ликвидации или задержанию не было, сотрудники действовали в соответствии с инструкцией. Не имело смысла пытаться ее задерживать в этом положении, тем более для этого нужна специальная экипировка. Когда она лежала, она не представляла опасности для людей. Ее взял под прицел табельного оружия сотрудник, который находился в укрытии.

Потом женщина просто замерзла лежать, встала и пошла в сторону сотрудников полиции. В тот момент было два решения вопроса: либо стрелять на поражение, либо применять физическую силу. Сотрудник принял второе решение, на мой взгляд, это было достаточно рискованно. Но это позволит правоохранительным органам работать с ней в дальнейшем и выяснить обстоятельства этого дела.

Лично мое мнение: сотрудники действовали грамотно, исходя не из логики тупого бросания на амбразуру, а из логики обеспечения минимального количества жертв. У нас были случаи, когда мы находили головы, а потом эксперты приезжали и выясняли, что это муляж. Стрелять, повторю, не было оснований — по статье 23 закона «О полиции» к женщинам нельзя применять огнестрельное оружие. Ситуация была нестандартная, в первые 15 минут очень сложная для восприятия рядового сотрудника.

Сложно сказать, сколько всего сотрудников участвовало в операции. Сотрудники стягивались по мере того, как пробивались через пробки. С момента, как заметили женщину, до задержания прошло 35—40 минут.

^{Скриншот видео задержания Бобокуловой}

Дмитрий Егошин,

юрист фонда «Общественный вердикт»:

— Первые люди, которые сталкиваются с подобным происшествием, — это сотрудники полиции по охране метрополитена. Они должны объявить тревогу, чтобы прибыли спецподразделения, минеры. Постараться в это время создать зону безопасности, эвакуировать людей. Одно дело, если бы эта женщина просто ходила и демонстрировала отрезанную голову, но она ходила и выкрикивала, что совершит теракт. Фактически была создана угроза жизни окружающих. Действия сотрудников полиции должны быть направлены на снижение этой угрозы. Дальше следует ожидать прибытия спецподразделений, которые должны осуществить задержание. Но, судя по всему, нашелся один сотрудник, самый смелый, который сам ее задержал.

Екатерина Ходжаева,

научный сотрудник Института проблем правоприменения Европейского университета:

— Сегодня наша полиция устроена так, что они умеют действовать только в ситуациях очень типовых. Не проводят для них тренингов по чрезвычайным происшествиям, особенно такого нестандартного типа. Планы по антитеррористическим действиям касаются в основном кавказских сценариев захвата, существуют планы по антитеррористической укрепленности объектов. В нашем конкретном случае сотрудники оказываются в ситуации непонятного выбора, выбор у них не автоматизирован.

Например, полиция Нью-Йорка очень сильно натренирована на такие ситуации, потому что у них население очень военизировано. У нас считается, что полиция контролирует оружие у гражданского населения, поэтому сотрудники мало подготовлены к действиям в подобных случаях.

Я эту ситуацию рассматривала по двум опубликованным видео: на одном сотрудники бегут от женщины, на другом — задерживают ее.

На первом сотрудники, как мне кажется, бежали к руководству, чтобы понять, как действовать дальше. Почему у них не работали рации и почему не связывались по сотовой связи, — вот это большой вопрос. Больше всего москвичей разозлило, что полиция не принимала быстрых мер. Возможно, принятие было, но было скрыто, потому что все решения принимает руководство. Работает иерархическая структура: рядовой сотрудник серьезно зависит от позиции руководства, сам он фактически лишен самостоятельности в принятии решений.

Изначально должны быть предприняты меры по оцеплению. Другой вопрос: есть ли достаточно сил у линейного отдела станции быстро это организовать. Обычно они требуют поддержки от других наружных служб. Очевидно, им потребовалось время на координацию и согласование. Наряд — ну сколько там человек? Не хватит сил, чтобы всех людей эвакуировать. Первые видео очевидцы снимали практически рядом с женщиной. Похоже, полицейские просто ждали подкрепления, чтобы оцепить территорию. Я думаю, большая потеря времени именно из-за отсутствия координации.

По закону «О полиции» порядок задержания остается на усмотрение полицейского. Оружия женщина не демонстрировала, поэтому применить оружие к ней побоялись. Сегодня применение оружия очень сильно регламентировано, для сотрудника это оборачивается большой проверкой. Они предпочитают лишний раз оружие не использовать, потому что понимают, насколько рискованно это для них. Думаю, сотрудники пошли на силовое задержание, потому что догадывались, что никакой бомбы там нет, и уже просто не могли допустить дальнейшего расхаживания ее там.

У нас нет жестких временных нормативов, когда должен прибыть наряд. В каждом регионе, где мы проводили исследования, разработаны свои собственные нормативы. Где-то это 5 минут, где-то — 10, зависит от размеров города. Возможно, у патруля на транспорте даже нет таких норм реагирования на наружное происшествие. Скорее всего, внутри с них за это спросят, но мы и не узнаем о наличии нормативов, если не выскажутся специалисты именно из МВД.

Степан Матевосян,

директор Московского городского психоэндокринологического центра, доктор медицинских наук, профессор:

— Поступок и поведение этой женщины может быть вызвано острым психотическим состоянием. Обострение ли это текущего психического заболевания или его дебют, принимала ли она психоактивные вещества, о чем писали в СМИ, выявить сможет только судебно-психиатрическая экспертиза. Острый психоз может возникнуть как при наличии каких-либо внешних причин — стрессов, соматических болезней, так и без видимых причин. Из известных неблагоприятных факторов, которые повышают риск развития психического заболевания, можно указать на то обстоятельство, что приезжая женщина живет в чужой стране, в большом городе, где имеются определенные сложности к адаптации. Многими зарубежными исследованиями установлено, что показатель заболеваемости психическими расстройствами среди мигрантов в 5 раз выше, чем у коренных жителей.

Галина Мурсалиева
обозреватель «Новой»