Без названия

Школьники устроили мне минидопрос: как я живу с тем грузом, что накладывает профессия? Для них я всё ещё работаю в реанимации, слово «паллиатив» они до конца не понимают, да и байки я им расказываю в основном реанимационные.
Я что-то проблеяла про то, что пункт первый адаптации — избавление от синдрома господа бога, когда считаешь, что всё происходящее зависит только от тебя. И про разграничение работы и остальной жизни: на них же я смотрю не как на людей, которые в любой момент могут умереть, а как на живых и здоровых в обозримом будущем.
Но в общем, не знаю, что сказать, между тем для школьников это явно очень важно. На все мои рассказы о пациентах целый урок следовал вопрос не про пациента, каково ему, а про меня: каково мне. Крайне неуютно. Наверное, профдеформация у нашего брата сильная, но взглянуть на неё со стороны довольно трудно.
А так здорово поболтали с девятиклассниками про отравление цианидами и злокачественную гипертермию, попутно как мантру повторяя гликолиз — цикл Кребса — дыхательная цепь — кислород — вода — АТФ. Ещё не запомнили. Ничего, запомнят, никуда не денутся.
А с десятыми обсуждали приколы пищеварения, например, синдром молока с печеньем и что происходит с двенадцатиперстной кишкой, если работать по ночам. Почему младенцы, срыгивая, не захлёбываются и как им удается дышать во время еды.
С детьми весело, что бы они не спрашивали и как бы не провоцировали. Провоцировать они умеют как никто другой.
|
</> |