Без названия

Я попала в вечное цветущее лето. Впрочем, иногда у нас бывает зима, как будто это холодное московское лето, а потом стремительно лето опять.
В ночи на Мерказ Кармеле жизнь полным ходом. Немногочисленные кафе и бары зазывают немногочисленных посетителей. Мороженное, сосиски, шаверма или что-то посерьезнее.
Старушка сидит под кондеем, читает книжку в небольшой лавчонке. Я замедляю ход, возвращаюсь рассмотреть. Вдруг это мое будущее. Возможно, у нее нет денег на мазган (кондиционер) дома, поэтому она наслаждается прохладой в кафе.
Я попала в безвременье, в место, где ничего не происходит. В моей жизни ничего не происходит. День сурка. Самое страшное, что я привыкла и меня все устраивает. Иногда мелькают воспоминания о тех временах, когда все было иначе.
Я иду на море, в уличном кафе на углу - пара столиков у магазина, если по-честному, группа русскоязычных молодых. Девушка сидит на стуле, рядом костыли. Они собираются уходить.
- Погнали, - бодро говорит один из них, - через пару минут автобус.
- Погнали, - отзываются остальные.
- Ага, погнали, - девушка берет свои костыли и медленно поднимается, - а теперь погнали на одной ноге.
На углу трое лет десяти - чернокожие эритрийцы, два малчика и девочка - худенькая, высокая с длиннющими ногами, огромные глаза, волосы зачесаны, хвостик. Очень красивая. На ней черная олимпийка с белыми полосками и короткие черные велосипедки. Стоит, прислонившись к стене, слушает, что говорят малчики. Старательно сплевывает на асфальт. И это почему-то ужасно смешно и трогательно одновременно. Еще лет пять и агенты из модельных агенств должны будут встать в очередь за право представлять ее в своих модельных агентствах.
На Бат Галиме медузы плавают за волнорезом. Доплываешь до волнореза их нет, чуть пару гребков дальше и тут их уже такие толпы плывут, морем гонимые. Красивые. Дохлых медуз больше не видно.
Боюсь теперь плавать дальше волнорезы. Что жаль. У берега вода очень теплая, градусов тридцать. В такой воде уже и не поплаваешь. Если отплыть подальше, она немножко прохладнее. Но медузы. Выбор ужасный.
Так что я больше среди народа теперь кручусь.
- Так вот, это же была Одесса, - говорит худощавый пожилой мужчина женщине помладше. На женщине помладше висит деточка лет семи. Женщина с ней разговаривает на иврите, с мужчиной на русском с сильным таким малоросским акцентом, - мой папа был пловец. Он очень хотел, чтобы я умел плавать. Он отвел меня в секцию плавания. Там тренер была - женщина. Она на меня посмотрела и говорит:
- Ну нет, забирайте его! - а у меня просто кости тяжелые, не держит меня вода. Таких как я можно научить плавать, но сделать из них пловцов невозможно. Неплавательный я.
Я о таком слышала только один раз, один раз в комментах мне человек написал, что его вода не держит. Это, конечно, ужасно странно. Я в местной воде, как в кресле, могу сидеть-висеть. Вода такая соленая, что как-то в нее даже занырнуть особо не получается, выкидывает тебя наверх, как тот поплавок.
День сурка. Утро, завтрак, разные дела в компе, важные, если что, может быть даже обед, ближе к вечеру Бат Галим, домой, может быть ужин. И еще разные дела. И перед сном одна серия чего-нибудь или даже может книжку почитать.
В шабат я обычно хожу в гости к Пете или иногда к Саше со Светой, если позовут. Тогда мы ходим в гости вместе с Петей.
Иногда мне звонит Гриша. Я спускаюсь, мы заворачиваем за угол на маленькую площадку между домами, усаживаемся на небольшую сцену и пересказываем друг другу что произошло в нашей жизни.
Ах да, иногда я еще работаю очно. Намедни снимала фокусников. Где бы я не оказалась, в моей жизни обязательно случатся фокусники. Это было феерично. В зале кроме меня из людей, не знающих иврит, было еще двое - как ни странно, моих знакомых. Вот мы на троих и были с серьезными лицами. Впрочем, я пару раз что-то поняла. Один раз, когда один из фокусников воскликнул - мы не в Лас Вегасе. Второй раз, когда другой фокусник повторял - кто-то, что-то, кто-то что-то.
- Ну как ты? - спросил меня видеоператор, которому я случайно пару раз залезла в камеру спиной.
- Нормально, - говорю, - только очень уж жарко снимать в такой жаре.
- Ничего, привыкнем.
|
</> |