Без названия

iogannsb — 27.02.2024 на фоне непрекращающейся одной войны, второй войны, неизвестной участи заложников, тела, которое никак не захоронят - трусят ритуальные залы разрешить попрощаться с политиком, сверху звонка не было или был, годовщины убийства Немцова, жизнь моя продолжается своим чередом.
Арестантские мои записывают мне кружочки в телегу без звука, как они все вместе с цветами на Немцовом мосту. Снег, они румяные такие с гвоздиками красными, машут мне руками из далекой холодной Москвы.
Радость, когда они мне кружочки записывают.

У нас же сегодня муниципальные выборы. Явка низкая. Очень низкая. Зато у ортодоксальных явка - сто процентов. Чувствую, отменят нам шабатние автобусы.
Я же сегодня в компании нескольких приятных людей провела агитатором около участка у мэрии.
Народа было мало. Только наблюдать жизнь вокруг и оставалось.
Скамейка, на которой мы расположили свои агитационные материалы, как раз около огромной лужайки.
Одни люди, другие... Парочки, валяющиеся на траве, красивые девушки с собаками. Пришла большая арабская семья - шесть детей и одна совсем уже взрослая. В общем, не очень понятно, бабушка молодая. Или мама сильно в возрасте.
Дети играли в футбол, по очереди рыдали, приходили утешаться.
Пришел молодой мужчина. Женщина, самая старшая, встала с камня, они отошли в сторону.
Он что-то громко говорил на арабском, жестикулировал. У нее было каменное лицо, смотрела в сторону.
Дети играли в футбол, мужчина орал.

В этот же момент большая ортодоксальная семья, мама и семь детей, самый младший в коляске, прошествовали мимо.
Вытащили младшего, надели на него костюм ромашки, усадили на лужайку, посыпали сверху лепестками, мама начала снимать на маленькую мыльницу. Младенец сидеть не хотел, активно полз. Старшие дети отлавливали и усаживали его обратно, посыпали лепестками. Мама снимала.

Арабский мужчина кричал, арабская женщина стояла рядом. Повернулась пошла к своим детям. Арабский мужчина заплакал. Громко, безутешно. Захотелось обнять. Арабская женщина достала телефон, стала кому-то звонить. Арабский мужчина затих, всхлипывал изредка.
Еврейская ортодоксальная мама в парике продолжала снимать своего малыша.

Где-то сбоку подтянулась эритрейская семья. Четверо малчиков все в одинаковых серых футболках подошли к фонтану, уселись на бортик.
Мы же тормозили редких прохожих, призывая их немедленно пойти и проголосовать, а если еще и за нашего кандидата, мы будем сильно-сильно счастливы. Редкие прохожие, в основном, отмахивались.
Один из граждан, арабский мужчина в возрасте, спросил мою напарницу, замужем ли она, потому что он немедленно желал на ней жениться.
Пришел Гриша. Прочитал мне стихотворение. Потом еще одно.
Снимала Гришу на свой новый телефон.
Мимо шли юноша с девушкой солдаткой.
- Давайте я вас вместе сниму, - предложил юноша. В этот момент звонил сын Лева, хотел со мной общаться.
- Нет, - говорю, - мы тут с шести утра торчим, скучно, развлекаемся как можем. Вы, кстати, голосовать?
- Нет, - говорят, - ну давайте, я вас поснимаю.
- Нет уж, давайте я вас поснимаю, - предлагаю. В этом месте они ушли.
Пока ела свой сэндвич, прискакала собачка болонка, вопросительно смотрела на сэндвич, выразительно так смотрела. Вороны боком скакали, тоже хотели сэндвич. Говорят, у ворон от хлеба может случиться диарея. Так что сэндвич съела сама.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив